О чем говорить, если не о чем говорить?

Встреча в Астане — под вопросом.

Антироссийские санкции пора отменять. Дестабилизация в России опасна для всей Европы. Новороссия – это фальстарт. Плетью обуха не перешибешь.

Какие обнадеживающие слова!

Со стороны поглядеть и послушать, всё это даже немного напоминает заговор. Заговор хороших или внезапно похорошевших людей с целью преодоления украинского кризиса, и вот президент Франции, вице-канцлер Германии, бывший премьер ДНР и народный герой России, каждый со своей стороны, вносит нескудную лепту в дело мира. Франсуа Олланд заявляет, что Путин "уже заплатил довольно дорогую цену" за войну, и хватит с него. Зигмар Габриэль заклинает некие "силы" на Западе, которые "хотят еще больше дестабилизировать Россию в экономическом и политическом плане", а этого делать не надо. Александр Бородай, как бы подавляя тяжкий вздох, сообщает, что "Новороссия – это идея, это мечта", но в условиях "мирового кризиса, очень тяжелых для России", мечта едва ли осуществимая. Игорь Стрелков-Гиркин, как бы разводя руками, призывает боевиков последовать его примеру. Он убрался с Донбасса – и они не ошибутся, если уйдут вслед за ним.

Незадолго до исторического саммита в Астане, назначенного на 15 января, такие речи внушают немалый оптимизм. Западные политики подбадривают Путина и помогают ему выйти из конфликта, сохранив лицо. Бывшие вестники "русской весны" успокаивают своих сторонников. Складывается даже впечатление, что соглашения уже достигнуты, и Меркель, Олланду, Порошенко и Путину остается лишь встретиться и подписать соответствующие документы.

Однако впечатление это обманчиво.

Дело в том, что европейским лидерам и президенту РФ по сути не о чем разговаривать. Просто не изобретен еще язык, на котором они могли бы понять друг друга. Доверие на нуле. Абсолютно не совпадают политические цели.

В словаре Путина отсутствует слово "компромисс", вытесненное оттуда разными сакральными словами, соединенными с бандитским сленгом – так бывает. Поэтому Крым обращается в Корсунь и сразу из дискуссии изымается, враги объявляются "фашистами", а Донбасс ограждается колючей проволокой из разных недомолвок и непоняток. Если же судить о планах нацлидера не по словам, а по делам его, то цели прозрачны. Крым не отдавать, а в Донбассе учредить новое Приднестровье, и пусть собеседники радуются тому факту, что он пока отказался от замыслов расширить границы Новороссии до Харькова или там взять Киев за два дня. Такова его концепция, и в этих подвижных границах он и выстраивает свою позицию на переговорах.

По сравнению с ним западные партнеры выглядят гораздо скучней. Они апеллируют к международному праву. Настаивают на том, чтобы он убрал "добровольцев" с Донбасса, соглашаясь при этом пореже напоминать ему о Крыме. Для пущей убедительности применяется язык санкций, которые уже оказывают свое воздействие и на простых российских граждан, и на непростых, включая ближайших друзей президента. На всех, кроме Путина.

Оттого и свежие новости из Берлина и Парижа, а также из уст героев Новороссии оптимизма не внушают. Заговор хороших или внезапно похорошевших людей оборачивается разводкой. Видимо, речь идет об имитации мирного процесса, и это касается всех ньюсмейкеров, которые гораздо лучше своих слушателей способны оценить ситуацию, сложившуюся на юго-востоке Украины. Совершенно тупиковую ситуацию, о чем легко догадаться, если подробно ознакомиться с цитатами.

Так, Олланд подкрепляет свои призывы довольно комичным аргументом. "Господин Путин не собирается аннексировать Восточную Украину, – делится эксклюзивной информацией французский президент. – Я уверен. Он так мне сказал". Это даже по-русски смешно читать, а уж по-французски... Кроме того, из его слов следует, что аннексия Донбасса неприемлема для европейцев, а поскольку выводить оттуда войска Кремль не собирается, то и режим санкций сохранится в прежнем виде.

У Габриэля своя игра. Вместе со Штайнмайером, министром иностранных дел ФРГ, он занимает по отношению к России более "взвешенную" позицию, нежели фрау канцлерин. Однако вся его риторика направлена против тех таинственных "сил", которые сегодня выступают за немедленное ужесточение санкций, и это явно не Меркель. Новые, еще более серьезные санкции могут быть реализованы в том случае, если Путин объявит Украине полноценную войну, но тогда и Габриэль вряд ли станет упорствовать в своем миролюбии.

Что же касается Бородая и Стрелкова, то их речи тоже стоит выслушать до конца. Погрустив о том, что мечта пока не сбылась, экс-премьер ДНР о будущем мятежных республик высказывается вполне оптимистично. "Фактически, – говорит он, – эти республики являются плацдармами для создания будущей Новороссии". Противоречив и Гиркин. С одной стороны, он призывает к сдержанности или даже к отъезду сторонников недавно погибшего в ДНР полевого командира Бэтмена, который был убит по приказу местного руководства. С другой стороны, восстание бандитов против начальства, по его словам, "будет немедленно объявлено "антинародным мятежом" со всеми вытекающими последствиями вплоть до возвращения контроля над "народными республиками" Киеву "под предлогом ликвидации бандитского беспредела". То есть боевикам лучше не рыпаться и ждать новых приказов из Москвы, а там про них помнят. Путину вообще виднее, как поступать.

Что дальше? Об этом можно узнать, читая самые свежие новости, посвященные Украине и переговорному процессу. Вчера вечером в Берлине безрезультатно завершилась встреча дипломатов "нормандской четверки": не удалось даже согласовать дату следующего заседания. А чуть позже из Парижа и Берлина пришло сообщение о том, что под вопросом и саммит в Астане. По-видимому, ни Меркель, ни даже Олланду не хочется в сотый раз выслушивать рассказы Путина о праве граждан Донбасса на самоопределение и о российских гражданах, которых в Донбассе нет. Как-то приелись им эти рассказы. А тогда и встречаться незачем.

Илья Мильштейн, "Обозреватель"