После урагана на гомельской трассе: «Нас тут просто кинули»

Гомельчанин Виктор Савич в ночь на 16 марта, когда в стране бушевал циклон «Хавер», случайно оказавшийся на трассе Гомель-Минск.

Он рассказал о том, чем запомнилось это путешествие, пишет «Новы час»:

«Каждый, кто хоть раз покупал билет на поезд по маршруту Гомель-Минск, прекрасно знает, что задача эта непростая: билетов постоянно не хватает. И поэтому, когда в пятницу мне срочно понадобилось в столицу, решение пришло спонтанно: еду автостопом. Где-то в полдень я вышел на трассу.

Буквально через 10 минут я уже находился в кабине старенького 4-тонного «Мерседеса». Несмотря на шквалистый ветер и сильный снег с дождем, ехали мы довольно быстро, во многом благодаря выведенной технике: от Гомеля до Жлобина мы дважды обгоняли колонну снегоочистителей... Но следующий грейдер я увидел только через 13 часов — он неподвижно застыл на обочине.

Проблемы начались с первого бобруйского кольца: дорожное покрытие было сильно заметено, машины снижали скорость, уплотнялся поток, но не было даже никакого намека на спецтехнику. Стихия пришла, как всегда, «неожиданно», власти были, как всегда, «не готовы»...

Мне пришлось оставить мерседес, водитель которого сменил маршрут. Немели руки, замерзали ноги, промозглый ветер пронизывал насквозь. Ситуация принимала серьезный оборот, и я обращался к каждому белорусскому водителю, который стоял в пробке. Однако земляки неизменно находили причину отказать, к машинам с иностранными номерами я и не подходил.

Мне понадобилось более полутора часов, чтобы добраться до начала колонны, где одинокий колхозный трактор вышел на неравный бой с мощной стихией. К тому моменту, как пробили колею, моя одежда уже покрылась парой миллиметров льда, так что каждое движение ломало «внешнее покрывало» и давалось очень сложно. Думаю, что в свете фар встречных автомобилей я даже сверкал, но это никак не влияло на совесть водителей, я так и оставался голосовать на обочине.

Как не странно, но первая же машина с иностранным номером остановилась. Точнее, проехала мимо, но потом водитель дал задний ход, рискуя надолго закопаться в снегу. Открыв дверцу, я дрожащим от холода голосом пролепетал: «в сторону Минска подвезете?» Лучшее, что я мог услышать в тот момент было: «До Минска? Добже, садись». Я пытался сказать, что я закоченел и мне нужно отряхнуться, но водитель только положил на сиденье несколько тряпок и сочувственно произнес: «непогода, ничего, садись».

Первый час я почти молчал. Лед на мне растаял, я был абсолютно мокрым. Поляк лишь изредка сочувственно посмотрел на меня и проверял работу печки, которую сразу же поставил на максимум. За этот час мы продвинулись не более 3-4 километров.

В 16.30 мы остановились окончательно, к счастью - в какой-то сотне метров от круглосуточного кафе «Трактир», где купили сигарет и хлеба. Чуть поодаль - заправка. Водитель достал газовую горелку, спросил «кофе или чай?», сделал пару бутербродов. Многие из тех, кого стихия остановила на дороге, такого счастья были лишены. А снег все шел…

Где-то около 19.00 водитель настроил свою рацию на переговорную волну белорусов, и мы внимательно следили за событиями на трассе в сравнительном режиме: по рации - по живым свидетельствам, и в «розовой» интерпретации белорусских СМИ. Понятно, что никаких 400 единиц техники, выведенных, по словам официальных СМИ на дороги, не наблюдалось на всей трассе от Бобруйска до столицы. Вместо объявленных на всю республику «героических» действий МЧС и войск, только два раза «проскочил» вездеход и работали 2 грейдера.

Сообщения о горячем чае и каше, которые якобы раздавались военными, выглядели скорее издевательством, из-за чего получили очень критическую оценку поляка. Так называемые «пункты обогрева» и вовсе заставляли водителей сбиваться на мат: «А нам что делать? Нам до ближайшего населенного пункта километров 10, мы стоим 3 часа».

Наша беседа окончательно скатилась к политике, мы все больше переходили на личности. К тому же по рации то и дело раздавались призывы «еще раз задуматься о положении в стране».

Около 23.00 мимо прошел сотрудник ГАИ, которого я, по просьбе поляка, спросил о ситуации на трассе. С издевательской улыбкой, он ответил: «Не волнуйтесь! Двинемся в 12 часов, 38 минут и 46 секунд» и пошел дальше. Поняв всю безысходность ситуации, мы попытались поспать.

Где-то около 3 часов 40 минут нас разбудили - можно ехать. Радости нашей не было предела. Но через пару километров снова стали. По рации расходились настолько же пессимистичные сообщения, насколько радужными они были по словам официальным СМИ. Кто-то с иронией предлагал снимать фильм «Апокалипсис», кто-то отшучивался в адрес власти, но все больше в эфир пробивалась пессимистичное: «Нас тут просто кинули, мужики...»

Перечислять все - пальцы сотрутся. Никакой техники. Проблемы проезда по одной колее решались «своими силами», по рации. Кто-то кому-то отливал бензин. Кто-то делился водой и бутербродами... Мы не знали, когда все это закончится, метель свирепствовала. В душе накапливалась горечь обиды, и я все чаще повторял слово «позор».

По рации неизвестный нам водитель, со слов брата, который работает в ЖКХ, рассказал, что им для спецтехники элементарно не выдали топлива, а на обращения журналистов приказали отвечать так: «Сломался, отдыхаю, перекур, обед»... Работало же только 7 машин...

В 16 часов мы все же добрались до кольцевой. Там меня подобрал хороший житель из пригорода, который ехал в Минск к своему знакомому на ночь, чтобы на утро вовремя успеть на работу. Он был свидетелем столичного пробки. Там мерзли женщины, старики и дети, а МЧС прибыли только через 10 часов. Выживали «своими силами», кто как мог. Приглашали греться в машины, в которых хватало топлива ... Всю дорогу мужчина чуть не со слезами на глазах повторял: «Как же так можно - морозить людей в мирное время!? Ведь это в мирное время, как же так можно!.. Бардак в стране...»