Смертник стреляет первым

В негласные обязанности главы чеченской администрации входит возбуждение ненависти и страха в российском обществе.

В сети прошел флешмоб, посвященный главе чеченской администрации. По следам его прогремевшего выступления общественность призвала Путина немедленно отправить Кадырова в отставку, и собрано уже немало подписей. Однако все понимают, что отставки не будет. Ни при каких обстоятельствах. Кроме одного.

Дело в том, что, подобно своему отцу, Рамзан Кадыров замещает сразу две должности. Он не только является главой чеченской администрации. Он работает смертником.

Оттого в круг его обязанностей, помимо тех, что установлены регламентом, входят и некоторые другие. В частности, возбуждение ненависти и страха. Что же касается прав, то они практически беспредельны. Проблемы жизни и смерти тех, кого он считает врагами, приговоренный чеченский национальный лидер решает сам, никого не спрашивая. Не говоря уж о других, более мелких проблемах.

Столь своеобразное распределение прав и обязанностей обусловлено прямым, хотя и негласным договором, заключенным между путинской Россией и кадыровской Чечней еще в начале нулевых годов. В те дни, когда мятежный муфтий Ахмат-Хаджи, разругавшись с Масхадовым, поставил карту и жизнь свою на Москву. И позже, летом 2003 года, избираясь на пост президента бывшей Ичкерии, когда Кадыров-старший внезапно отказался от поддержки единороссов, он уже точно следовал духу и букве этого договора.

Отныне ни от какой партии власти он не зависел. Единственным человеком в стране, чье мнение интересовало Ахмата Абдулхамидовича, был Владимир Владимирович, и только к нему он обращался, требуя денег или конфликтуя с российскими генералами. Договор безоговорочно исполнялся обеими сторонами.

По сути, Ахмат Кадыров играл тогда в Чечне ту же роль, что и Путин осенью 1999-го в России. Он наводил ужас на электорат, обещая в обмен на поддержку некую стабильность и твердо гарантируя в ином случае полнейший беспредел — и землякам, и федеральному центру. Он был очень жесток, храбр, проницателен. Он был умен. Раньше всех разглядев в Путине абсолютного монарха, он поставил на него и только на него, с ним одним был по-настоящему связан, к нему взывал, ему служил и его именем клялся — и в общем всегда побеждал. До последнего дня. В том числе и в разборках с местным населением, которому был предложен незамысловатый выбор: жить под Кадыровым или умирать под бомбами федералов.

Он только не ведал сроков, отмеренных ему ослепшей от ненависти судьбой. Сроки подступили в мае 2004-го, когда президента Чечни взорвали на трибуне для почетных гостей стадиона «Динамо» в Грозном. Причем до сих пор неясно, кто стоял за терактом, хотя Басаев пару лет спустя и объявил себя заказчиком убийства Кадырова. Слишком много у Ахмата-Хаджи было кровников — в широком смысле слова. Среди чеченцев и среди тех российских граждан в погонах, с которыми погибший вел непримиримые споры насчет освоения бюджетных средств в республике и по другим вопросам.

То есть по-настоящему, а не как при Масхадове, выходить из состава РФ Чечня начала еще при Ахмате Кадырове. Рамзан Кадыров лишь придал этому процессу заметное ускорение, прекратив действие российских законов, включая Основной, на территории своего суверенного государства. Изгоняя оттуда всяких лишних правозащитников, сжигая дома шайтанов, бракосочетая седого ветерана со школьницей и фиксируя религиозный ренессанс в эскадронах смерти, как бы подчиненных МВД РФ. Апофеозом тут стал сюжет с российскими правоохранителями, которых Рамзан Ахматович приказал отстреливать, если они без его ведома появятся на территории Чечни. В самом деле, что они там забыли?

Одновременно он стал активно вмешиваться во внутренние дела России, чего не позволял себе Ахмат-Хаджи, которому хватало своих внутренних дел. Рамзан же Ахматович деятельно участвует в выборах президента РФ, настаивая, к примеру, на том, что президент Путин должен править беспрерывно, а не рокироваться зачем-то с Медведевым. Глава чеченской администрации вербально казнит экстремистов в Южно-Сахалинском городском суде. Внесистемных российских оппозиционеров он называет «врагами народа», требуя судить их, «предателей... по всей строгости». И если где-нибудь в Красноярске находится человек, выступающий с резкими возражениями, Рамзан Ахматович считает своим долгом переубедить этого человека. И переубеждает, и мы можем только догадываться о том, какие средства использует. Заранее содрогаясь.

Подобно отцу, он чувствует за спиной надежное прикрытие, и это означает, что старая модель взаимоотношений Грозного с Кремлем по-прежнему действует, разве что усложнилась. Чечня теперь независима, но остается верным союзником России — и во внешней политике, и во внутренней. При этом Рамзан Ахматович ощущает себя «пехотинцем» Владимира Владимировича, что придает конструкции особую, парадоксальную устойчивость. Враг скажет, что Кадыров-младший нападает на Россию и ее граждан и тем опасен, но все знают, что без Путина нет России, поэтому истинным патриотам не о чем беспокоиться.

Без Путина нет России, без Кадырова нет Путина, так что все хорошо. В рамках негласного договора у нас выстроена мощная, эшелонированная оборона, и каждый из его участников может пользоваться абсолютной безнаказанностью. Каждый и пользуется.

В частности, Рамзан Ахматович, который считает необходимым постоянно возбуждать к себе ненависть и сеять страх, умножая количество врагов и выбирая мишени. Ибо таковы его служебные обязанности, закрепленные в негласном договоре, где прописана кровная связь с национальным лидером и федеральное кормление в обмен на лояльность. А также название должности, с которой уходят единственным способом, предусмотренным для этого внутренним распорядком чеченской войны. Отважный человек, он тоже не ведает сроков, отмеренных судьбой, и никто в России не ведает, склоняясь к фатализму.

Илья Мильштейн, «Сноб»