Вадим Иосуб: По-моему, давно принято решение, что реформам быть

На минувшей неделе премьер-министр Андрей Кобяков на совещании у президента озвучил условия возможного предоставления МВФ кредита Беларуси -  3 млрд долларов на 10 лет под 2,25% годовых. "Хороший процент", – согласился Александр Лукашенко, заметив, что "никто нам, в том числе и россияне, под такие проценты кредитов не дает".

На совещании были также озвучены основные условия предоставления кредита со стороны МВФ. Среди них - необходимость повысить пенсионный возраст и тарифы на ЖКХ до уровня их полного возмещения, а также проведение приватизации. Александр Лукашенко заявил, что это "разумно, и рано или поздно придется реализовывать. Но вопрос – когда, в какие сроки и, самое главное, какие в результате этого будут последствия?" – поинтересовался президент. При этом он предложил вообще уйти от использования слова "реформы" и называть изменения "совершенствованием того, что у нас есть". "Это даже не реформы, это нормальное функционирование государства", – сказал Лукашенко. Вместе с тем, комментируя условия кредита, президент сообщил, что "мы не нашли никаких проблем в согласовании программ с МВФ", но "резать по живому и неизвестно зачем в угоду кому-либо я не собираюсь".

Так стоит ли ожидать Беларуси реформ в обмен на кредит? С этим вопросом "Ежедневник" обратился к старшему аналитику "Альпари" Вадиму Иосубу:

- Разговоры о неприемлемости реформ, это, как говорится, разговоры для телевизора. На самом деле, последние заявления Александра Лукашенко удивили одним моментом. По сути, глава государства три раза повторил одно и то же: накануне визита миссии МВФ, во время визита этой миссии и по завершении визита. Было сказано, что ни одна из реформ, предлагаемых МВФ, не вызывает отторжении, с самими реформами белорусские власти согласны и разногласие вызывает лишь скорость их проведения. Об этом глава государства заявил трижды. Понятно, что при этом он сказал, что не надо ничего ломать о колено и так далее, но, по сути, звучал посыл, что мы согласны на реформы. Тем более, что это не совсем и реформы, а продолжение тех процессов, которые у нас и так происходили. Но, действительно, вопрос в сроках. Почему он такой важный? Потому что это не совсем вопрос о времени, а вопрос об обратимости реформ или необратимости. Если реформы растянуть на десять лет и делать их очень медленно, маленькими шагами, то можно два шага сделать, деньги получить и эти шаги назад отыграть. А МВФ настаивает на том. Что реформы надо проводить в сжатые сроки, за 18 месяцев. И если их так быстро сделать, то назад отыграть уже ничего не получиться. А то что звучало на Кастрычницком экономическом форуме, в докладе помощника президента Кирилла Рудого, "Почему реформы в Беларуси не получатся в 2016 году", то это было такое провокативное название. На самом деле никто серьезно не заявлял, что их действительно не будет. И в правительстве, и в Нацбанке есть консенсус, что реформы необходимы.

- Вместе с тем, почему белорусские власти избегают реформистской терминологии?

- Это да. Это, безусловно, есть. Власти на самом деле загнали сами себя в такую неприятную ситуацию. Надо учитывать, что последние 10-15 лет пропаганда добивалась того, что слово "реформа" было ругательным. Чтобы оно ассоциировалось с лихими 90-ми, с "прихватизацией", позже – с Майданом.  И пропаганда в этом деле определенных успехов достигла. И теперь надо как-то развернуться на 180 градусов, согласиться на реформы, пойти на них, но при этом не совсем потерять лицо и сделать так, чтобы не были заметны противоречия между прежними заявлениями и новыми. Из-за этого и приходится играть словами. То есть, по-моему, давно принято решение, что реформам быть.

- Только это будут не реформы, а модернизация экономики в ранее предусмотренных рамках…

- Да, остался вопрос: как это назвать, чтобы оно не сильно противоречило предыдущим многолетним заявлениям. То есть это уже не экономическая тема, а вопрос политики и пропаганды – как лучше данные действия преподнести населению.