Макс Фрай о Минске: Как в этом пространстве обитает такое число прекрасных людей?

Светлана Мартынчик (Макс Фрай) поделилась впечатлениями от посещения Минска.

Известная писательница, которая живет последние 10 лет в Вильнюсе, встречалась в Минске со своими читателями. О том, какой она увидела белорусскую столицу, Светлана Мартынчик написала в своем блоге:

Уже давным-давно была поездка в Минск, а я до сих пор не могу выдавить ни единого слова на эту тему, кроме вечного озадаченного: "Но как, Холмс?!"

В смысле, я не понимаю, как в подобном пространстве, где не просто нет жизни, а есть вымороченная утопическая не-жизнь, такой было много в советском кино, даже в очень хорошем, потому что в любом кинофильме наступает момент, когда надо показать как бы нормальное человеческое бытие, в СССР совершенно невозможное, а при этом все вокруг обучены реализму - и что делать? Какой у нас будет фончик? Ну вот такой и будет - как нынешний Минск. Так вот, я не понимаю, как в этом пространстве обитает такое число людей, прекрасных настолько, что если начнешь о них говорить, реализм, социалистический и не только, схлопнется и станет невозможен навек. Такое впечатление, что все эти люди живут в совершенно иной параллельной реальности, которую приезжим показывают лишь фрагментами - клуб под названием "У" (с неприличным хвостиком), кафе с вилками на потолке, берег реки, арка, ведущая во двор. Видимо, считается, что приезжие просто не выдержат всю картину целиком, поэтому утопический рай закрывают от нас фанерным, гипсовым мороком, который даже в памяти не остается потом, только общее впечатление леденящего ужаса, где, вероятно, для равновесия, за каждым углом может продаваться мороженое из детства за девятнадцать копеек, а за некоторыми другими углами стоят наши мертвые мамы, всегда готовые взять за ручку и отвести в зоопарк, но мы не пойдем. Не пойдем.

К вышесказанному остается прибавить, что в городе Минске водятся людоеды (я не шучу!), и какое счастье, что достаточно показать им свой первый щит, и они уходят, обескураженные. Можно торжественно возложить подаренные кем-то цветы к ближайшему танку (я опять не шучу, так и было!) и идти навстречу блаженным и безопасным, совершенно европейским салатам в по-европейски же некурящем кафе, а потом на вокзал, где из всех щелей веет таким лютым холодом, словно электрички в Царство Хель отправляются по расписанию каждый час, сесть в проходящий московский поезд, и бегом, бегом из Минска домой, потому что я, конечно, великий герой, но такой, понимаете, спринтер, не стайер, Одисей, мой великий предшественник, тоже в Аид ненадолго ходил, и нормально, все равно был прославлен в веках.

Если я скажу, что поездка в Минск была одним из самых странных трипов в моей жизни, это будет не художественное преувеличение, а скромная констатация факта, столь же скромного, как финал известного анекдота: "Мамафоэтобыло?!" В роли дитя-дебила, конечно же, я.