Почему диктаторы так любят «Евровидение»

У Лукашенко два государственных приоритета — «Евровидение» и хоккей.

В конце девяностых в Беларуси ходил такой анекдот.

Сидит Лукашенко в кабинете и говорит по телефону:

— Хорошая… Плохая… Хорошая… Плохая… Хорошая…

Потом кладет трубку и сам себе говорит: «Нет, ну что за народ — сами даже картошку перебрать не могут!»

Перебирать картошку, летать с журавлями, объявлять общегосударственные «Казаки-разбойники» по поводу якобы потерянных голосов на песенном конкурсе, мирить поссорившихся председателя сельсовета и бригадира, возглавлять национальные сборные по игре в бирюльки — это и есть их главные задачи. Именно по этим признакам, даже живя на другом конце мира и ни разу не посетив ту или иную страну, любой землянин может определить диктатора. Созывает правительство по итогам «Евровидения»? Все ясно, вопросов о государственном устройстве больше нет.

Когда стало известно, что президент Азербайджана Ильхам Алиев разбушевался по поводу итогов «Евровидения» и потребовал расследования обстоятельств исчезновения голосов, будто бы отданных за Россию, многие белорусы удивились: интересно, неужто Лукашенко смолчит по поводу отсутствия голосов России в пользу Беларуси? Зря удивлялись: не смолчал. Через несколько дней после финала он объявил, что на «Евровидении» фальсифицируются голоса. Он это точно знает, потому что не могли россияне не дать ни единого очка белорусской участнице. Россияне ведь должны белорусам дешевый газ, нефть и 12 баллов на «Евровидении». Ну и еще много чего. А белорусы в ответ — чувство братской любви.

Не знаю, чем, кроме «Евровидения», озабочен Ильхам Алиев, но насчет Александра Лукашенко могу сказать точно: у него два государственных приоритета — «Евровидение» и хоккей. Все остальное — экономика, внешняя политика, социальные проблемы — в списке приоритетов болтается где-то в конце. В прошлом году, к примеру, после подсчета голосов при отборе белорусского участника «Евровидения» Лукашенко приказал Следственному комитету разобраться с механизмами голосования и возможных фальсификаций. Следователи работали денно и нощно и приказ выполнили: оказалось, что по результатам зрительского голосования победила вовсе не официально объявленная победительницей белорусского отборочного конкурса певица Алена Ланская, а группа «Лайтсаунд».

Лукашенко тогда созвал экстренное совещание. И половину рабочего дня члены правительства и чиновники высокого ранга, чьи заботы о судьбах родины оплачиваются налогоплательщиками, обсуждали проблему «Евровидения». Досталось всем. Александр Лукашенко бушевал: «Как меня информируют уже две группы, которые по моему поручению этим занимались, результаты финала конкурса оказались подтасованными. Не знаю, зачем и почему. Это мы разберемся, если не здесь, то в рамках уголовного дела. Прощения никому не будет. Поэтому я предлагаю вам не темнить».

До уголовного дела, правда, не дошло, но выговоры тогда получили министр культуры, председатель Белтелерадиокомпании, глава и замглавы администрации Лукашенко. Министр культуры и председатель Белтелерадиокомпании были обязаны найти и предъявить миру виновных в фальсификациях. Главным фальсификатором начальники тут же объявили продюсера первого канала белорусского телевидения Дмитрия Баранова, который непонятно почему сфальсифицировал результаты голосования в пользу Алены Ланской. С телевидения Баранов был уволен, зато стал продюсером той самой певицы. И в этом году сопровождал ее, все-таки отобранную на конкурс, в Мальмё.

А в 2009 году, после провала очередного белорусского исполнителя на конкурсе, Александр Лукашенко и вовсе лично сменил команду отборщиков. Если раньше отбор шел в рамках телевизионного конкурса «Еврофест» на первом канале белорусского ТВ, то в 2009 году после вмешательства Лукашенко право выбирать участника перешло к каналу ОНТ. О прежних отборщиках во главе с певцом Александром Тихановичем, бывшим солистом ансамбля «Верасы», который вошел в историю советской эстрады исполнением «Малиновки», Лукашенко высказался просто: «Мне уже это прилично надоело: болтовня, драка и прочее. Старье, хлам, собрались вокруг этого, пиарят, а может, еще и деньги делят». Тихановича ли с «Верасами» называл Лукашенко старьем и хламом, или претендентов на участие в «Евровидении», так и осталось неизвестным. Но смена состава никаких дивидендов Беларуси не принесла.

Два года назад Александр Лукашенко и вовсе заявил, что белорусскую участницу Анастасию Винникову на «Евровидении» засудил Евросоюз в рамках антибелорусской кампании. Винникова тогда выступила с песней I love Belarus, и Лукашенко объявил песню гимном Беларуси, который, конечно же, непременно должны были «забанить» европейцы. Потому что они зачем-то требуют освобождения политзаключенных и честных выборов. Значит, за песню не проголосуют, и это тоже евросоюзовские санкции.

Кстати, в 2005 году, когда в финал не прошла певица Анжелика Агурбаш, Александр Лукашенко тут же прислал ей телеграмму: «Вместе со всем белорусским народом переживал за тебя». На секунду пытаюсь представить, как Ангела Меркель шлет срочную телеграмму немецкому участнику «Евровидения». Или как премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон собирает срочное заседание правительства по поводу участия страны в «Евровидении» и объявляет выговор министру культуры за неудовлетворительное выступление Бонни Тайлер. Конечно, бред. Но почему-то в тоталитарных странах это считается нормой.

Диктаторам кажется, что, лично участвуя в отборе на «Евровидение» с правом вето, в тест-драйвах с правом снятия модели с производства, в хоккейных матчах с правом гарантированного гола, они становятся еще более значимыми и незаменимыми фигурами в глазах народа. Вот он какой всемогущий — ни одно дело без него не обходится, ни один председатель сельсовета без него не появится, ни одна мемориальная доска не откроется, ни один матч не будет выигран, ни один певец не споет красиво. И, конечно, не только всемогущий, но и вездесущий — он знает, как нужно петь, кого посылать на чемпионаты и конкурсы, кому давать медали, а кого сажать в тюрьму, как играть в хоккей и как убирать зерновые. Любая пролетевшая муха будет пришлепнута им лично, потому что он все контролирует. Любая песня будет иметь право на существование лишь после его личной оценки, любой учебник квантовой механики будет утвержден после его персонального одобрения, любая свадьба будет считаться легитимной после его собственного крика «горько!».

И все эти тоталитарные властители никак не могут понять, что, перебирая картошку и песни, принимая роды и экзамены, заседая в медкомиссиях военкоматов и симпозиумах эндокринологов, выглядят вовсе не вездесущими и всемогущими руководителями, а просто смешными бездельниками, которым больше нечем заняться. Скорее всего, они все-таки не совсем люди, а немножко журавли. Потому и бросают все силы спецслужб на поиски пропавших голосов «Евровидения», катаются на лыжах по асфальту и парят над просторами в белых халатах.

Ирина Халип, «Новая газета»