Диктаторская Беларусь: Цал Дир Бие, сотни казино и миллион китайцев

Сами белорусы даже не нужны.

Российский политолог Андрей Суздальцев пишет об особенностях современной Беларуси. Приводим текст статьи, опубликованной на сайте politoboz.com, полностью:

Поиски резервов

Начало 2014 года успело отметиться на постсоветском пространстве, помимо украинского политического кризиса, ростом экономической нестабильности. Неожиданная девальвация национальной валюты Казахстана оказалась в роли экономического буревестника. Стоит напомнить, что еще за год до мирового экономического кризиса 2008-2010 годов в Казахстане случился банковский дефолт, который руководство республики постаралось скрыть.

Безусловно, сейчас ситуация в Казахстане иная, чем семь лет назад – страна имеет солидный золотовалютный резерв. Тем не менее, республика, чей экспорт на мировые рынки почти полностью связан с энергоносителями, исключительно зависима от состояния своих внешнеэкономических связей и финансовой ситуации в странах-партнерах. Не будет открытием и то, что в основе резкого снижения курса тенге лежит девальвация российского рубля. Но представляется, что проблема глубже – экспорт энергетических ресурсов перестал быть локомотивом экономического роста.

Медленное, но пока неуклонное сползание российской экономики к стагнации на фоне постепенного оживления мировых рынков (ЕС и США) пока вызывает гораздо больше вопросов, чем продуманных версий. Планируемый рост ВВП в 2,5% не может удовлетворить ни элитные слои, ни население федерации. С учетом того, что цены на энергоносители на энергетических рынках относительно стабильны и высоки, но не стимулируют развитие других отраслей российской экономики, поиски иных резервов роста потребовали от российского научного и экспертного сообщества совершенно новые предложения по реформированию экономической модели, сложившейся в России по итогам 1990-х годов.

Предлагаемые варианты вызывают дискуссии, так как отражают различные направления и школы в экономической науке, но уже сейчас вполне понятно, что попытки разогнать экономику России постепенной девальвацией рубля не оправдались. Иные варианты, включая изменение инвестиционного климата, новая промышленная политика, наращивание внутреннего спроса и активизация государственных корпораций носят долговременный характер и полноценно не могут быть применены без серьезных системных политических трансформаций.

Любопытно то, что в ходе многочисленных обсуждений и в ряде прогнозных документов фондов и экспертных групп, к внешним факторам, непосредственно влияющим на развитие российской экономики, не причисляются ожидаемые позитивные эффекты от евразийской интеграции.

После 17 декабря (кредит правительству Януковичу) в российском экспертном сообществе по постсоветской тематике произошел определенный качественный скачек: политически мотивированное дотирование соседей воспринимается в крайне негативном формате.

Важнейшей особенностью дискуссии является то, что она развивается в русле долгосрочного прогноза социально-экономического развития РФ до 2030 года. Однако важнейшей проблемой остается оценка современного состояния российской экономики, которая, что естественно, должна быть в основе долгосрочных прогнозов.

Прогнозирование само по себе является делом исключительно неблагодарным не только потому, что прогнозы, как правило в лучшем случае исполняются только частично, но и из-за того, что прогнозирование является вершиной глубокой аналитической работы. Идейно-методическая основа аналитики является критически важной. В российском формате экономическое прогнозирование носит поисковый характер, что включает в себя и определение новых резервов экономического роста. Однако примечательно то, что все негативные тренды в российской экономике определяются, как внутренние, т.е. ссылки на мировой кризис не проходят, так как во-первых, мировая экономика находится в периоде сложных трансформаций, включающих одновременно, как кризисные процессы, так и элементы роста, а во-вторых, российская экономика является частью мировой экономики. Страна является членом ВТО и в недалеком будущем Россия войдет в ОЭСР.

Белорусские прогнозы

В этом плане большой интерес представляют попытки экономического прогнозирования, объявленные в Беларуси. Автор этих строк неоднократно критиковал белорусское руководство, которое, по его мнению, живет и правит по принципу «день простоять, да ночь продержаться», не уделяя при этом необходимого внимания оценке перспектив сложившейся в Беларуси экономической модели. Однако появившееся в государственных СМИ республики интервью помощника президента К. Рудого, несколько удивило. Оказывается, в Беларуси приступили к созданию Национальной стратегии устойчивого социально-экономического развития. Однако сразу стало понятно, что данная стратегия разрабатывается в рамках конкретных научно-экспертных групп и пока её важнейшие части не будут выноситься на обсуждение общественности. Может потому, что их пока нет...

