Яцек Сариуш-Вольский: «Северный поток-2» угрожает безопасности Европы

Брюссель должен рассматривать тему газопровода «Северный поток-2» в геополитических, а не только в экономических категориях.

Об этом в интервью изданию Defense24 (перевод – inosmi.ru) заявил евродепутат, вице-президент Европейской народной партии Яцек Сариуш-Вольский.

- Комиссар ЕС по энергетике Марош Шефчович сделал недавно доклад, в котором прозвучало несколько слов о планирующемся проекте «Северный поток-2». У меня сложилось впечатление, что Брюссель ограничит его правовым «корсетом», но не предпримет никаких шагов по блокированию проекта на этапе его создания. Поэтому у меня к вам вопрос: насколько в борьбе против «Северного потока-2» можно рассчитывать на Европейскую комиссию?

- Еврокомиссия говорит лишь об отдельных аспектах проекта «Северный поток-2». А я еще в 2007 году в отчете на тему европейской внешней политики в сфере энергетики подчеркивал, что на проблему (тогда она еще касалась «Северного потока-1») нужно смотреть комплексно. Это не просто тема энергетики и инфраструктуры, но также внешней политики и безопасности. В этом ключе эту тему рассматривать не стали, принять такой подход не чувствовала себя обязанной ни глава европейской дипломатии Кэтрин Эштон, ни Федерика Могерини. Аргументация по делу «Северного потока-2» оказалась неполной, редуцированной: она свелась к разговорам о том, отвечает ли трубопровод требованиям Третьего энергетического пакета ЕС и принципу доступа третьих сторон. Между тем правовые основы ЕС требуют от нас вести общую внешнюю политику и политику безопасности, а «Северный поток-2» подрывает их основы. Ошибочно считается, что энергия — такой же товар, как все остальные, даже если ей управляет поставщик-монополист вроде Газпрома. Добавим, что это политический поставщик, воплощающий волю Кремля. Совершенно ясно, что Брюссель должен рассматривать тему газопровода «Северный поток-2» в геополитических, а не только в экономических или энергетических категориях. Против новой российской трубы в Балтийском море используют пока лишь «легкие» пушки. А самые тяжелые — это тема угрозы безопасности членов ЕС и таких его партнеров, как Украина, а также расшатывания европейской политики восточного соседства.

— Вы считаете, что тема судьбы Украины, страны не входящей в ЕС, прозвучит в Брюсселе? Она заинтересует немцев, французов, и другие державы в контексте проекта «Северный поток-2»?

— Мы совершенно справедливо говорим о том, что этот проект противоречит Третьему энергетическому пакету ЕС, европейской энергетической политике, не говоря уже о концепции Энергетического союза, которая, впрочем, была по сравнению с изначальным замыслом выхолощена и лишена важных положений. Я хочу сказать, что мы не используем более весомых аргументов, которые гораздо сложнее поставить под сомнение с юридической или технической стороны. Я говорю о сфере чистой геополитики, сфере нашей безопасности и внешнеполитических установках, касающихся, в частности, уменьшения зависимости от России и поддержки соседей. Я думаю, если бы не «Северный поток-1», судьба наших восточных соседей могла бы повернуться иначе. Эта труба позволила Москве оказывать более сильное давление на этот регион Европы. Сейчас мы узко подходим к теме «Северного потока-2», считая его коммерческим или энергетическим проектом, и говорим, что это зона ответственности только таких еврокомиссаров, как Шефчович и Каньете (европейский комиссар по вопросам климата и энергетики). Мы совершаем ошибку: важнее всего, особенно в сегодняшней геополитической обстановке, аспект безопасности.

— То есть вы не согласны со словами канцлера Ангелы Меркель, что «Северный поток-2» — это коммерческий проект?

— Разумеется, это не коммерческий проект. По поводу коммерческих проектов не устраивают переговоры между вице-канцлером Германии Зигмаром Габриэлем и президентом России Владимиром Путиным.

