Дмитрий Плакс: Светлана Алексиевич ничего не делает случайно

В Нобелевской лекции Светлана Алексиевич говорила о себе, а в банкетной речи — обо всем остальном, что для нее важно.

Писатель и переводчик Дмитрий Плакс, режиссер и драматург радиотеатра Шведского национального радио рассказал «Радыё Свабода» о том, как Светлана Алексиевич нарушила этикет и регламент Нобелевской церемонии.

- Дмитрий, что вы думаете о вчерашней речи Светланы Алексиевич во время Нобелевского банкета в Стокгольме?

- Светлана Алексиевич, как всегда, очень ответственно относится к тому, что она говорит. И она, как всегда, очень точно расставляет акценты. Мне кажется, что главное, как у нее Нобелевской лекции, так и в банкетной речи — это акценты.

Здесь многое, на что можно обратить внимание. Начну с того, что она отвергла общепринятый дресс-код и пришла на Нобелевский банкет не в вечернем наряде, а так, как ей было удобнее. Я не знаю, было ли такое когда-нибудь раньше.

То, что она не обратилась к королю, начиная свою речь — это тоже что-то, что вряд ли случалось раньше.

Ну и еще она нарушила регламент, говоря дольше, чем прописано.

Что касается содержания, я думаю, вы сами понимаете, как там все было продумано.

- Речи других Нобелевских лауреатов были, если можно так сказать, более легкого калибра. Они рассказывали о каких-то семейных делах, о детстве и учебе в школе… А банкетная речь Светланы Алексиевич была серьезной, и по своей форме, и по содержанию. Она говорила эту речь так, как бы читала Нобелевскую лекцию. Или это, по-вашему, тоже было продумано и запланировано?

- Безусловно. Мне кажется, что она ничего не делает случайно, особенно по таких поводам, как сейчас. И это тоже, как я понимаю, нарушение регламента. Ведь как раз банкетные речи должны быть короткими, легкими, типа «спасибо королю», «спасибо Швеции», «спасибо всем гостям банкета», «мне здесь так приятно», и вдобавок какой-то анекдот из личной жизни. Я думаю, она планировала что-то другое с самого начала. Она выбрала, на мой взгляд, очень концептуальный подход. В Нобелевской лекции она говорила о себе, а в банкетной речи — обо всем остальном, что для нее важно.

- По-вашему, Светлана Алексиевич привезла эту банкетную речь из Минска или писала ее уже где-то там на месте, в Стокгольме?

- Я в этом не ориентируюсь очень сильно. Я знаю, что текст Нобелевской лекции надо было написать в Минске, так как окончательный срок был 21 ноября или что-то такое. Насчет банкетной речи я точно не знаю, но, зная Светлану, я могу себе представить, что она, может быть, написала еще в Минске, но я почти уверен, что она переписывала ее и доделывала до последнего момента. Ведь она так работает — шлифует свои тексты до самого последнего момента.