Бойцы «Азова»: «Демилитаризация Широкино не гарантирует, что боевики также покинут поселок»

Одной из наиболее обсуждаемых в Украине тем на этой неделе стала возможная демилитаризация поселка Широкино.

Споры по данному поводу с высших эшелонов власти при посредничестве нардепов-любителей ФБ также перекочевали и в соцсети. В общем, свои «пять копеек» на этот счет не вставлял только ленивый.

Сайт «603,7» узнал мнение о возможной демилитаризации Широкино непосредственно у бойцов, находящихся в центре событий. На вопросы нашего корреспондента ответили добровольцы из числа николаевских ультрас, которые в составе полка «Азов» сейчас держат оборону данного населенного пункта. Предлагаем вашему вниманию эксклюзивное интервью.

- В СМИ все чаще появляется информация о нарушении договоренностей касательно прекращения огня. Расскажите в двух словах, какая сейчас ситуация именно в Широкино?

- Ситуация в Широкино контролируется бойцами Нацгвардии. Это полк «Азов» и «Донбасс». Я эти договоренности вообще не воспринимаю всерьез, так как нарушаются они с первого дня их подписания. Начиная с 16 февраля по нашим позициям работало практически все запрещенное оружие, которое только возможно, не считая реактивных систем. Но это только по Широкино. Совсем недавно на другом участке, который также занят нашим полком, проводился обстрел из РЗСО «Град». А так по Широкино — там каждый день идут бои и обстрелы. К сожалению, нам приходится играть по правилам…

— Ваше мнение по поводу возможной демилитаризации поселка? После отступления наших войск там, якобы, должны остаться милиция и наблюдатели миссии ОБСЕ. Возникает вопрос, станут ли они реальной преградой для боевиков?

— Причина сугубо политическая. Мы не видим у руководства страны желания отстаивать государственные интересы, но зато видим это у своих однополчан, у других солдат, которые всю эту войну чувствуют на своей шкуре, а не на своем бизнесе. По поводу контроля ОБСЕ, то эта ситуация еще более забавная. Какие могут давать гарантии ОБСЕ, если у них на глазах террористы из так называемой «ДНР» обстреливают наши позиции и проводят ротации собственных подразделений.

Демилитаризация Широкино – это, грубо говоря, сдача населенного пункта, в котором нам удалось занять более выгодные позиции. Намного выгоднее, чем у врага. И нет никаких гарантий того, что сепаратисты покинут село. Ведь согласно минским договоренностям территория и так должна быть нашей. Так почему же мы вечно должны куда-то отступать и говорить о соблюдении каких-то договоренностей, в то время как враг их цинично не соблюдает?

- Как вообще в распоряжении полка была воспринята новость о возможной демилитаризации Широкино?

— Крайне негативно! Потому что это территория нашей земли, где каждый участок, занятый нашими бойцами, давался нам потом и кровью, смертью наших друзей…

Демилитаризация обусловлена якобы тем, что там гуманитарная катастрофа. Да, это правда. Тут действительно осталось мало жилых домов, да и вообще домов, пригодных для дальнейшего проживания. Сейчас здесь живет пара десятков человек, но за Широкиным также есть населенные пункты, в которых нет гуманитарных проблем. И если войска покинут Широкино, то вполне можно потерять целый ряд населенных пунктов. За одной из высот находится Бердянское, в которое иногда залетают снаряды, но даже там у людей жизнь более менее спокойная, они работают, дети ходят в школы и знают, что их защищают. А сейчас это село просто-напросто может стать прифронтовым, и все кардинально изменится.

- Можно ли сказать, что среди бойцов нет доверия к представителям ОБСЕ?

- Конечно. Они не могут быть гарантами того, что при выходе наших войск выйдут и сепаратисты. Ведь задача миссии там, это фиксация на фото или видео нарушений в демилитаризированной зоне. Однако при этом нет гарантий, что эти фото и видео будут обнародованы! Боюсь, что мы покинем свои доминирующие позиции, а их под присмотром ОБСЕ займут боевики. Их работа не особо влияет на ситуацию в Широкино, ведь по факту нарушением договоренностей является уже само присутствие ДНРовцев в Широкино. Но ОБСЕ на это никак не влияет. Как только представители ОБСЕ уезжают из села, начинаются новые попытки атаки наших позиций. Мы только вернулись оттуда (на ротацию – ред.). И там по нам работали и 120-ые минометы, и САУ, которые работать не должны.

- Правда ли, что в числе представителей ОБСЕ, которые находятся сейчас в зоне конфликта, есть россияне?

— Сказать наверняка мы, конечно, не можем. Но то, что есть люди с характерным российским акцентом, это правда.

- Предпринимает ли ваше непосредственное руководство, в частности Андрей Билецкий, меры для разрешения сложившейся ситуации?

— Всеми доступными способами они делают все возможное. Но мы в своих возможностях ограничены, так как подчиняемся Нацгвардии и делаем все в согласовании с руководством сектора «М», а не самовольно.

- Совсем недавно произошел конфликт между «Правым сектором» и руководством ВСУ. Тогда Ярош и его бойцы отстояли свои интересы, организовав в Киеве акцию протеста. Возможно, представителям «Азова» также есть смысл «напомнить о себе» так же, как это сделали парни из «ПС»?

— Честно говоря, мы не в курсе насчет ситуации с «Правым сектором». Да и статусы структур у нас с ДУКом разные.

- То есть такой вариант, что «Азов» откажется выполнять приказ выйти из Широкино, по сути невозможен?

— Если приказ будет, «Азов» его выполнит.