«Заповедник социализма»: Что не так с экономикой Беларуси?
«Белорусская модель» ведет страну к неминуемому экономическому краху.
Поговорим о Республике Беларусь, нашей ближайшей соседке, которая столкнулась со знакомыми всем нам валютными кризисами, но ответила на эти вызовы иначе. В течение буквально пяти лет Беларусь пережила три девальвации. В чем заключалась причина стольких падений национальной валюты и почему у страны возникли проблемы в 2009, 2011 и 2015 годах?
Интересно, что многие рецепты «экономического роста», которые предлагаются сегодня отдельными российскими экономистами, в Беларуси уже давно используются, и, по существу, они и являются причиной случившихся кризисов. Речь идет о целевых прогнозных показателях и планировании, директивном и эмиссионном кредитовании, импортозамещении, контроле за ценами и движением капитала – все это было использовано.
Двойная модель
Но вернемся к Республике Беларусь. Это небольшая страна, в ней проживает менее 10 млн жителей. ВВП по паритету покупательной способности в 2014 году составил $182 млрд – это 64-е место в мире. На душу населения ВВП по паритету покупательной способности – это $18 тысяч. В принципе, меньше, чем у всех соседей (России, Латвии, Литвы и Польши), кроме Украины. То есть страна не самая богатая.
Среди основных торговых партнеров крупнейшим является Россия, на которую в 2014 году приходилось 50% внешней торговли. До этого доля была еще выше. Экономика сильно завязана на Россию. Однако торгует Беларусь и с другими странами: с Украиной, Литвой, Германией, Польшей, Великобританией, Нидерландами и т.д.
Интересна структура экспорта-импорта. Экспорт в 2014 году составил $36 млрд, и основной его объем – это сырьевые ресурсы: нефть и нефтепродукты, калийные удобрения, черные металлы. Значительную долю экспорта занимают молочные продукты. Взглянув только на экспорт, кажется, что страна сырьевая. Однако это не совсем так – на самом деле значительный объем экспорта из Беларуси – это экспорт технологической продукции и машиностроения: тракторы, машины – МАЗы и БелАЗы, различные станки, телевизоры и т.д. Все это идет в основном в страны СНГ: в Россию, Украину, Армению, Казахстан и т.д.
Судя по тому, что страна почти не производит сырьевых ресурсов, но активно ими торгует, импорт сырья также составляет значительную долю – это сырая нефть, природный газ (полностью из России), черные металлы, которые перерабатываются и поступают в Европу, овощи и фрукты – опять же почти сырьевые ресурсы. То есть страна, по существу, объединяет в себе как сырьевую модель, так и модель экономики, которая основана на промышленном производстве. Промышленное производство ориентировано на Россию, а сырьевые ресурсы – на Европу и другие страны мира.
Одинаковые симптомы
Многие слышали, что Беларусь часто называют «заповедником социализма». В этом есть доля правды – страна не сильно продвинулась в реформах после развала Советского Союза и конкурировать в плане отсутствия реформ может только с Туркменистаном и Узбекистаном. В Беларуси не произошло крупномасштабной приватизации. Немножко лучше дела с малой и средней приватизацией, но общий уровень реструктуризации государственных предприятий остается крайне низким. Государство контролирует практически всю экономику и довольно-таки сильно участвует в работе частных предприятий. Например, ЗАО «Милавица», известный производитель женского белья, – это совместное предприятие с эстонским капиталом, государство никакой доли здесь не имеет. Тем не менее «Милавица» входит в государственный концерн «Беллегпром» и, соответственно, должна выполнять распоряжения этого концерна.
По оценкам независимых экономистов, на предприятия, которые прямо или косвенно контролирует государство, приходится до 70% занятости и до 75% ВВП.
Посмотрим теперь на основные периоды роста белорусской экономики. В принципе, они вполне совпадают с российскими периодами роста ВВП по динамике, так как экономики стран тесно связаны. Однако есть и интересные моменты: с 1996 по 1998 год, а также с 2004 по 2011 год темпы роста ВВП Беларуси значительно превышали российские. Страна росла в среднем быстрее, чем Россия, причем в отдельные периоды темпы роста превышали 10% (таким темпам роста позавидует даже Китай).
