Дубинка вместо полиграфа

С подписанием нового закона о борьбе с коррупцией восстанавливается неформальное правило: если запрещено, но очень хочется, то можно.

Вступил в силу новый закон о борьбе с коррупцией, о котором можно сказать одно: он ничем не отличается от других «новых законов», утвержденных Лукашенко. В том смысле, что они совершенствуют старые законы – которые работают плохо или не работают вовсе – с надеждой заставить их «работать еще лучше».

Сегодня Лукашенко легко иронизирует по поводу своего прежнего наивного оптимизма относительно победы над этим злом. Легко признается, что жить с коррупцией можно. Вот он в своем ежегодном посланию к парламенту и белорусскому народу рассказывает про дело «заместителя генпрокурора Александра Архипова, который получил взятку в виде золотого слитка и бутылки коньяка за прекращение уголовного дела в отношении пьяного бесправника». И про дело бывшего председателя «Белкоопсоюза» Сергея Сидько, который «купил и оформил на дочь дом на Канарских островах».

Коснулся он неизживаемой коррупционной проблемы и на последней коллегии МВД. Там он положительно отозвался о работе милиции, но как всегда, увидел в ней неиспользуемые ресурсы и настоятельно посоветовал задействовать их. Обычно он находит такие ресурсы везде и всегда. В послании к народу в апреле 2014 года он требовал «рыть гораздо лучше», улучшить «профилактику коррупции», чтобы та стала невыгодной, легко раскрываемой и вообще невозможной.

За минувшие годы коррупцию не ликвидировали, и, как показывает практика, даже не приблизились к решению той задачи, которую ставил перед собой, своим государством и обществом Лукашенко в своей первой избирательной программе. Коррупцию он полагал угрозой и политической, и экономической безопасности государства, болезнью, которая разлагает госаппарат и приводит к потере управляемости государственным сектором экономики, тормозит становление правового социального демократического государства и пр.

Новый антикоррупционный закон, полагают некоторые специалисты, предостерегает потенциальных коррупционеров и снижают их мотивации к преступному поведению. И, в дополнение к действующим механизмам, устанавливает запрет на назначение на руководящие должности и прием на госслужбу лиц, ранее совершивших преступление; выявленные коррупционеры лишаются права пенсии за выслугу лет, Кроме того, устанавливаются определенные санкции против должностных лиц, имущество которых на 25% превышает доход, полученных из законных источников.

Иными словами, восстанавливается прежде широко действовавшее неформальное правило: если запрещено, но очень хочется, то можно. Выходит, что чиновник к условным 100% законно нажитого имущество имеет право присовокупить долю, полученную из предположительно незаконных источников в размере менее 25% и узаконить ее. То есть получить коррупционную ренту в размере 1/4 официального дохода.

Как запрещающее правило действует разрешающе, Лукашенко продемонстрировал, помиловав того же бывшего заместителя генерального прокурора Александра Архипова (соблазнившегося «слитком золота и бутылкой коньяка»), который был признан виновным в получении взятки, превышении служебных полномочий и приговорен к шести годам лишения свободы с конфискацией имущества, с лишением права занимать должности на пять лет и лишением воинского звания. Что в итоге? С 26 января Александр Архипов возглавил, как ошибочно сообщили журналисты, колхоз «Петровичи». На самом деле он стал директором Республиканского сельскохозяйственного унитарного предприятия (РСУП) «Петровичи», которое является государственным. Таким образом, Архипова не только помиловали, но и частично восстановили в статусе госчиновника.

Не имею ничего против бывшего заместителя генпрокурора, но не слишком ли вольно трактует новый антикоррупционный закон его вдохновитель и гарант – Лукашенко?

Можно предположить, что ему не хватает преданных соратников, среди которых самыми надежными остаются скомпрометированные и частично помилованные им чиновники.

Как сказал Лукашенко на коллегии МВД, государству (его государству) нужен рентабельный и эффективный и динамичный милицейский состав. Чтобы «с меньшими затратами… получать больший результат. Все, что вы экономите, остается у вас. Ваше сэкономленное – это ваше, делите, стройте жилье, повышайте денежное довольствие…». Да, хозрасчет нужен колхозам, где он, к сожалению, не прижился. Но он имеет все шансы прижиться в милиции, бюджетной организации, которая получит право экономить казенные деньги в своих целях.

Например, запланировано у них приобретение полиграфа и отпущены ресурсы на него, но можно их сэкономить на свои нужды, а для получение достоверных признаний можно использовать надежную и испытанную дубинку. Дешево и сердито.

Костантин Скуратович «Завтра твоей страны»,