Белорусские добровольцы в Украине: Вернуться получится только в тюрьму

12 уголовных дел завел Следственный комитет Беларуси на граждан своей страны за участия в боевых действиях в Донбассе.

По словам главы МВД нашей страны Игоря Шуневича, в общем списке предполагаемых участников в военных операциях – около сотни человек.

Трое белорусов – Дмитрий Палойка из Барановичей, "Док" из Гомеля и Дмитрий из Минска, уже несколько лет живущий в Киеве, рассказали "Новому времени" о допросах КГБ, отсутствии документов и невозможности когда-либо вернуться в Беларусь.

Дмитрий Палойка, Барановичи, Брестская область. В прошлом – доброволец батальона Донбасс

- Я из Барановичей. В Беларуси был активистом, ко мне применяли политические репрессии. Весной 2014 года работал в России, был там в командировке. По телевизору увидел, как в Украине происходит переворот, власть переходит к народу. Потом – как Путин захватил Крым. Для меня стало понятно, что начинается война. Я уволился с работы и приехал в Беларусь. Как раз началась война на Донбассе, события в Одессе…

В Украине звонил в военкоматы – не принимали, сказали, только граждане Украины. А потом Семен Семенченко написал, что набирает в батальон Донбасс. И все, я поехал. Это сложно описать одним предложением, почему. Во-первых, против агрессора. Я считал, что Украина для меня – родной народ, я не видел между нами большой границы. Мне нравится украинский народ, украинский язык. Помочь украинскому народу и сохранить целостность страны.

Понимал ли я тогда, на что иду, и что в Беларуси будет такая реакция на это? Если честно, нет. Я даже не думал, что вернусь. Думал, что погибну.

В АТО я пошел, когда захватили Изюм – в начале июля, украинские войска окружили Славянск, наша задача была зачистить Николаевку, Славянский район. Оттуда сразу направили в Артемовск, там были мелкие бои и спецоперации, восстановление блокпостов. Потом был штурм Попасной, где меня ранили в кисть левой руки, дальше нас кинули на Лисичанск. То есть, была зачистка окраин Донецка. Все тогда думали, что будем входить в Донецк. Но, почему-то, кинули на Иловайск. Когда наши пошли туда, я как раз поехал домой в Беларусь.

Перед этим, в Курахово [Донецкая область], я познакомился с девушкой, ее звали Вита. На границе надо было как-то выехать, чтобы не было каких-то штрафных санкций. На украинской границе были вопросы, но у были и доказательства, что я участвовал в АТО. Меня пропустили, было нормально все. Потом я опять ездил в Курахово к Вите – мы уже думали расписаться.

У меня в Беларуси было две квартиры. Одна, в которой я жил, вторую купил, когда съездил на заработки в Россию. Я давал объявление о продаже квартиры – чтобы уехать в Украину. Мне через почту написали, что согласны ее купить, мол, приезжай. Я приехал, и меня сразу с поезда и забрали: КГБ, милиция. Посадили, допрашивали про белорусов в АТО. Я им так и сказал, что в Украине познакомился с девушкой, ездил к ней. Сказали, что, если она приедет в Беларусь, они ее арестуют, чтобы мы не женились. Меня поставили на профилактический учет в КГБ – запрет выезда за границу, что-то еще. Потом я узнал, что такой запрет дается или людям, владеющим секретами, или работникам КГБ. Запрет четыре месяца снимали потом.

Тогда Вита все-таки решила приехать. Я встречал ее с видеокамерой: чтобы, если не дай Бог, мог заснять. Мы расписались – они этого не знали. Но когда я ее отправлял назад, мы уже были муж и жена. В поезде к ней подсел мужик, и давай ей предлагать какие-то медикаменты – наркотики, чтоб она кому-то их в Украине передала. Она говорит, мол, что там, наркотики? Не хватало еще. К тем, кто из Донецкой области, на границе отношение другое, могут проверить.

Уже позже меня уведомили, что с меня сняли запрет о выезде за границу. Но, говорят, бумагу мы тебе потом дадим. Начали расспрашивать, что я собираюсь делать, куда буду ехать на майские праздники – это как раз был апрель.

Жена моего брата сдавала меня в КГБ, не скрывая. У нас была трехкомнатная квартира, которая досталась мне от отца. У нас с братом разные отцы. У меня было две комнаты там, а у него – одна. Сейчас я уехал, а она пользуется квартирой.

Что касается этих двенадцати уголовных дел, думаю, в списки внесли тех, кто выступал по телевизору, в соцсетях, давал комментарии в газеты. Тем, кто поехал воевать на Донбасс, в Беларуси предъявляют убийство иностранных граждан. Потому что россияне – иностранные граждане, а если наемничество, то еще нужно доказать, что поехали воевать за деньги.

Самое интересное, что дела передали в Следственный Комитет России. То есть, если эти люди приедут в РФ, их там тоже арестуют. Я с ребятами служил в батальоне Донбасс, а в России это – террористическая организация. Все, кто там служил – террористы.

На стороне "ДНР" и "ЛНР" тоже воюют. Были доказательства, например, что туда едут белорусские милиционеры. Не знаю, в отпуске они, или как. Едут ребята с деревень, у которых, наверное, в жизни ничего не вышло. А там им пообещали дом, землю или еще что-то – не знаю, какие именно у них мотивации. Я так понимаю, только получить. Когда мы брали их (сепаратистов) в плен – конечно, зарплаты у них неплохие. За деньги едут, да. Находили убитых с оружием, у них в рюкзаках были белорусские товары – например, сигареты.

