Оршанцы возмущены действиями предпринимателя, который не позволяет вернуть на приобретенное им здание вывеску и горельеф памяти их земляка Владимира Короткевича.
Вывеска и горельеф с изображением писателя с 1990 года находились на первом здании улицы Короткевича. Несколько месяцев назад, когда в здании начался ремонт, она исчезла. Теперь он закончен, но вывеска на своем прежнем месте не появилась, передает «Радыё Свабода».
В здании, на стене которого находились вывеска в честь Владимира Короткевича и барельеф авторства толочинского скульптора Юрия Полякова, сейчас находится Паритетбанк. Однако к исчезновению памятной доски о знаменитом писателе это заведение отношения не имеет - банк арендует это здание. И сотрудники банка, похоже, испытывают затруднения в этой ситуации: сразу направляют за угол здания, где возведен высокий забор. А перед закрытыми воротами - переговорное устройство.
Нажав на кнопку с надписью «приемная», удается связаться с женщиной, которая наотрез отказывается открыть двери. Сообщает только, что собственник здания - частный предприниматель Владимир Панасенко. И диктует номер телефона, по которому вместо ответа - одни лишь длинные гудки.
Нынешнее здание Паритетбанка ранее было административным корпусом Оршанского пивзавода. После закрытия предприятия Панасенко и приобрел здание. Потом там сделали ремонт, и вначале казалось, что вывеска и горельеф вернутся на свежевыкрашенную стену. Но этого не случилось. И оршанцы беспокоятся, что стена так и останется пустой.
В двухстах метрах отсюда - оршанский музей Владимира Короткевича. Там о проблеме с вывеской и горельефом знают. Пару месяцев назад директор музея Ирина Гаевская разговаривала с собственником здания и спросила, собирается ли он возвращать на место городское имущество:
«Я спросила, на каких основаниях они сняли вывеску, и собираются ли ее возвращать. Он ответил: «Я вам сейчас не скажу ни да, ни нет». Это было в июле...»
По словам Ирины Гаевской, вывеска и горельеф сейчас находятся в том же здании. А что касается перспективы, то Владимир Панасенко якобы предлагает повесить их не на старом месте, а напротив - сделать через улицу некий «мемориал», профинансировав воплощение этой идеи лично.
Никаких признаков возведения «мемориала» не видно. И оршанцы говорят, что хозяин здания не прав, если не возвращает на место вывеску и горельеф. Вот что довелось услышать от прохожих на улице Короткевича.
«Значит, не прав хозяин! Короткевич - это наш писатель, известный на всю страну, и не только! У нас и 3-я школа носит его имя, он здесь жил», - рассуждает женщина пожилого возраста.
Ее подруга продолжает: «Не он вывеску устанавливал, не он улицу переименовывал - не ему и снимать! По моему мнению, мемориальную доску надо возвращать!»
«Конечно, тем более, что она здесь всегда была. И вообще: куда он ее девал? Это же память наша!», - говорит молодая мама, которая прогуливается с коляской.
«Это же наш писатель! Нужно восстанавливать! Может, исполком вмешается? Заместитель председателя по социальным вопросам, например? Я и сам был на открытии барельефа. Цветы возлагал. Была вывеска, красиво было», - вспоминает житель Орши.
«Какая разница, кто это здание приобрел? Это же наша общая история и память! Нужно, чтобы ее восстановили», - заявляет девушка.
Нынешнее название улица получила в результате переименования в конце 1980-х годов. Оно состоялось по инициативе широкой общественности - художественной интеллигенции и горожан-оршанцев. Улица непосредственно связана с судьбой Владимира Короткевича: здесь до сих пор стоит дом, где жила семья писателя, говорит Ольга Пашкович, сотрудница музея Короткевича:
«Здесь написан первый вариант «Дзікага палявання караля Стаха», «У снягах драмае вясна», некоторые стихи. Это родительский дом: на новый после войны денег не было, и в 1946 году они приобрели дом в деревне и перевезли в Оршу».
В Орше много упоминаний о Владимире Короткевиче - это и улица, и школа, носящие его имя, и музей, и памятник в парке над Днепром. Горожане гордятся своим земляком, и поэтому обеспокоены, чтобы еще одно напоминание о нем - вывеска и горельеф - не исчезли по прихоти одного человека и обязательно были восстановлены.