Островок свободы Бориса Хамайды

Девятнадцатый год подряд, несмотря на запреты властей, бунтарь-одиночка выходит в центр Витебска распространять независимую прессу.

Впервые Борис Хамайда вышел со своим импровизированным пикетом к "синему дому" в Витебске в апреле 1997 года. Сам этот дом №28 по улице Ленина уже давно перекрасили в белый цвет. Но витебляне по-прежнему используют старое название, ставшее городским мемом. Это здание, на крыше которого красуется логотип фестиваля "Славянский базар", часто показывают по телевизору - оно давно стало символом города. Таким же его символом стал и оппозиционер-одиночка, ежедневно протестующий против авторитарной белорусской власти, пишет "Белорусский партизан".

Диссидент ХХІ века

Борис Хамайда соглашается с мнением общественных деятелей, называющих его классическим диссидентом. Более того, объясняет он, говорить о существовании оппозиции в сегодняшней Беларуси будет неправильно в принципе, ведь в стране практически отсутствует политическое поле. Оппозиция не только никак не представлена в парламенте, но даже часто лишена возможности зарегистрировать свои структуры. В таких условиях, считает он, остается лишь нелегальная работа и путь единоличного протеста.

Слово диссидент означает "инакомыслящий", и оно в полной мере отражает задуманное им еще девятнадцать лет назад: каждый день он приносит с собой в центр Витебска раскладной столик, на который выкладывает газеты и книги, раскрывает красно-белый зонт и прикрепляет бело-красно-белые флажки, которые власть считает незарегистрированной символикой. "На этом месте я себе построил кусочек своей Беларуси, мой остров свободы", - говорит Борис Хамайда.

И в дождь, и в снег, и в жару он выходит на улицу, чтобы отстоять этот клочок своей территории. Перерыв был лишь, когда пришлось лечь в больницу. В Витебске, объясняет он, достаточно много людей, которые горячо поддерживают его. Каждый день они едут на работу и из окошек троллейбуса высматривают, стоит ли этот чудак на своем месте. Не раз они признавались ему, что надежда на перемены не угасает в их сердцах, пока они видят этот микроскопичекий протест. Ради этих людей, признается диссидент, он будет сражаться, пока будет хватать сил.

Штрафы и сутки

За этот островок свободы, который власти считают несанкционированной массовой акцией, Борис Хамайда должен выплатить уже более ста миллионов рублей штрафов. Точную сумму он назвать не может, так как, по его признанию, сбился со счета. А если сплюсовать все сутки административных арестов, которые он отсидел за девятнадцать лет, то наберется около четырех месяцев тюрьмы.

Штрафы до сих пор не выплачены. Из-за них диссидент до последнего не оформлял пенсию, право на которую имеет уже семь лет. "Это моя принципиальная позиция: штрафы очевидно незаконны, поэтому не хочу отдавать этому режиму ни рубля", - говорит Борис Хамайда.

Только в мае 2015 года, когда его материальное положение совсем пошатнулось, он все же получил пенсионное удостоверение. Фонд соцзащиты насчитал ему 2 миллиона 80 тысяч рублей пенсии, из которых 400 тысяч каждый месяц без его согласия взимается на штрафы. Таким образом, на жизнь ему остается лишь 1600000 рублей (около 80 евро).

Судьба человека

Борис Хамайда родился 67 лет назад в витебской еврейской семье. По образованию он юрист и около пятнадцати лет отдал профессии: работал в отделе юстиции облисполкома, в суде, в центре по начислению пенсий. Позже уехал в Сибирь на заработки.

Жизнь резко поменялась во время объявленной Михаилом Горбачевым перестройки. Вдруг он понял, что пришло именно его время. Как раз накануне он вернулся из Тюмени, где работая составителем поездов, собрал денег на кооперативную квартиру. Вместо жилья часть из них он потратил на регистрацию первой витебской независимой газеты "Выбор", которую власти закроют в 2005 году.

У Хамайды не получилось создать семью. Диссидент отдавал себе отчет в том, что мало кто согласится связать свою судьбу с человеком, который постоянно сидит на сутках из-за своих убеждений. "Но мне не жаль последние 25 лет моей жизни, когда я выбрал оппозиционный путь, мне жаль того времени, которое я прожил в СССР", - говорит Борис Хамайда.

Центр притяжения

Островок свободы Бориса Хамайды оказался местом очень бойким. Периодически здесь вспыхивают нешуточные дискуссии. В течении часа прямо на глазах корреспондента DW роизошло практически два мини-митинга. Вначале мужчины, увидев оппозиционера на прежнем месте, подошли к нему, чтобы обсудить текущую политическую обстановку в стране и выразить свое почтение.

А позже появились две женщины пенсионного возраста с вопросом, "какая вам свобода еще нужна". Одна из них стала выкрикивать антисемитские лозунги и к концу совершенно неполиткорректной дискуссии пожелала Борису Хамайде "скорой дороги в Израиль".

Борис Хамайда реагировал на удивление спокойно. В середине 90-х, вспоминает он, доходило до настоящих драк. Теперь же старшее поколение закоренелых сталинистов постепенно отходит, а молодежь воспринимает его тепло.

Уезжать из страны он не собирается, а на вопрос почему сами представители титульной нации не способны на то, что делает он, Борис Хамайда отвечает, что жалеет белорусов, "как малых деток". Так случилось, говорит он, что этот народ долгое время был в зависимости от имперской политики своих соседей, и теперь является молодой нацией. "Моисей сорок лет водил свой народ по пустыне, белорусы идут к своей стране пока двадцать лет, и я надеюсь, что им потребуется меньше времени, чем Моисею", - говорит Борис Хамайда.