Позывной Док, в прошлом – доброволец батальона Донбасс, боец тактической группы "Беларусь"

- На родине я учился на программиста. Потом [в Украине] начался Майдан. Я смотрел на события с проукраинской точки зрения, понимал, что антипатриотическая диктатура – это зло.

Позже, уже когда началась война с Россией, я увидел приглашение Семена Семенченко записываться в его батальон Донбасс. Немного подумал и решил, что если не поеду бороться с Россией, то потом мне будет банально стыдно. Купил билет на поезд и уже в скором времени был в расположении батальона. На сам Майдан я тогда не попал. В Украину приехал в мае 2014.

По нашим подсчетам, на стороне украинцев в Донбассе воюет от 100 до 200 человек, но это очень приблизительные цифры. Многие скрывают свое гражданство, с кем-то банально физически не познакомишься – фронт четыре сотни километров, как никак.

Здесь живется более-менее сносно, украинцы помогают. На родине кто как воспринимает: лично я особо с семьей не общаюсь, чтобы лишний раз чекисты не тревожили. Их иногда вызывали на неофициальные допросы в КГБ, у некоторых ребят пожилых родителей тягают на официальные допросы по надуманным обвинениям. Но периодически присылают весточки, мол, "можем начать пресовать их в любой момент, поэтому давайте-ка приезжайте"

Вернуться получится только в тюрьму – уже не один раз это власти обещали.

Получится ли в Беларуси когда-нибудь такой сценарий, как с украинским Майданом? В РБ официально стоят российские войска. Даже если власть свергнут, они сразу же провернут то же, что в Украине. Только до Украины еще им доехать нужно было, а в Беларуси – с ближайшего российского полигона доехать или долететь до Минска.

Думаю, после начала войны России с Украиной Лукашенко начал внимательнее присматриваться к РФ. Но особо он ничего сделать не может, потому как у власти он стоит только благодаря Кремлю.

Лукашенко поддерживает риторику, мол, якобы он миротворец, хотя, на самом деле, уже и он, и Путин не раз говорили, что их позиции по Украине совпадают. Якобы они оба за мир, но все мы знаем, что это за "мир", за который они выступают – в виде российских и беларуских "отпускников" в "ДНР".

За "ДНР/ЛНР", как я понял, большая часть едет, не скрывая этого, за деньги, меньше – за русский мир. Были случаи с командировками.

Дмитрий, позывной "Лесник", родом из Минска, бывший доброволец батальона Донбасс

- Я из Минска, но живу в Украине, в Киеве, с 2007 года, у меня здесь дом, семья, ребенок. В батальон Донбасс пошел в мае 2014, был там до сентября. Закончилось это все в Иловайске, откуда я вырвался раненый – получил там два ранения от Града. Потом, когда из больницы имени Мечникова в Днепропетровске меня привезли в воинскую часть Национальной Гвардии, там сказали: "Убирайтесь вон, вы не оформлены, мы не можем вас оформить, поэтому уходите. Мы не разрешаем воевать вам дальше даже в таком статусе, как у вас был до этого".

До войны я имел все законные основания получить украинское гражданство, ведь моя жена – украинка, есть вид на жительство. Но я пошел на фронт, воевать за эту страну, и на меня завели уголовное дело в Беларуси. А украинский президент теперь требует привезти из Беларуси справку о несудимости, чтобы я мог получить гражданство Украины. У меня есть письменный ответ с подписью [главы АП Бориса] Ложкина. Кроме этого я – человек без документов. Мой белорусский паспорт сгорел в Иловайске. У меня осталась только копия, нотариально заверенная.

Я обращался в международные правозащитные организации. Мне отвечали разное. Во-первых, что на сегодняшний день мне ничего не угрожает. "Мы спасаем только тех, кто лежит где-то в лесу, или в камере пытают. Если что-нибудь подобное с вами произойдет, тогда будем спасать. До тех пор у нас много других, важных проблем". Второе – что предоставление гражданства они считают суверенным внутренним правом государства, и никак повлиять на этот процесс не могут и не хотят. Такое у них правило. Если б там что-нибудь другое нам не давал – тогда может быть.

Беларусь – военный союзник России. Если мы воюем против РФ, мы воюем и против властей Беларуси. Что сейчас делает украинская власть. На дворе – 1941 год. Немецкий солдат перебегает на сторону советских войск и говорит: "Не люблю фашизм, хочу за коммунизм воевать". Ему говорят: "Поедь в Гестапо, привези нам справку, что у Гестапо к тебе нет претензий". То же самое делает президент Украины. Он отправляет людей в страну, с которой официально идет война, людей, которые официально попросили убежища в Украине, в ту страну, где им грозит опасность и от которой они просят убежища.

МВД, (да, очень долго – обещали за три дня, а сделали за полтора года), но все, что надо было, со своей стороны выполнило. Аваков всем бойцам на министерском бланке со своей подписью и печатью написал представление. Дальше это целенаправленное решение президента – не давать гражданство иностранным добровольцам. Он спустил это решение вниз по вертикали власти. При этом, каждый месяц дает это гражданство каким-то удивительным людям. 100 человек каждый месяц получают гражданство указом президента.

Тем временем, в Беларуси КГБ приходило ко мне домой. Третировали маму, пугали ее, мне звонили. Все потому, что ранее в интернет попали списки всех, кто был в батальоне Донбасс, и там все: прописка, чей гражданин, к какому военкомату приписан. Они до сих пор, полтора года, лежат в интернете и никого это не волнует. Я совершенно точно знаю, что есть в списке среди этих двенадцати человек, на которых заведено дело. Но я физически не был в Беларуси три года.