Виктор Шалкевич: Я абсолютно счастлив, мне есть чем заняться

Известный белорусский бард отмечает 55-летие. О каждом из 5 с половиной десятков - по отдельности.

«Комсомольская правда в Беларуси», попросила артиста вспомнить самые яркие события его жизни.



Десятилетие первое:

«Я вечно кого-то пас или сторожил».

- У меня было чудесное детство, я о нем написал книгу «Requiem па непатрэбных рэчах». В детстве я вечно кого-то пас или сторожил. То гусей, то куранят, то коров. Это было здорово. Батька у меня работал на пекарне кочегаром. Представляешь, ты в 5 утра корову выгнал, пасешь, а потом приезжает батька и привозит тебе горячий белый батон прямо из печки. Фантастика! Ничего вкуснее в жизни быть не может!

Помню, я был маленький, а старшая сестра попросила: «Витя, на, отнеси мой кошелек домой». Я понес. По дороге, естественно, открыл. А там лежит юбилейный рубль, выпущенный к 20-летию Победы. И он мне так понравился, что я его взял. Целый день ходил, держал его в руке. И вот на улице ко мне подходят пацаны: «А что это у тебя? Это ж рубль! Давай купим «Золотого ключика». До сих пор помню тот кулек с «Золотым ключиком», который мне вручила продавщица. Мы шли домой, я нес кулек, держал двумя руками, а пацаны ели конфеты. К дому подходим, сестра с криком выскакивает. Друзья убежали, а я спрятался в картошку. Помню, сижу, боюсь в дом идти, батька ж отлупит. Луна взошла уже. Подходит мама к картошке: «Иди домой, батька уже не сердится». Захожу, а там такая идиллия: сидит батька, ноги в тазике моет и спокойно так спрашивает: «Ну, ты мне хоть пару конфет оставил?»

У нас была большая семья - сестра, два брата и я, и еще двое детей умерли маленькими, я их не помню. В Порозово у всех были большие семьи. Когда люди из костела выходили, на улице было очень людно. Сейчас все умирает уже.



Десятилетие второе:

«20 человек на место было. И ведь поступил!»

- До 17 лет я не бывал ни в каком крупном городе, кроме Бреста и Волковыска. А тут закончил школу и приехал в Минск поступать в театральный институт. Тогда театральный котировался, по 20 человек на место было. И я поступил. Ходил такой гордый по Порозову, и соседи говорили: «Мусiць, Антак завез там грошай ды пару цялушак у Мiнск, каб сын паступiў». Ну нет, конечно, я сам поступил.

Выбора другого не было, только в актеры. Я еще в первом классе заявил, что буду клоуном. И все школьные годы так и было. Я был готов жить на сцене, хотя не выговаривал букву «л». Смешно получалось, когда пел: «А Вюдмива очень миво ей конфеты подает». Каких-то медведей играл, «Теремок» кукольный ставили. Мне повезло, у меня была хорошая школа в Порозово.

В школе первая любовь случилась. Ее звали Аня. Я по два часа стоял у нее под окном, а она не выглядывала. Это было какое-то удивительное чувство, которое заставляло тебя быстро и небрежно делать уроки и бежать на соседнюю улицу и ходить под окнами любимой. Мне недавно девочки сказали, что мне тогда все завидовали - надо же, какая любовь!

Из этого десятилетия еще помню очень ярко свои мальтийские джинсы-вранглеры за 130 рублей. К соседке тете Кате приехала гостья из Польши в гости и привезла заграничный товар. Новые вранглеры стоили 300, а эти были один раз надеванные. Я их года три не снимал, пижонил. Они у меня в родительском доме на чердаке до сих пор есть, не поднялась рука сжечь.

Десятилетие третье:

«Имя Марта дочка сама себе выбрала».

- У меня был мотоцикл, я был такой завидный жених с мотоциклом. А в Порозово приезжала из Гродно к бабушке девушка такая черноволосая. Педагог. Мы с ней стали дружить. Долго дружили и додружились до свадьбы.

На свадьбу меня отпускать не хотели с работы. «Вот придешь, сыграешь спектакль и уйдешь на свою свадьбу, никуда невеста не денется». Сватом был мой приятель Володя Кислый. Он не то чтобы националист был, но такой белорус-белорус. Захожу в туалет, а там стоит Володя, курит, вокруг него толпа, а он вещает: «Вялiкае княства Лiтоўскае…».

Мне было 28, когда родилась дочка. Она родилась, когда я был на гастролях в Калининграде. А это 1987 год. Я тогда впервые увидел очереди за водкой в три хвоста по 300 человек в один магазин. Кто-то из местных нам помог, и мы отметили рождение дочки. Имя Марта она сама себе выбрала - родилась в день своих именин.

Семь лет я проработал в Гродненском драмтеатре, потом меня начали жрать и сожрали. Я был просто вынужден уйти в культпросветучилище. Три года я работал там преподавателем мастерства актера и режиссуры. На курсы ко мне ходили 13 девочек и два хлопца. Я нежно называл своих учеников «тумбами прикроватными» и «легкими бетономешалками». Потом они подарили мне блокнотик, в котором оказались цитаты с моих занятий.

