Жанна Литвина: «Одна из основных проблем нашей журналистики – самоцензура»

Принципиальных признаков облегчения деятельности журналистов в стране руководство Белорусской ассоциации журналистов не наблюдает.

Председатель Белорусской ассоциации журналистов Жанна Литвина в интервью «Еврорадио» рассуждала о медиа-ситуации накануне выборов.

По словам эксперта, одна из основных проблем нашей журналистики – самоцензура

-- Уже совсем скоро пройдут новые президентские выборы. Давайте поговорим о медиа-ситуации накануне. Происходит ли либерализация? Ситуация сегодня чем-нибудь отличается от той, которая сложилась во время прошлых выборов?

-- Во-первых, экономический кризис довольно существенно затронул нашу медиа-сферу. Среди других факторов, которые сегодня влияют на существование масс-медиа – это, конечно, новая фаза политики Евросоюза по отношению к Беларуси. Демонстрация со стороны Евросоюза желания включить Беларусь в европейские процессы абсолютно конкретно отразились на судьбе двух наших изданий – “Народнай Волі” и “Нашай Нівы”, которые были включены в систему распространения.

Но прошел год и сегодня я вынуждена констатировать, что для более чем 10-ти изданий проблема распространения до сих пор присутствует – либо полностью, либо она их касается частично. Эта проблема актуальна еще с президентских выборов 2006 года. И, к сожалению, на сегодняшний день она по-прежнему неразрешима.

Сегодня надо обязательно говорить о такой сфере, как Интернет. Информация в Интернете – самая доступная для нашего общества. Это то место, где свободная информация имеет приоритет перед пропагандой. Но события последних недель не дают поводов для оптимизма. Остается угроза, которая исходит от проекта Указа “О государственном регулировании интернета”. Решение властей о том, чтобы вооружить оперативно-аналитический центр и придать ему очень высокие полномочия по контролю над оборотом информации – это на сегодня очень тревожная информация.

-- Значит, кроме возвращения в продажу “Нашай Нівы” и “Народнай Волі”, больше никакой либерализации не произошло?

-- Принципиальных признаков облегчения для деятельности наших коллег мы все-таки не наблюдаем. И это объективно. Остается проблема последних нескольких лет – это доступ к информации. И то, что в прошлом году в феврале появился указ №65 “Об усовершенствовании взаимодействия государственных органов управления со СМИ”, это только осложнило возможность доступа к информации для наших коллег.

Мы очень обеспокоены той информацией, которую собираем во время наших мониторингов. Идеологические отделы сегодня берут на себя не свойственную функцию, они становятся дополнительным барьером на пути журналистов к информации.

С учетом того, что сегодня наше общество приближается к двум избирательным компаниям, сначала в местные советы, а после – к президентской компании. Хочешь — не хочешь, приходится вспоминать тот опыт, который у нас был во время предыдущих избирательных компаний. После каждой президентской избирательной компании мы несем незаменимые потери.

Если вспомнить 2001 год, то после избирательной компании наполовину сократилось количество общественно-политических негосударственных изданий – кто-то закрывался сам, кого-то закрывали власти. Последняя президентская компания 2006 года закончилась тем, что 19 изданий были лишены возможности распространяться в нашей стране через предприятия Белпочты и Белсоюзпечати.

-- Чего нам ожидать от будущих выборов?

-- Прогнозировать сложно, но абсолютно ясно, что контроль над информационным пространством никуда не исчезнет. Очередное упоминание руководителя государства на встрече с журналистами о том, что некоторые руководители телеканалов забывают, что они являются субъектами идеологической работы – это также о многом сегодня свидетельствует. Это говорит о том, что, к сожалению, в нашей медиа-сфере будет присутствовать много пропаганды, идеологии. И от этого, по-видимому, не избавиться.

-- Сравните, пожалуйста, условия, в которых сегодня существуют государственные и негосударственные СМИ. Чем основным они отличаются: условия хозяйствования… Есть ли разница в зарплатах?

У меня нет объективной информации, чтобы сравнивать уровень заработков. Но я думаю, что, говоря об условиях, важно говорить о доступе к информации. И если государственным СМИ чиновничество вынуждено еще давать хотя бы какую-то информацию, то, к сожалению, сегодня отслеживается целая тенденция, когда негосударственные СМИ можно просто игнорировать и отказывать им без всяких объяснений.

Ну и конечно – неравные экономичные условия, невозможность свободно распространяться на территории страны для негосударственных СМИ.

-- А что касается уровня журналистики – государственной и негосударственной? Можно ли их сравнить?

-- Это невероятно сложная проблема для всех белорусских журналистов. К сожалению, мы иногда теряем саму профессию. Со стороны властей навязано представление, где должно быть место и роль средств массовой информации в обществе. И как результат – одни становятся статистами власти, а другие берут на себя несвойственную журналистике функцию политологов. Якобы они – последняя инстанция, которая транслирует истину, но, чаще всего, – это просто субъективное мнение журналиста.

Нам нужно вернуть профессию к стандартам, все время помнить, что наше назначение – собирать и распространять информацию, не ангажированную, неотцензурированную.

-- У нас есть государственные и негосударственные СМИ. А журналистика у нас тоже – государственная и негосударственная? Или это только о прессе так можно говорить?

-- Каждый журналист, оказываясь в той или иной редакции, все равно вынужден подчиняться редакционной политике, требованиям редакторов. И это сегодня отражается на позиции самого журналиста. Я бы это не столько связывала с государственными-негосударственными изданиями… Эта тема уже просто оскомину набила. Проблема не в этом, по-видимому, все-таки проблема в существовании самоцензуры. Иногда не надо даже вмешиваться руководителю редакции, потому что журналист абсолютно точно знает, чего от него ждут и особенно не отстаивает свое право на неотцензурированную информацию.