Рост ВВП в 1996–1997 годах был вызван эмиссионным кредитованием экономики, прежде всего жилищного строительства и сельского хозяйства. Это было развитие идеи Петра Прокоповича, впоследствии председателя правления Национального банка и Героя Беларуси, бывшего по образованию строителем. С одной стороны, это позволило запустить заводы, развивать сельское хозяйство и жилищное строительство. С другой стороны, такая политика вызвала серьезную инфляцию, которая в течение этого периода превышала 300% в год.
Более интересный для нас период – это кризисы с 2009 по 2015 год. С начала 2000-х до 2009 года белорусский рубль дорожал по отношению к доллару США. То есть белорусские товары становились все дороже и дороже американских. Но по отношению к российской валюте белорусский рубль дешевел (в реальном выражении), то есть белорусские товары были относительно дешевы по сравнению с российскими, что серьезно стимулировало экспорт в Россию.
Фото: REUTERS / Vasily Fedosenko
Что же произошло? В 2008 году случился финансовый кризис, который затронул все страны мира, в том числе и Россию. Начиная с августа стали сильно падать цены на нефть, российский рубль серьезно просел, а белорусский укрепился в реальном выражении, что нанесло серьезный удар по конкурентоспособности белорусских товаров на российском рынке.
Кроме того, падение ВВП и спроса в России также имело негативный эффект на белорусский экспорт. Тем не менее Беларусь вплоть до января 2009 года держала фиксированный курс белорусского рубля к доллару США, что сильно повлияло на объем валютных резервов. Население начало скупать валюту, предприятия – ее придерживать. В итоге Нацбанку не оставалось ничего, кроме как девальвировать белорусский рубль к доллару США в январе 2009 года. Похожая ситуация была и в 2015 году. Кризисы 2009 и 2015 годов очень похожи тем, что были вызваны во многом внешними причинами.
Но что же произошло в 2011 году, ведь мировая и российская экономика шли на поправку? Здесь сработала «белорусская модель» во всей своей красе.
Есть цель – выполняйте
На самом деле «белорусской модели» как таковой нет. Но есть определенные особенности экономики, которые позволяют отличить экономику этой страны от других. Каковы же эти особенности?
В Беларуси государство фактически планирует развитие экономики. Каждый год устанавливаются так называемые целевые прогнозные (на самом деле плановые) показатели: по темпам роста инвестиций, объемов производства, экспорта и импорта, заработной платы, рентабельности, энергоэффективности и т.д. Они меняются год от года, но тем не менее есть целый ряд показателей, которые госпредприятия и частные предприятия, подконтрольные госконцернам и министерствам, должны выполнять. За их выполнение несут ответственность как руководители госконцернов и министерств, так и руководители предприятий.
Проблема в том, что часто эти показатели не соответствуют друг другу, их достаточно сложно исполнить, и возникает соблазн их сфальсифицировать на микроуровне. Сказать, что я выпустил продукции, например, на 10% больше, хотя произведено больше только на 5%. Государство это понимает. За искажение статотчетности предусмотрено наказание – вплоть до уголовной ответственности, и были случаи, когда руководители госпредприятий садились в тюрьму. Получается, что государство устанавливает неисполнимые цели, которые нужно выполнять под угрозой увольнения или тюрьмы. И даже если падает спрос на продукцию в России, тем не менее нужно увеличить производство до 10%, если такие цели поставлены.
Фото: Google Maps
В Google Maps можно увидеть причудливые фотографии, напоминающие кадры из фантастических фильмов про восстание машин. Но это всего лишь спутниковые снимки складских запасов Минского тракторного завода, который производит большой объем продукции, но продать ее, увы, не может – нет спроса. Руководителям доводят новые планы по продажам, которые они выполнить не могут. Получается, что производство растет, но выгоды от этого ни заводу, ни стране никакой нет. Это один из примеров, как влияют директивные целевые показатели на рост экономики.
Государство устанавливает неисполнимые цели руководителям производств, которые нужно выполнять под угрозой увольнения или тюрьмы
Вторая особенность – то, что в Беларуси в течение всего периода, который мы рассматриваем, был фиксированный обменный курс. Лишь после последней девальвации в 2015 году Национальный банк перешел к режиму плавающего обменного курса. Важно это потому, что первая и вторая особенности (целевые показатели и фиксированный курс к доллару США) приводили к следующему факту.
