Кшиштоф Занусси: 60 лет без войн в Европе могут оказаться иллюзией

Россия стремится построить империю в то время, когда весь мир освободился от империй.

Польский режиссер Кшиштоф Занусси приехал в Киев в рамках фестиваля «Европейский экспресс». В прошлом году кинематографист представил украинский перевод своей книги «Время умирать», в которой пишет об освобождении от советской ментальности и в которой после «Оранжевой революции» появился раздел об Украине. Журналисты «Радио Свобода» поговорили с Кшиштофом Занусси о ностальгии по «совку», имперских мечтах и созидании украинской нации.

- В своей книге Вы пишете, что старое общество должно погибнуть, чтобы родилось новое. На какой стадии сейчас находится украинское общество?

- Я сам хотел бы задать этот вопрос украинцам. Есть надежда, что создается новое общество. Как далеко и глубоко пойдет этот процесс - мы еще увидим. Но Майдан уже показал, что в Украине присутствует элемент гражданского общества, есть желание идти другим путем - проверенным путем мира западной Европы. Тем путем, к которому Россия только подошла и от которого сейчас уходит. История рассудит, на чьей стороне была правда, но, на мой взгляд, направление, которое выбрала Россия, довольно безнадежное. Потому что это - движение назад. Россия мечтает об империи именно тогда, когда мир наконец освободился от империй. Это был очень болезненный процесс, но он состоялся - в Португалии, Испании, Великобритании, Франции. 24 года назад и России наконец удалось избавиться отимперии. Конечно, были жертвы и в Тбилиси, и в Вильнюсе, но в целом этот процесс состоялся очень плавно. Империя никому не нужна сегодня - нужно развитие. Зато появляются какие-то ностальгические мысли на фоне которых, кстати, в какой степени и происходит конфликт в Украине.

- Видите ли Вы какой выход?

- Нужна переориентация. В девяностые годы в России появились институты современного мира, но сейчас они обветшали. Проблема также в централизации - она ​​уместна только в примитивных обществах. На Дальнем Востоке, в Южной Корее также была авторитарная власть. Но она тормозит экономику. Конкуренция возможна только при демократии, а без конкуренции нет развития. И меня очень беспокоит то, что в России конкуренции сейчас не существует.

- Можно ли надеяться на общественное сопротивление?

- Россия непредсказуема. Для меня важно, чтобы была органическая работа - развитие мышления. В восьмидесятые годы мы в Польше не надеялись на освобождение. Но мы сидели по кухням и обсуждали, какие законы мы бы ввели, если бы могли. Русская интеллигенция должна думать, как спасти русскую идентичность, которая всегда будет отличаться от других стран.

То, что люди выражают протест, - очень важно, но самое важное - услышать от российской оппозиции, какую программу они имеют, чего они хотят. Какую систему? Какой менталитет?

Но и так, чтобы не отставать от мира, потому что Россия отстает - технологически и цивилизационно. То, что люди выражают протест, - очень важно, но самое важное - услышать от российской оппозиции, какую программу они, чего они хотят. Какой системы? Какого менталитета? Это и будет самым важным переломом.

- Еще несколько лет назад Вы выражали обеспокоенность политикой России. Мне кажется, Вы предусматривали определенное развитие событий. Насколько оправдались Ваши прогнозы?

- К моему удивлению, довольно много из моих предсказаний сбылись. В январе я был в Нью-Йорке, читал лекцию в Колумбийском университете, в частности, делился своими мыслями по Украине перед аудиторией экспертов. И ни один из них со мной не согласился. Они думали, что Майдан не будет значительных последствий. Но, как выяснилось позже, в своих нехороших предчувствиях я не ошибался.

- По Вашему мнению, как будут развиваться отношения россиян и украинцев?

В Украине сейчас происходит определение нации. А если она появится, то у России будет сосед, а не только «территории», как выразился Путин

- Насколько хорошо Польша понимает, что сейчас происходит в Украине?

- Конечно, дезинформации хватает - достаточно взглянуть на сюжеты EuroNews. Мы, поляки, несколько идеализируем украинские события, сравнивая их со своей историей. Но мы имеем латинские корни, более западное мышление, несколько иначе относимся ко многим вещам. Вместе с тем, к вашей борьбе за свободу мы ощущаем большую симпатию. Знаете, наше примирение происходит уже на протяжении многих лет. И оно всегда болезненно, потому что мы должны признать свою вину, ожидаем, что и украинцы признают, что они не во всем правы. Сейчас один из моих коллег снимает картину о Волынской резне. Это страшные моменты, о них нельзя забывать, но их надо взаимно простить.

- Можно ли сказать, что такая симпатия у других стран Европы?

- Зависит от страны. Австрийцы, например, достаточно хорошо понимают, потому что были связаны с Украиной, но они прагматики и имеют травматический опыт падения империи.

- У Вас есть ощущение, что история повторяется?

- История никогда полностью не повторяется. Но, несомненно, сущность авторитарного режима никогда не меняется, какое бы название он не имел. Это всегда меньшинство, возглавляющий большинство против ее воли. Но в России не все так просто, потому что большинство поддерживает этот режим и способ, которым власть реализует свои цели.

- А чувствует ли Европа какую угрозу со стороны России?

- Я думаю, не слишком. Хотя мудрые люди видят, что 60 лет, которые мы провели без войны (за исключением Балкан), могут оказаться иллюзией.