Презентация нового аналитического продукта Белорусского института стратегических исследований "Теневая экономика Беларуси: причины, особенности и вызовы" едва не получила скандальный подтекст: модераторы мероприятия, состоявшегося 8 декабря в Минске, с большим трудом удерживали аудиторию от вопросов о коррупционных схемах. Это смежные, но глубоко отличные понятия.
В качестве встречного огня, очевидно, и был приглашен руководитель центра Мизеса Ярослав Романчук, который в меру сил и наличной информации попытался объяснить, что высшие сферы в виде операторов рынка ТЭК или строительства живут по своим законам. Именно они обеспечивают увод в серую зону до 40-45 процентов ВВП – по данным, озвученным Романчуком, 25-30 млрд долларов США в год.
При этом поведенческая проекция «высшего сегмента» лишь в малой степени проецируется на жизнь и деятельность 1002 рядовых граждан республики, респондентов исследования, мнения которых изучил и суммировал BISS в рамках международного проекта. В фокусе, как известно, оказалось шесть стран — Беларусь, Литва, Латвия, Эстония, Польша, Швеция.
Второй обиходный термин, который требует уточнения в сером диапазоне – это зарплата и другие вознаграждения, получаемые в конверте, вне фискального поля. Лично призналось в таком грехе примерно 9% респондентов, но почти 30% опрошенных заявили, что им известны такие факты из общения с родными, близкими и знакомыми. С поправкой на индекс откровенности белорусских респондентов принимаем эту информацию к сведению.
Третий крупнейший агрегат теневого рынка составляют нерегистрируемые покупки в пропорции к ВВП, где Беларусь занимает первое место в регионе с показателем 4,9%. В Литве это 3,4%, в Польше – 2,8%, в Латвии – 2,6%, в Эстонии - 1,9%, а в Швеции – О,4%.
Академический директор BISS Алексей Пикулик в качестве универсального лекарства от серого или теневого оборота назвал повышение прозрачности государственного бюджета, а именно – формирования расходной его части на принципах понятных для рядовых налогоплательщиков. К сожалению, пока выгода серых схем нередко превалирует над логикой добросовестных налогоплательщиков. Более того, теневой рынок активно репродуцирует себя в качестве единственной модели поведения для новых субъектов хозяйствования.