— Возвращаясь к европейской тематике: как на самом деле относятся к «Северному потоку-2» в европейских органах? Я спрашиваю также в контексте упомянутого вами Габриэля, который в разговоре с Путиным говорил, что минимизирует влияние Еврокомиссии на новый проект Газпрома в Балтийском море. Действительно ли атмосфера в Еврокомиссии способствует сейчас тому, чтобы Берлин мог продвигать там свои энергетические интересы?

— В сообщении о переговорах Габриэль — Путин есть отличная подсказка. Там говорилось о том, что дело «Северного потока —2» следует забрать у Брюсселя («помещать ему вмешиваться») и перевести это дело на уровень конкретной страны. Значит, чтобы добиться нашей цели, мы должны действовать наоборот. Во-вторых, в вашем вопросе есть одна неверная посылка. Не существует единого Брюсселя, Европейской комиссии и т.д. Это очень сложные организмы, которые часто говорят несколькими голосами, там сталкиваются разные силы и точки зрения. Если говорить о Европейском парламенте, который я знаю лучше всего, существует позиция моей фракции – группы Европейской народной партии (Христианские демократы). Она критикует «Северный поток-2» в плоскости внешней политики, политики безопасности, энергетической политики. Именно в перечисленном порядке. В рамках этой позиции подчеркивается, что новый трубопровод Газпрома противоречит интересам ЕС в каждой из этих сфер. В Европарламенте нет других фракций, которые принимают такую позицию. Консервативная фракция (в которую входят представители партии «Право и справедливость», – Defence.24) парализована британскими консерваторами. Тори из-за Royal Dutch Shell выступают против критики «Северного поток-2». Нашей фракции удалось согласовать нашу позицию несмотря на протесты депутатов из Франции, Германии и Австрии, то есть тех стран, концерны из которых участвуют в новом проекте Газпрома. Другие политические объединения не выработали согласованного подхода к этой теме, поэтому неизвестно, удастся ли в докладе евродепутата Марека Грубарчика (партия «Право и Справедливость», — Defence.24) о направлении развития Энергетического союза (голосование по которому пройдет на пленарном заседании в декабре) скорректировать отношение Европарламента к вопросу «Северного потока». Мнения в Европарламенте расходятся, и борьба продолжается. В Еврокомиссии тоже нет единодушия. Одно мнение вы услышите в Департаменте энергетики, другое — в Департаменте по окружающей среде, третье — в Департаменте по вопросам конкуренции. Следует также отметить, что именно там завершили антимонопольное расследование против Газпрома, в политическом плане оно находится в подвешенном состоянии.

— Я как раз хотел спросить вас об антимонопольном расследовании.

— Оно завершено больше года назад, но его результатами мы не пользуемся.

— То есть его политически блокируют?

— Да. Преобладает точка зрения, что нужно подождать с конкретными действиями из-за Минских соглашений, из-за России, из-за Сирии… Ключевой аспект в деле против Газпрома — это главное обвинение: то, что компания злоупотребляет своей монопольной позицией в Центральной Европе. А «Северный поток-2» — это использование позиции монополиста в квадрате. Так что если бы результаты расследования были использованы (впрочем, мы подавали на эту тему запрос), у Газпрома, с которым сейчас ведут переговоры, чтобы достичь каких-то полюбовных решений, возникли бы проблемы.

— Оставим ненадолго европейские вопросы. Польша устами Конрада Шиманьского, министрa по европейским делам в новом польском правительстве, заявила, что она намерена блокировать «Северный поток-2». У нас получится?

— Я высоко ценю министра Шиманьского, мы взаимодействовали с ним по вопросам энергетики в Европарламенте. Это хорошая идея, но о блокировании не нужно говорить, им нужно заниматься. Если о нем заявить, шансы на успех уменьшаются.

— Когда начало работу новое правительство, появилась какая-то конкретика. Например, министр морского хозяйства Грубарчик планирует подать иски против Германии. Он говорит, что «Северный поток-2» может помешать развитию наших портов, поскольку он уменьшит глубину фарватеров. Может появиться проблема с приемом крупных судов с максимальным возможным для навигации в Датских проливах водоизмещением. Принесет ли плоды такая конфронтация с Германией?

