Лия Ахеджакова: Инакомыслие всегда наказывалось, но я не отступлюсь

Народная артистка России заявила, что она свободный человек и не отступится от своих принципов.

Заслуженная артистка РСФСР, народная артистка России рассказала «Независимой газете», чего боится.

«У меня страхов, может быть, больше, чем у кого бы то ни было, я всю жизнь чего-нибудь боюсь. Мышей жутко боюсь, они в этом году на нас напали в доме, малоприятно, когда они по портьере ползают. Боюсь попасть в руки плохих врачей, у меня родные умерли от рака – я боюсь этого тоже. Я боюсь за своих близких – всегда, потому что я знаю: капец, он из-за угла раз, хап, и все кончилось. У меня этих страхов…

Я даже боюсь начальства иногда, потому что знаю, что если с ним вступать в какое-то противоречие – это как против ветра плевать. Боюсь и не люблю ссориться и спорить – вот это все для меня бесполезно, потому что я знаю: все заканчивается ссорами навек и потом тебя еще гнобить будут. Потому что так принято – если ты не соглашаешься, ты попадаешь в русло несогласных, ты становишься инакомыслящим.

Я боюсь за других людей, мне страшно, что будет с ребятами, которые сели в тюрьму ни за что ни про что. Ужасно боюсь этих омоновцев. Я видела фотографии событий с Болотной мая прошлого года. Когда журналисты, которые все там отсняли – и фотоаппаратом, и видео, – как они сохранили это все, я не знаю, но в фотоцентре была огромная выставка и огромные были там фотографии. И я увидела, что они делают с людьми! Как рвали мальчика за две ноги, один омоновец в одну сторону рвал, а другой – в другую сторону, головой об асфальт, а ноги они держали на уровне своих рук. Между прочим, есть же такая средневековая казнь, я видела картину такую, когда человека привязывали за одну ногу к одному коню, а за другую ногу – к другому коню, и кони бежали в разные стороны, разрывая человека на части.

Еще я видела на фотографии, как старика бьют палкой по голове и он, истекая кровью, тупо сидит на асфальте. Я видела страшную сцену, как девочку за ноги – у нее маечка поднялась, и лицом и голыми сиськами ее волокли по асфальту два огромных амбала. И это были подлинные факты, подлинные съемки, их не продемонстрировали на суде «болотников». Я была в этом суде, когда показывали другую съемку, на которой ничего видно не было, – очень мелко, поэтому комментировать можно было в любую сторону. А здесь все было крупно, достоверно, и почему они не захотели посмотреть эти съемки, эти фотодокументы – вот в чем вопрос. И я боюсь, что вот так же со мной обойдутся, если я выйду на мирный митинг, чтобы примкнуть к своим зрителям.

Теперь нас пугают тем, что в Крыму появились какие-то неизвестные спецназовцы – ни лица не видать, никаких обозначений, но зато вооруженные по последнему слову техники, даже с огнеметами. Вот этого я тоже очень боюсь, когда ты не понимаешь, кто тебя запугивает, но знаешь, по какому поводу, – пикнете, и мы снимем маски и наденем шевроны.

Так что я никакой не эталон. Просто понимаете, я – свободный человек в том смысле, что я не отвечаю за другой коллектив, за театр, за хор, за людей, у меня нет маленьких детей, за которых будет страшно, если что. Инакомыслие везде и всегда наказывалось и наказывается, но я не отступлюсь. Несмотря на все свои страхи», - сказала она.

Фото: РИА «Новости»