Безусловно, несмотря на то, что одно, видимо первое, интервью не дает возможность понять всю философию формирования стратегии, но сразу бросается в глаза использование методик Госплана: «… ученые в первую очередь разрабатывают комплексный прогноз научно–технического прогресса на 20 лет с учетом технологических, экономических, жизненных циклов… Затем, уже на основе 20–летнего прогноза, разрабатывается Национальная стратегия на 15 лет. В нее встраиваются 5–летние программы социально–экономического развития, прогнозы на очередной год, а также иные документы. Например, отраслевые стратегии: промышленности, сельского хозяйства, сферы услуг для определения приоритетов развития; региональные: областей и города Минска для выравнивания регионов; ресурсные: человеческих, природных, возобновляемых ресурсов для их рационального размещения и использования». Фактически, перед нами попытка нормативного прогнозирования, т.е. проще говоря, создается образ страны, который хотело бы видеть республиканское руководство и, как следствие, готовится комплекс мер по достижению данного «образа», т.е. многочисленные планы: пятилетки, отраслевые и региональные планы, где должно быть просчитано всё – от очередной молочно-товарной фермы до заработной платы дворника. Естественно, в этом формате прогнозирования показатели носят в основном цифровой характер: тонны, кубические, погонные и квадратные метры, поголовье и численность, что подразумевает сохранение за государством не только регулирующей роли в экономике, но и прав собственности на средства производства (монопольный госсектор).

Кроме того, стоит отметить, что нормативное прогнозирование предполагает очень четкое понимание мировых политико-экономических тенденций. В вышеуказанном интервью отмечается, что создаваемая белорусская национальная стратегия будет учитывать стратегии России и Казахстана, что как раз представляется сомнительным, так как российская и казахстанская экономики являются рыночными. Белорусская экономика не является рыночной и данный факт является важной преградой для вступления РБ в ВТО, куда, впрочем Минск пока и не стремится. Несмотря на появление ободряющих заявлений со стороны белорусских государственных СМИ, ни каких реальных переговоров белорусское руководство с ВТО не ведет.

Ситуация на самом деле крайне сложная – внутри Единого экономического пространства существуют две экономические системы, которые в принципе не стыкуются друг с другом и стратегии развития будут построены у них на различных принципах. В вышеуказанном интервью нет ни слова о необходимости проведения в Беларуси глубокой структурной экономической реформы, об открытии политической эволюции, о входе в мировое разделение труда. Более того, возникает ощущение, что будет сделана попытка найти некий «философский камень», способствующий «скрещиванию» политического авторитаризма и развитого рынка в контексте преобладания госсектора. Но именно этим как раз и занимается уже двадцать лет белорусская власть, безуспешно пытаясь административными мерами сделать из неуклонно угасающих «флагманов» белорусской экономики мировые бренды.

Точка отсчета

Авторы стратегии утверждают, что они готовы с одной стороны учитывать внутренние возможности страны, «а с другой – внешние реалии» (там же). На самом деле, этот момент представляет из себя своеобразную «точку отсчета» или «стартовую позицию» для любой национальной стратегии.

Проблема в том, что «внутренние возможности страны» к концу второго десятилетия правления Лукашенко полностью исчерпаны: дефицит внешней торговли и инвестиций стали традиционными индикаторами белорусской экономической модели. Сюда же стоит добавить затоваренные склады и разрушение промышленных активов, а также тот факт, что практически каждый четвертый трудоспособный житель Беларуси работает за её пределами, в основном в России и т.д. Никуда не уйти от того, что в республике формируется миграционная экономика. Золотовалютные резервы минимальны и не обеспечат проведение глубоких структурных реформ белорусской экономики.

