Сергей Харевский: Выросло новое поколение с белорусской идентичностью

Именно за этим поколением – будущее страны.

Об этом культуролог и искусствовед Сергей Хоревский рассказал в интервью каналу «Белсат».

– Некоторые активисты говорят, что близок тот час, когда Лукашенко признает и бело-красно-белый флаг, и «Погоню». Произойдет ли это?

– Я этого не вижу. Это как замученные жаждой люди в пустыне уже готовы видеть миражи. Более 20 лет белорусскость уничтожалась. Большинство тех, кто попал в «черные списки» или даже побывал за решеткой – носители белорускости.

– А что Вы думаете по поводу «мягкой белорусизации», которую якобы проводит власть?

– Без всяких плебисцитов и референдумов было ликвидировано преподавание на белорусском истории и географии. На русский язык перевели не только все БТ, но и почти все государственные СМИ вплоть до последней районки. И то, что мы сегодня имеем белорусского, – это то, что выжило в условиях непрекращающихся репрессий и официозного ригоризма. Поэтому я убежден, что никакой «белорусизации» при этой власти не будет в принципе.

Белорусскость, невзирая ни на что, крепнет из года в год. Поверьте, я знаю о чем говорю. Если сравнить с последними советскими годами, то у нас, по крайней мере в столице, настоящий расцвет!

Достаточно ознакомиться с продукцией независимых издательств, поинтересоваться количеством белорусских групп в садах и классов в школах, сходить на занятия «Мова нанова» или заглянуть в праздники в костелы. Вопреки политике всевластного нынешнего чиновничества, которое по определению не владеет нашим языком, в столице Беларуси выросло уже второе поколение, для которого белорусскость – натуральное абсолютно состояние. Именно за ними – будущее нашей страны.

– Раньше вы говорили, что эти символы каким-то образом угрожают власти, поэтому Лукашенко их и не признает. В чем эта угроза?

– Угроза имиджу. А имидж – это для власти все. Это признать, что 20 лет травили, ломали, оплевывали, с «перегибами на местах», но это было аморально и глубоко ошибочно … Не туда вели.

– В последнее время очень много говорят о национальной идентичности. Важно ли это и что это такое вообще?

– Это наиболее соответствующая форма комплекса идей, объединяющих белорусов здесь и в целом мире. Соответственно, это – язык, история, наилучшие и наиболее отличительные проявления традиционной народной и классической национальной культуры. При том, в комплекс идей белорусскости входят и толерантность и полиэтничность, инклюзивность живой белорусскости.

Люди, являющиеся носителями белорусской идентичности берут на себя и бремя ответственности – за гражданское общество, памятники старины, экологию, и, прежде всего – за язык, являющийся душой любой культуры.

Отвергая один язык, мы становимся носителем другого, а вместе тем и чужой литературной и культурной традиции, на которые уже не способны никоим образом повлиять. Правила нашего языка формируются здесь, других языков – там! Поэтому никакой идентичности быть не может в принципе.

Мы живем под одним пасмурным небом, на конкретной территории, где бывает снег и нет океана, поэтому и приспосабливаемся к обстоятельствам места и времени. Идентичность формируется, даже вопреки или в обход нашей воли.

– Это плохо, когда человек не имеет чувства принадлежности к какой-либо нации?

– Нация – это просто гражданство. К белорусской нации может принадлежит человек любого языка или расы, если он имеет наше гражданство. Пожалуй, вы здесь снова вспомните об идентичности. Есть люди без национальной идентичности? Нет. Таких людей не существует в природе, ведь они же все мыслят на каком-то одном, конкретном языке, усвоив вместе с ним и какую-то идентичность. Так что даже не декларируя однозначно своей принадлежности сам, он все же ее имеет, хочет он того или нет.

На постсоветском, как некогда и на постбританском имперском пространстве есть большие массы людей, которые еще окончательно не определились со своими пристрастиями, проигнорировали исторические реалии и не позаботились усвоить культуру и выучить язык страны проживания. Но в следующем поколении количество таких людей будет уменьшаться в геометрической прогрессии.

– Есть ли в этой либеральной тусовке русофобия?

– Я не вхожу ни в какие «тусовки». Поэтому могу говорить только за себя. «Фобия» – это страх. Я, как и сотни моих друзей, боюсь нынешней политики современной РФ, так как чувствую угрозу для своей страны и для своих близких. Да, и я здесь не одинок, считаю большинство современных провластных российских СМИ – пошлыми, вульгарными и шовинистическими. Да, российский колониализм оставил нам тяжелое наследие. Но мне не приходило в голову персонифицировать эти проблемы, перенося их на конкретных людей по национальному признаку. Я всегда пренебрегал ксенофобами и расистами, и среди моих друзей нет таких людей. Еще у меня много русских друзей, немало и в РФ.

– 2016 год объявили годом культуры. Каким он будет для Беларуси?

– Никаким. Не надо быть пророком, чтобы угадать, что у нас так и не появится хоть одного телеканала на белорусском языке. Что белорусы, благодаря почтенной власти, не узнают, что Ксения Погорелая, органистка из полоцкого Софийского собора, первая из наших соотечественников дала концерт в парижском Нотр-Даме, а белоруска Надежда Кучер дебютировала с главной ролью в «Травиате» в Берлинской опере.

Чтобы была возможность, то и не сообщили бы людям, кто в прошлом году получил Нобелевскую премию по литературе.

Учитывая, что звание года культуры выдали после того, как многократно подчеркнули, что он будет самым тяжелым за историю, то надежд на то, что вдруг отреставрируются памятники архитектуры или сделают, наконец, достойный Национальный музей истории – просто не приходится. Равно как нет надежды на то, что у чиновничества проклюнется вдруг совесть и они выучат наш язык или создадут действительно национальное телевидение, где, например, девочки могли бы увидеть балет.