Александр Лукашенко на каждом всебелорусском собрании говорил о «повышении» уровня жизни населения и «росте» средней заработной платы. В силу того, что из-за высокой инфляции доллар США в Беларуси – это, по существу, родная валюта, Лукашенко говорил о повышении зарплаты до какого-то уровня в долларах. Например, в 2001 году $100, в 2011 году – $500 и т.д. И правительство всегда достигало этого уровня. Как это делается?
В Беларуси до сих пор существует тарифная сетка заработной платы. То есть устанавливается минимальная зарплата и тарифная ставка 1-го разряда, и по тарифной сетке увеличивается зарплата всех остальных работников. На госпредприятиях и в госструктурах, концерны также заставляют свои подотчетные предприятия устанавливать нужный уровень зарплаты. Соответственно, все это делать довольно-таки легко, и номинальная средняя зарплата в белорусских рублях росла. А так как валютный курс был фиксирован, поэтому было несложно поднять и зарплату в долларах, если вы увеличиваете зарплату в рублях.
К чему это может привести? А приводит это к тому, что в реальном выражении зарплата растет быстрее производительности труда, что сильно сказывается на конкурентоспособности белорусских предприятий.
Директивное кредитование
Следующая особенность «белорусской модели» – директивное кредитование государственных инвестиционных программ. Предположим, вам нужно построить завод, увеличить выпуск сельхозпродукции или построить новый дом. Где взять ресурсы? Все просто – идите в банк. И если этому государственному банку дает задание государство, то он никуда не денется и выдаст кредит. Не важно, что сельхозпредприятие убыточно или что клиент, вероятно, не вернет деньги. Все равно кредит будет выдан, при этом под субсидированную процентную ставку. Основные получатели таких кредитов – сельское хозяйство, жилищное строительство, в меньшей степени государственные промышленные предприятия. В 2011 году объем директивного кредитования составил почти 10% ВВП. Получается, довольно серьезный объем ресурсов в экономике направляется государством.
Государство частично компенсирует госбанкам ставку между рыночной и субсидируемой за счет бюджета. Но не брезгует оно и эмиссионным кредитованием. Если денег у госбанков не хватает, то Нацбанк всегда готов выдать деньги под рефинансирование либо под рекапитализацию банка, если капитал станет меньше, чем нужно. Понятно, что эмиссионное кредитование всегда приводило к серьезной инфляции и давлению на курс национальной валюты. Но это еще одна специфическая особенность «белорусской модели».
В итоге что мы имеем? Государство заставляет производить больше продукции, дает на это деньги, стимулирует инвестиции. В Беларуси в определенные периоды времени, например в 2010 году, инвестиции составляли 40% ВВП. Этому опять же может Китай позавидовать. Ни в одной стране Восточной Европы, бывших стран советского блока, нет такого объема инвестиций в процентах ВВП. Только за счет госсектора, за счет политики государства инвестиции были высоки. Но средств внутри страны, которые можно было бы направить на инвестиции, мало, сбережения низкие в сопоставлении с другими странами.
Когда нет денег
Дальше произошло то, что должно было произойти. Начиная с 2005 года торговый баланс стал резко ухудшаться. Предприятия вынуждены производить больше продукции, для этого нужно больше импорта, сырья, комплектующих. Население богатеет и больше потребляет импортных товаров. Девальвация 2009 года не изменила этот негативный тренд.
До 2011 года Беларусь активно занималась импортом нефти из России, переработкой и поставкой переработанной либо сырой нефти в западные страны, получая за это экспортную пошлину в белорусский бюджет (большой подарок от РФ, обеспечивающий мощный приток ресурсов в республику). После 2011 года эта лавочка была прикрыта, но появились другие схемы и поставки других товаров. Кроме того, импортные цены на природный газ были одни из самых низких в регионе. Без этой энергетической субсидии со стороны России дефицит торгового баланса был бы значительно выше.