-- Не кажется ли вам, что уровень негосударственных журналистов падает? Многие ушли в иностранные проекты, потому что им негде работать…

-- Конечно, мы теряем своих квалифицированных коллег, когда они уезжают из страны и начинают там работать. То ли дело, когда эти лучшие журналисты сотрудничают и иностранными СМИ, но их работа все равно направлена на белорусскую аудиторию.

Хуже то, что сегодня у нас ужасно несовершенный институт аккредитации журналистов. И отсюда ряд проблем – невозможность легально заниматься своей профессией. Власть чинит преграды и отказывает в самой аккредитации. Каким образом у нас эта проблема должна решиться – трудно сказать.

-- А что касается фрилансеров, есть ли такие у нас? Как им работается? И как отразится на их работе вся эта история с удостоверением БАЖ?

-- Я с большим уважением как раз отношусь к людям, которые являются фрилансерами. Возможность получать стабильный фиксированный заработок каждый месяц в один день обычного журналиста профессионально расслабляет. А фрилансеры – все время очень активны и каждый свой день ищут заработок, и поэтому, я считаю, выигрывают в своем профессионализме…

Что касается удостоверения БАЖа и последнего предупреждения, вынесенного Министерством юстиции, то я категорически не согласна с требованием конфисковать все удостоверения со словом ПРЕССА, которые, кстати, БАЖ выдает уже более 10-ти лет. Журналист остается журналистом, несмотря на то, закрылась ли его газета, перестала ли существовать радиостанция и т.д.

-- А сколько теперь в БАЖе членов?

-- 1200 членов организации. По нашему статусу, членом БАЖа может быть человек, который профессионально занимается журналистской деятельностью, а также люди, которые способствуют журналистской деятельности. Возможно раздражение вызывает как раз то, что удостоверения выдаются людям, которые конкретно в редакции не работают.

-- Ну вот, в БАЖ – более тысячи членов. В каждой газете работает примерно 10-15 человек. В стране журналистов на сотню негосударственных газет! Почему на самом деле на столько журналистов у нас всего 2-3 газеты?

-- Повторю, что, давая удостоверение, мы тем самым не констатируем, что этот человек, владелец “бажевского” удостоверения – журналист. Мы подчеркиваем, что он является членом общественной организации “Белорусская ассоциация журналистов”, то есть – это не журналист, а член организации, которая носит абсолютно конкретное название.

-- Почему БАЖу не издавать свою полноценную газету, если недостаточно прессы – такие силы пропадают…

-- Своего рода площадкой для обсуждения профессиональных проблем как раз является журнал “Абажур”.

-- Но это профессиональное издание для журналистов. Я имею в виду – что-то общественно-политическое, просто для обычных читателей?

-- Опять-таки, мы общественное объединение, некоммерческое. И по нашему законодательству не имеем права заниматься прямой производственной деятельностью.

-- Не кажется ли вам, что сегодня в регионах журналисты работают лучше, чем в столичных крутых газетах?

-- Мне кажется, что в наших региональных изданиях более крепкий менеджмент, более крепкие службы, которые работают с рекламой. Может быть причина в том, что местная пресса более приближена к потребностям конкретной аудитории, территории и абсолютно конкретных людей. В этом региональные издания выигрывают. А со второй стороны, что нас сегодня очень пугает – это введение самоцензуры. Наши коллеги в регионах – они большие заложники понимания законодательства местными властями, чиновниками. Поэтому они более обеспокоены тем, чтобы удержаться на своих местах.

Ведь они понимают, что если что-то случится с изданием, то восстановить его будет очень сложно. У нас почти нет примеров, когда бы региональное издание закрывалось, а потом через какое-то время опять возрождалось.

-- А не зря вообще государство давит на журналистов? Может, они безобидны, также как и наша оппозиция?

-- Знаете, я бы все-таки не проводила эту параллель с деятельностью оппозиции. Это абсолютно разные сферы. Информация – это то, с чего все начинается. Открытая информация заставляет людей думать. Наличие информации самым непосредственным образом влияет на взвешенный выбор. Поэтому контроль за общественным сознанием – это очень удобный механизм для управления обществом.

-- Вы, как обычный читатель, каким газетам отдаете предпочтение, что читаете?

-- Я тот человек, который очень любит читать газеты – это и “Народная Воля”, и “Наша Ніва”. И я всегда прошу наших коллег присылать сюда экземпляры региональных изданий. Я люблю читать газеты, делаю это с удовольствием. И когда в “Советской Белоруссии” или “Республике” появляются какие-то социально-значимые публикации, я тоже не обхожу их вниманием.

-- Интернет сегодня более популярен у нас чем газеты?

-- Для нашего общества, я думаю, эта проблема еще назрела. Но абсолютно ясно, что Интернет – это возможность получать оперативную информацию. И на сегодня это очень важная сфера для человека. Печатные издания всегда останутся печатными изданиями. Другое дело, надо чтобы в печатных изданиях было как можно меньше пропаганды.

У одного и у второго – свои аудитории. Если Интернет сегодня доступен новому поколению белорусов, с высшим образованием, интеллектуалам, то в той же деревне нет Интернета, поэтому для людей основной источник информации – это точка белорусского радио, телеканал наш и государственные газеты, которые наиболее дешевы и доступны для местного жителя. И, к сожалению, в таком ограниченном виде наши люди получают, мягко говоря, одностороннюю информацию.