Светлана Алексиевич: Нам всем нужна нормальная страна, где люди с достоинством и спокойно живут

Наш потенциал - это новое молодое поколение, которому нужно дать возможность.

В самолете на пути в Стокгольм, где 10 декабря Светлана Алексиевич будет награждена Нобелевской премией, писательница ответила на вопросы «Радыё Свабода».

Светлана Алексиевич прилетела сегодня в Стокгольм в бизнес-классе авиакомпании Белавиа. Сотрудники аэропорта сопроводили Светлану в зал ожидания бизнес-класса, а к борту доставили ее на отдельном автомобиле.

Капитан самолета поздравил писательница с получением Нобелевской премии. На фоне игнорирования победы официальными властями и отказом телеканалов транслировать церемонию награждения, такие поступки вызывают удивление и уважение. В самолете Светлана получила записку с поздравлениями от двух шведок, которые уже 16 лет помогают белорусским регионам, пострадавшим от Чернобыля. «Сейчас все в Швеции говорят о Беларуси», - рассказали эти женщины.

Светлана никому не отказывает в беседе, однако говорит, что такая публичность дается ей тяжело. Сама она держится очень бодро и решительно, хотя ранее жаловалась на проблемы со здоровьем.

- Ваш цикл про «утопию» завершен, но закончена ли история «красного человека»?

-История «красного человека» еще будет длинная и без крови не обойдется. И в Украине, и у нас. Я свою работу закончила. Все, что я могла сказать об этом человеке, я уже сказала. У меня была своя идея, на этом материале можно было написать сотни книг, сотни «Солженицыных» могли бы работать. Я прошла свой путь.

- И кто идет ему на смену? Видите ли вы уже нового человека, достойного исследования?

- Придет просто человек, как во всем мире. А если это будет - большой вопрос. Мы попали в промежуточное время. Ощущение, что это будет долго и трудно. Что касается Беларуси, то здесь вообще время остановлено. Человек поставил платину, общество не движется, а если и развивается, то вопреки. Конечно, «эффект травы» есть, что-то происходит и с молодежью, и с обществом. Что-то делается, что-то строится, но все это безумно медленно. Преступно медленно. А самое главное, что с людьми ничего не происходит, их как-будто законсервировали. Им не дают свободы, не дают возможности развиваться. Можете представить, если бы наше общество пришло в движение? Сколько всего было бы интересного, как бы мы могли рвануть. Этого не происходит 20 лет. А что такое сегодня потерять 20 лет? Когда распался Союз, у Беларуси были такие шансы! Сейчас этих шансов уже нет.

- Вы говорили, что вы человек белорусского мира и русской культуры. А какие у вас отношения с белорусской культурой?

- Мой отец белорус, мой дед белорус, мой прадед учился вместе с Якубом Коласом и был сельским учителем, очень рано умер. Я выросла в белорусском селе. Очень люблю старых белорусских женщин, так как видела, какой у них была жизнь, как они работают, как они поют. Слушала, как они рассказывают, пейзажи - все это буквально на физиологическом уровне впитано. Детство - это, конечно, Украина, я воспитанна украинской бабушкой. Но воспитанна я, конечно, русской культурой. Без Достаеского или Чехова я себя не представляю. Я оттуда.

- Если раньше Беларусь в мире знали только из-за Лукашенко, то уже сейчас ее прежде всего будут знать благодаря Светлане Алексиевич, как вам в таком статусе?

- Я еще не обжилась в этом состоянии, еще об этом не думала. Это физически очень тяжело. Вот эта постоянная публичность.

- Какой была бы страна, если бы вы были президентом?

- Во всяком случае я бы постаралась, чтобы общество пришло в движение. Есть же пример Сингапура, когда пришел один человек, личность. И первое что он сделал - образование, он дал возможность учиться. Он смог справиться с коррупцией. Через 20 лет Сингапур уже не узнать. Это не «болото с комарами», как было до того. Я считаю, что нужно, чтобы общество пришло в движение. Умных людей и талантливых у нас хватает.

Главное, что меня больше всего огорчает, это то, что в деревне, да и не только в деревне, но и в городе бедные люди не могут учить своих детей. Это самое большое преступление, которое делает власть. Самое большое! И сельские библиотеки, которые пропали. Наконец не в каждой деревне есть интернет, очень мало у кого он есть.

Вот наш потенциал - это новое молодое поколение, которому нужно дать возможность. Сколько я езжу по деревням, я вижу, как родители сегодня страдают от того, что не могут учить своих детей. Ездить то на деревообрабатывающий комбинат, то на Солигорский комбинат - это не дело президента. Президент должен стратегически мыслить.

- Вы стали чуть ли не «официальном» врагом авторитарных лидеров на территории Восточной Европы, почему у вас нет страха? Вы не боитесь?

- У нас всего можно ожидать. Когда я разговаривала с Березовским, и он сказал: «Российский капитализм молодой, злой и безжалостный». Это действительно так. Это наверняка входит в риск, в нашу профессию. Надо быть честным. Я ничего не говорю такого, что унижает этих людей. Я просто спорю, говорю, как я это вижу. Нам всем нужна не «великая Россия» и «большая Беларусь», а нормальная Беларусь и нормальная Россия. Нормальная страна, где люди с достоинством и спокойно живут.

А я говорю, как я вижу. Со мной можно спорить.

- Объясняется ли ваша смелость тем, что вы женщина?

- Нет, очень много смелых людей, которые говорят смелые вещи. И в нашей оппозиции достаточно сильных мужчин и женщин.

- То, что Лукашенко 20 лет находится у власти, это вина оппозиции или беда?

- Оппозиция никак на это не влияет. Дело в нашем народе и его истории. В этом страхе, который тянется на протяжении веков. Думаю, перекладывать всю вину на оппозицию было бы нечестно. Каждый из нас в этом виноват. Вся элита. Почему только оппозиция должна нести ответственность за то, что с нами происходит? Это было бы несправедливо.

- Вы рассказывали про вашего односельчанина Петра Селиверставича, который очень любит Лукашенко и убежден, что тот выражает его устремления. Так, может, действительно Лукашенко - народный?

- Это правда. Он (Лукашенко. - РС) абсолютно кристально отражает уровень нашего народа. Другое дело, что нам все же нужен Вацлав Гавел. Человек, который шел бы впереди. Нельзя идти на поводу у массового сознания. У нас есть сильные люди. Надо дать шанс обществу прийти в движение, заговорить, выбирать. Тогда и появится этот человек. Его нельзя назначить.

Но я уверена, что если бы были честные и свободные выборы, если бы не был ручной, а настоящий парламент, мы бы увидели абсолютно новых людей - интересных, сильных. Это без сомнений.