Исходя из опыта развивающихся стран, наилучший способ финансирования дефицита текущего счета платежного баланса – это прямые иностранные инвестиции. Например, когда в страну приходит иностранное предприятие, приносит свои технологии, свой менеджмент, строит завод, производит высокотехнологичную продукцию и продает ее либо в Беларуси, либо в России. С прямыми инвестициями в Беларуси длительное время все было очень плохо. До 2008 года в страну поступило около $2 млрд – это копейки для такой страны. Сегодня накопленный объем инвестиций – это $16 млрд. Причем $5 млрд из них – покупка «Газпромом» «Белтрансгаза». Основной источник прямых инвестиций – это Россия и друзья (Кипр). Остальные инвесторы составляют довольно незначительную долю. Тем не менее есть и примеры успешных иностранных проектов: завод «МАЗ МАН» – производство грузовых автомобилей совместно с немецким предприятием; Stadler – швейцарская фирма по производству электропоездов; Coca-Cola уже давно присутствует на рынке Беларуси.
Но гораздо больше примеров неудачных. Самый известный из них – «Балтика», которая в 2001 году пыталась купить пивоваренный завод «Криница», начала уже инвестировать средства, а потом вдруг появились новые дополнительные условия: построить ледовый дворец (Лукашенко любит играть в хоккей), покупать только белорусский ячмень и т.д. IKEA пыталась несколько раз войти на белорусский рынок, но местные деревообрабатывающие предприятия испугались конкуренции. Провалились и проекты Ford и Skoda.
Если нет прямых инвестиций, остается брать в долг или тратить валютные резервы. К 2014 году внешний долг составил $40 млрд, приблизительно 60% ВВП. Хотя основной его объем – это долгосрочный долг, но долгосрочный для Беларуси означает несколько лет, а не десятилетия, как, например, в случае с США.
Фото: CTV.by
Перед каждой девальвацией на телеэкранах на фоне пирамид из золотых слитков появлялся председатель правления Нацбанка Петр Прокопович или сам Лукашенко. Каждый раз они заверяли, что все хорошо, у страны много золотовалютных резервов и девальвации не будет. В результате, как только в Беларуси слышат «девальвации не будет» – все бегут покупать валюту. И действительно, валютных резервов в Беларуси всегда катастрофически не хватало – известный норматив покрытия минимум трех месяцев импорта практически никогда не выполнялся.
«Только взялся за яйца – молоко пропало»
Как государство в Беларуси борется с проблемой платежного баланса и валютными кризисами? Предпочитает видеть следствие, а не причину. Ведь проблема понятна и лежит на поверхности – много импорта. А бороться с импортом легче всего импортозамещением. Обычно для этого вводят импортные тарифы и квоты или, например, отечественным товарам предоставляются преференции при госзакупках.
В Беларуси есть и свои «рецепты». Например, для предприятий розничной торговли устанавливается норматив, что на прилавках должно быть не менее 70% отечественной продукции. Кроме того, в последнее время Минторг стал составлять списки товаров, которые стоило бы производить в стране. Поступают рекомендации предприятиям: «А не произвести ли вам мобильный телефон?» Или видеокамеру, кондиционеры, скутеры, подгузники.
Фото: ИТАР-ТАСС / Виктор Толочко
Произвести, конечно, можно. Проблема в том, что, кроме сомнительного качества такой продукции, рост производства означает рост импорта сырья и комплектующих. Просто на место потребительского импорта приходит импорт предприятий.
Второй способ «борьбы» – это валютное регулирование и ограничения на движения капитала. Например, во время валютных кризисов в Беларуси часто вводилось ограничение: обменный пункт может продать только ту валюту, которая куплена у населения, и не больше. В 2011 году это привело к появлению черного валютного рынка. Белорусские умельцы создали сайт в швейцарской доменной зоне, с помощью которого люди могли обойти валютные ограничения и купить и продать валюту по теневому рыночному курсу. Сайт был назван в честь председателя правления Национального банка – prokopovi.ch.
Был еще и контроль за ценами после каждой девальвации. Отсюда знаменитое изречение Лукашенко: «Только взялся за яйца – молоко пропало». Дефицит тоже был не редкостью после девальвации в силу того, что контролировали цены.
Какие уроки можно извлечь из опыта Беларуси? Политика стимулирования спроса не является политикой долгосрочного роста. В открытой экономике это в конце концов приведет к кризису платежного баланса. Другой урок: контроль за движением капитала и импортозамещение – не самый эффективный способ борьбы с кризисом.
И последний, главный урок – экономику нужно реформировать. Несмотря на широкие экспертные и общественные дискуссии, вопрос упирается в одного человека. И этот человек никаких перемен не хочет. Но посмотрим.
Валерий Черноокий, Slon
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]