Financial Times: Однажды США надоест примиренчество ЕС

Почему Вашингтон должен защищать континент, который не намерен защищать себя сам?

Умиротворение — популярная дипломатическая тактика, и тех, кто прибегает к нему в этом качестве, понять можно. Однако это не самое подходящее умонастроение для целого континента. Тем не менее, Европа настроена сейчас именно так. Об этом пишет старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности Роберт Каплан в издании Financial Times (перевод — Иносми.ру).

Как известно, европейцы ценят свободу, но не хотят ничем ради нее жертвовать. Лишь полдюжины из 28 членов НАТО тратят на оборону 2% ВВП, как того требуют правила альянса. Когда путинская Россия подрывала стабильность Украины — стратегически важной страны, — Европа стояла в стороне.

С этим связана и неспособность Европы разобраться с собственными экономическими проблемами. Что бы ни говорили европейцы, но каждая европейская страна преследует свои национальные интересы, не задумываясь об общем благе. Евросоюз существует уже не первое десятилетие, но его члены по-прежнему не испытывают к нему особой лояльности. У ЕС нет высшей цели, и европейцам просто не за что сражаться кроме хорошей жизни в условиях социального государства.

За десятилетия Евросоюз скатился к сугубо регулирующим функциям. Однако правила и порядок, как бы они ни были полезны для защиты прав отдельного человека, не заменяют политическую позицию. Напротив, они должны вырастать из здорового и крепкого чувства национального предназначения. Такое чувство — на наднациональном уровне, — возможно, есть в Брюсселе, но не на европейской улице.

Именно это отсутствие осознанного смысла заставляет европейские элиты отступать перед ультраправыми и ультралевыми, что приводит к торжеству популизма и люмпен-национализма. Элиты зачастую оказываются в ловушке и начинают пытаться умиротворить одновременно г-на Путина и собственных доморощенных экстремистов. При этом люмпен-национализм часто идет рука об руку с пораженчеством и латентным антисемитизмом.

Европейские элиты пытаются жить вне истории. Жизнь в истории — это жизнь в мире, который постоянно находится под угрозой. В этом мире нет никаких сторожей, способных поддерживать всеобщее мирное сосуществование, поэтому страны сами должны его обеспечивать, сохраняя баланс сил. Безопасность Европы 70 лет гарантировали Соединенные Штаты, и это позволяло Европе сравнительно мало тратить на оборону и сравнительно много — на хорошую жизнь. 70 лет — это намного больше, чем период от окончания Наполеоновских войн до начала Франко-прусской войны или чем промежуток между Франко-прусской войной и Первой мировой войной.

Однако американцы не будут защищать Европу вечно. Барака Обаму обвиняют в том, что он недостаточно решительно противодействует г-ну Путину, однако вполне может быть, что дело не в политической позиции президента США, а в постепенно меняющемся американском общественном мнении. В конце концов, почему Америка должна защищать континент, который не намерен защищать себя сам?

Последние американские ветераны Второй мировой скоро умрут. Ориентированные на Европу элиты, влиявшие на внешнюю и оборонную политику Вашингтона, постепенно сменяются яркой молодежью — зачастую из семей эмигрантов из Азии и Латинской Америки — для которой характерны другие семейные истории и эмоциональные приоритеты. Кроме того США сейчас сталкиваются с новыми вызовами и возможностями за пределами Европы. Особенно важна Азия — тем более, что азиатские союзники Америки готовы содержать сильные и боеготовые армии.

Можно также вспомнить об Израиле — стране, которой американская публика упорно симпатизирует уже больше полувека, как бы израильские политики ни заблуждались и ни вредили политике США. Это связано в частности с национальной решимостью, которую проявляет Израиль, и с его мужественной, демонстративной готовностью защищать себя.

Европейский политический класс не отличается мужеством, и если он не изменится, ни один президент США больше не будет так заботиться о Европе так, как американские президенты во времена холодной войны.