— Иски подавать нужно. Нужно требовать доступа к фарватерам. Но не следует забывать, что так же самая проблема была и при строительстве «Северного потока-1».

— В контексте газового терминала…

— Но особых эффектов это не дало. Так что заниматься этим нужно, но не стоит питать особенных надежд. Тем более что у противоположной стороны лучше юристы. Это печально, но факт…

— А идея правительства с газопроводом Baltic Pipe? Говорят, что он может заблокировать строительство «Северного потока-2», так как будет пересекаться в Балтийском море с трассой его прокладки. Это может стать аргументом в разворачивающейся игре?

— Да, потому что газопроводы не должны пересекаться. К сожалению, создание Baltic Pipe (газопровод для поставки норвежского газа в Польшу, — Defence.24) — это перспектива 2022 года, а «Северный поток» — 2019. Это гонка: кто успел, тот и съел. И кажется, что больше шансов стать первым — у проекта Газпрома. Конечно, если он будет реализован. Baltic Pipe выглядел хорошим решением много лет назад, но хотя проект при правительстве Бузека находился на продвинутой стадии, газопровод не построили. Я сам тогда давал заключение на соответствие этого газопровода европейскому законодательству и разговаривал с премьером Норвегии о поставках в Польшу. Кстати, вопросом этой инвестиции от лица правительства занимался тогда Петр Наимский. Очень прискорбно, что правительство Миллера приняло решение отказаться от проекта. Если бы норвежский газопровод был создан, сейчас не о чем было бы разговаривать. Новое правительство вернулось к этой теме, но я боюсь, что мы проиграем гонку со временем.

— Я также хотел спросить об экологических аспектах. Говорят, что задержать проект Газпрома нам может помочь Конвенция Эспо, которая требует проводить дорогостоящую оценку воздействия на окружающую среду.

— Экологические аргументы мы использовали уже в отношении «Северного потока-1». Нужно продолжать это делать, но переоценивать их эффективность не стоит. Тогда российскую инвестицию остановить нам не удалось.

— Мы можем рассчитывать на балтийские государства? Ведь возможность использования конвенции, зависит от них…

— Когда шла речь о «Северном потоке-1» мобилизовать шведов, финнов и эстонцев экологическими аргументами было сложно. Возможно, получится сейчас. Есть еще аргумент военной защиты трубопровода.

— Я правильно понимаю, что ваша инициатива в Европарламенте может вывести проблему «Северного потока-2» на уровень Европейского совета?

— Она поможет громче заявить о проблеме и осложнить закулисные переговоры без политического и общественного контроля.

— Раз уж мы говорим о «Северном потоке-2»: какое влияние он окажет на энергетическую безопасность Польши?

— Негативное, потому что могут прекратиться поставки по газопроводу «Ямал–Европа». Кроме того немецкие законы позволяют направлять газ в первую очередь в газохранилища (часть из них уже продана Газпрому), и только потом нуждающимся в сырье соседям, например, Польше.

— Как «Северный поток-2» повлияет на Центральную Европу? В 2019 подойдет к концу действие договора на транзит газа через Украину. Газпром перестанет поставлять сырье через территорию этой страны?

— Ситуация Украины абсолютно ясна. Премьер Яценюк говорит, что это вредный в экономическом и политическом плане проект, он лишает Украину роли транзитного государства и позволяет России еще сильнее на нее давить и даже шантажировать. «Северный поток-2» может задушить это государство. Бросая такую страну, как Украина, в объятия России, мы ставим под вопрос европейскую программу «Восточное партнерство».

— Есть еще один вопрос, который объединяет Польшу и Украину в контексте «Северного потока-2». Еврокомиссар Марош Шефчович говорит, что в контрактах европейских компаний, в том числе польского концерна PGNiG, с Газпромом прописаны пункты получения газа. Для польской стороны один из них находится на границе с Украиной. Прекращая транзит газа на Украину, Газпром как-то договорится с Варшавой или в одностороннем порядке разорвет договор на поставку голубого?

— Меня поражает ваше удивление. Они поставят нас перед свершившимся фактом.