Прошедший за последние три недели целый спектр различного рода экономических совещаний во главе с президентом республики продемонстрировали, что власти не видят реального выхода из создавшегося положения, они не владеют рыночным инструментарием, продолжают делать ставку на прямое администрирование и внешнюю помощь. Однако прозвучавшие по итогам данных совещаний вполне реалистичные заявления Прокоповича, Латушко, Семашко, да и мнение самого Лукашенко («просто валюты нет»), в отношении как конкурентоспособности белорусской продукции, её качества, так и состояния валютно-финансовой системы страны свидетельствуют о том, что закончился пропагандистский резерв белорусской экономической модели и уверять население, что проблемы со сбытом белорусской продукции связаны с её непревзойденным качеством (конкуренты вредят) или неким бесконечным мировым экономическим кризисом, уже не получается. В общем провал внутренней экономической политики налицо и власти, в принципе, его уже признают. Интересно, как этот аспект будет проанализирован в формируемой Национальной стратегии, ведь обойти его невозможно.

С другой стороны, говоря о внешних реалиях, страна не первый год находится на грани политического и идеологического конфликта с единственным партнером, которые реально обеспечивают экономическое выживание Беларуси. Экономика республики, созданная в годы СССР с помощью всего Советского Союза, с 1990-х годов функционирует благодаря исключительно поддержке России, получив доступ к баснословно дешевым энергоносителям и российскому рынку и вытягивая кредит за кредитом. Иждивенческий аспект в экономической политике белорусского руководства является неотъемлемым, традиционным и привычным не только для белорусского руководства, но и населения. Этот аспект также, по идее, должен быть объективно оценен в стартовой части Национальной стратегии.

Отраслевые направления

Любопытно то, что сейчас, в преддверии старта подготовки стратегии уже говорится о смене отраслевых приоритетов. То, что, промышленность и сельское хозяйство отходят в главных целях на вторую роль является исключительно важным политическим моментом. Дело в том, что не одно десятилетие белорусские власти говорили о своей республике, как наследнице советского «сборочного цеха» (исключительно пропагандистский лозунг 1980-х годов, не имеющий ничего общего с реальностью). Провластная часть белорусского экспертного сообщества видела в российско-белорусской интеграции возможности для «союзного разделения труда»: индустриальная Беларусь («витрина») и Россия в качестве сырьевого придатка, фактически колонии.

Необходимо напомнить, что видимо, в итоге, у белорусских властей опустились руки в отношении модернизации белорусской промышленности (конец 2010-х годов). Руководство республики сосредоточилось на «подъеме» отдельных отраслей (деревообработка) по лекалам XIX века и на развитии экспорта молочной продукции. Во втором десятилетии XXI века страна стала активно налегать на коровники, как решение всех проблем. Однако, как оказалось, коровы бегают не только по белорусским лугам… Последний факт очень удивил белорусское руководство и даже население республики, до сих пор твердо уверенное, что замены белорусскому молоку на планете Земля нет. Белорусское молоко стало своеобразным фетишем, что понятно – это последняя надежда на выживание…

Однако, видимо понимание того, что процессы деиндустриализации республики прошли «точку невозврата» и республика уже не вернется к стадии индустриальной державы заставили того же Рудого утверждать, что промышленность и сельское хозяйство «дают падающую отдачу от инвестиций» (сомнительное утверждение). На самом деле, возникает ощущение, что промышленностью в Беларуси будут заниматься исключительно китайцы в технологических парках, что уже ставит под сомнение один из объявленных Рудым «столпов» формирования Национальной стратегии – «экологии» («общество, экономика и экология»). Но с другой стороны, «подарили» же все-таки китайцы Лукашенко автозавод, хотя явно устаревший. Сейчас Лукашенко мечтает, что Россия подарит ему месторождение нефти (это не шутка).

Нефть и газ остаются основой экономического выживания Беларуси. Тем поразительнее, что вторым перспективным направлением для развития экономики страны в подготавливаемой Национальной стратегии объявлена энергетика. Стоит напомнить, что республика не имеет не только масштабных энергоресурсов (газ, нефть, уран и т.д.), но и развитой науки в данной области, как и энергетического машиностроения. При этом совершенно непонятно, на чем основывается оптимизм разработчиков, что строительство Белорусской АЭС, которое ведется за кредитные деньги и на базе российских технологий, позволит стране вырваться вперед в ядерном машиностроении. То, что сейчас белорусы на стройке АЭС активно копируют российские технологии, вовсе не означает, что через несколько лет Беларусь выйдет на мировой рынок строительства ядерных реакторов. Китайцы давно идут тем же путем, но пока при всех своих возможностях берутся за крайне ограниченные по мощности энергоблоки.