Десятилетие четвертое:

«Первую поездку за границу не забыть».

- Из училища я ушел в кукольный театр, это был 1990 год. Туда приехал работать Коля Андреев из Питера, а мы с ним учились практически на параллельных курсах в институте. Мы поставили купаловских «Тутэйшых». К нам приезжал молодой и невероятно талантливый Коля Пинигин с Зямой Марголиным и поставили у нас гениальный спектакль по Мрожеку в двух действиях «Кароль» и «Стриптиз». Это было шикарно.

Еще я вспоминаю первую поездку в Польшу, когда границы открылись. Потом я много поездил в концертами. Выступал в Беларуси, России, Польше, Литве, Франции, Германии, Чехии. Но ту первую поездку за границу не забыть. Мы поехали даже не в Белосток, а в какую-то глушь, но там был долларовый магазин «Певекс». Тогда была такая шутка: верх рассеянности в Польше - вскочить за прилавок «Певекса» и попросить политического убежища. Я до сих пор помню глаза жены. Как она, бедная, стояла и просто смотрела на все. У нас же в магазинах вообще ничего не было!

Десятилетие пятое:

«Есть страны, где всем удобно».

- В Америке побывал. В Доминикану слетал. В Доминикане фирма «Нестле» делала обучающий семинар для своих лучших работников. А меня пригласила одна компания обеспечивать культурную программу. В Доминикане мне жалко стало, что Колумб ее открыл. Классное место!

В Америке я побывал в 2001-м, буквально за пару месяцев до терактов, и успел еще лицезреть башни-близнецы. Америка - страна, по которой ты ходишь с открытым ртом, дивясь тому, что раскрепощенный человеческий гений может сделать такие невероятные вещи. Оказалось, что есть страны, где всем удобно. И где каждый может себя найти, было бы желание работать. Мои знакомые пошли к соседу, за полчаса покрасили ему сарай валиками и получили за это 600 баксов. У меня челюсть отвалилась.

Люди поразительные! Эмигранты, которые перебрались из Беларуси в Америку после войны, все обеспеченные в американском смысле слова. У них хорошие дома и машины, у них выучены дети, и они не забыли родной язык. Живет диаспора, живет. Вспоминаю спадара Варабья. Приезжаем к нему, он живет где-то под Нью-Йорком. Сидим в беседке под вишнями, жена его вынесла нам водочки и сала. Я смотрю вокруг - растительность какая-то подозрительно знакомая, не американская. Спадар Варабей объясняет: «Дык я ж са Слонiмшчыны. Калi прыязджаў на радзiму, назбiраў там зелля, насення, тут высеяў. Святар iншы раз кажа: «Прыхаджане, навошта нам ехаць у Беларусь, каб яе пабачыць? Паехалi да спадара Вараб’я, пабачыце Беларусь». Белорусская диаспора в Америке дружная. Самое интересное, что белорусы начинают себя чувствовать белорусами в неславянских странах. Они держатся друг за друга, помогают друг другу.

Дочка моя выросла и уехала учиться. Поступила в Ягеллонский университет в Кракове, на отделение истории искусства. Но тайно, как потом оказалось, ходила на какие-то частные вокальные курсы. И на четвертом курсе, начав писать диплом, вдруг передумала быть историком искусства и поступила в музыкальную академию в Быдгоще на вокал. Так что скоро у нас в семье будет оперная певица. Мы ездили в Быдгощ, смотрели оперу «Трубадур» в тамошнем театре. Нет слов! Марте сильно повезло.

Пятилетка от 50 до 55:

«Я строю дом»

- Квартира у меня в Гродно, мне ее как бы и хватало, но захотелось дом. И я строю дом. В очень красивом месте, возле Гродно, в деревне Салатье. Она есть на картах XVI века, славяне там трясли дань со жмудинов. Говорят, там даже стоял какой-то деревянный замок. Нормальная католическая деревня, где если кинешь что-нибудь на улице, оно не пропадет. Там еще никто ничего не крал… (пауза) …нет, никто.

Я купил участок в этой деревне вслед за своими друзьями-художниками, купившими там дома. У меня там рай. Растут сосны и двухсотлетний дуб, и очень интересно наблюдать, как на дуб прилетают сойки, выламывают желуди, улетают с добычей и куда-то ее прячут. Я абсолютно счастлив, всем доволен, мне есть чем заняться.

- И где сейчас больше времени проводишь - в доме в деревне или в квартире в Гродно? - перебила я счастливый монолог Шалкевича.

- В дороге.


Виктор Шалкевич родился 9 февраля 1959 года в местечке Порозово на Гродненщине. Профессиональный актер, окончил Белорусский театрально-художественный институт. Семь лет работал в Гродненском драматическом театре. С 1990 года - актер Гродненского областного театра кукол. Со школы пишет и исполняет песни на белорусском языке. Выпустил семь альбомов. Женат, дочке Марте 26 лет.