Иждивенческий аспект заложен и в мечтах о «передовых высокотехнологических отраслях нового (надо понимать, что «шестого») уклада». Появление данных технологий опять-таки увязывается с Китаем. Однако сомнительно, что китайские корпорации придут в Беларусь для того, чтобы передать белорусам новейшие технологии даже за щедро предлагаемые земельные пространства в центре Европы. Кроме того, стоит напомнить, что КНР все-таки не США, ЕС, Япония и Южная Корея. Китай является реальной «мастерской мира», но не «мировой технологической лабораторией». С тем же успехом Минск мог бы сделать ставку на Малайзию или Индонезию…

Фетишизация белорусских достижений в информационных технологиях, как уже стало ясно, является одним из направлений будущей Национальной стратегии. На самом деле в данном секторе, где опять-таки нет опоры на фундаментальную науку, до настоящего времени эксплуатируется энтузиазм молодежи, которая оказывается первой в очереди на эмиграцию.

Но постоянные разработки для зарубежных заказчиков не могут быть прогрессом. Достижения в области высоких технологий создаются крупными проектами, обслуживаются крупными коллективами, члены которых связаны едиными принципами, методами и корпоративной философией и поддерживаются наукой страны. Беларусь же на сегодняшний день имеет всего один подобный проект. Этого недостаточно для выхода на действительно высокий уровень развития информационных технологий, как планируется.

Но самым поразительным оказался первый приоритет разработчиков Национальной стратегии: сфера услуг (строительство, транспорт, торговля). Здесь власти рассчитывают на средний и мелкий бизнес, который, как ни странно, подвергается в республике периодическому давлению. Но главное не в этом: для строительства необходимы деньги, которых нет. Для транспорта необходимы грузы, а в данном случае стоит напомнить, что Россия, видимо не понимая своего счастья, не рвется отдать свой рынок перевозок между ЕС и РФ белорусам, так как имеет собственную транспортную отрасль. То есть и здесь будет ставиться задача отобрать часть чужого рынка, не пустив никого на свой.

С торговлей, когда впору вводить «маршруты выходного дня» для покупок в приграничных гипермаркетах, тоже не все сходится. Чтобы что-то продавать, надо что-то покупать, а для этого валюты нет. И наоборот, с учетом того, что продавать нечего.

Конечно, можно и дальше активно развивать такую специфическую услугу, как игорный бизнес и тесно связанный с ним сектор секс-услуг, но то, что Беларусь с каждым годом все больше и больше выживает за счет женской проституции, не является тайной для соседних стран. Между прочим, сами белорусы в этот факт стараются не верить, не видеть и не слышать.

Но главное даже не в этом. Все основные четыре «направления» будущей Национальной стратегии отличаются в целом небольшой трудозатратностью. С учетом того, что промышленность уйдет китайцам, население страны и дальше будет сокращаться за счет экспорта рабочей силы. Люди не нужны.

Чем будет жить страна?

Предложенное государственными белорусскими СМИ краткое интервью не отвечает на данный вопрос. Внимательное ознакомление с представленными приоритетами позволяет предварительно утверждать, что основная цель Национальной стратегии являются не модернизация страны и выход на рыночные механизмы в экономике, а сохранение на десятилетия в неприкосновенности власти правящей династии.

Но здесь необходимо отметить, что и в рамках авторитарного режима экономика меняется, деформируется. В частности, в одном из немногих оставшихся на планете государств с тоталитарным режимом (КНДР), политическая и экономическая жизнь все больше закручивается вокруг неких сакральных центров. Один из них является Кымсусанский мемориальный дворец Солнца, где лежат мумии Ким Ир Сена и его сына Ким Чен Ира. Есть еще Дворец учебы, Дворец пионеров и т.д. По каждому случаю и в каждом секторе жизни общества имеется свой Дворец.

В отношении Беларуси мы может тоже говорить о формировании своеобразной белорусско-микенской цивилизации, где строительство разного рода дворцов, включая резиденций главы государства, становится основными видами инвестиций. Политико-экономическая жизнь страны закручивается вокруг колонн, золотых люстр, закупок оборудования, мебели и строительных заказов…

Так формируется новая Беларусь: вокруг Дворца немного транзита, немного торговли, программисты по углам, АЭС, пару сотен казино и пара миллионов китайцев с гаечными ключами и лопатами. Белорусы, в общем-то и не нужны…