«Я потеряла ребенка, а мне сказали: теперь вы ничего не докажете»

19 декабря 2015 года в Новополоцке при родах погиб ребенок.

Эта новость так и осталась бы личной трагедией семьи Джуглий, если бы мама малыша не написала о горе в социальных сетях. На ее странице — тысячи комментариев со словами поддержки семьи и критикой медицинской системы.

В редакцию naviny.by обратилась Марина Скачко — в 2013 году она потеряла ребенка в больнице Марьиной Горки. Роды у нее принимала та же врач, что и у Марины Джуглий в Новополоцке.

Марина Скачко рассказывает, что стала на учет в 6 недель беременности. По обследованиям все было хорошо, беременность протекала спокойно. В 20 недель сделали УЗИ, родителям сообщили, что будет мальчик, никаких патологий выявлено не было. Родители уже выбирали имя малышу.

«Анестезиолог хлестал по щекам, гинеколог кричала: «Заткнись!»

«В 24 недели мы поехали в гости к моей маме в Марьину Горку, — вспоминает женщина. — Мама предложила на завтрак блинчики со сметаной. Как потом выяснилось, они были несвежие. У всех нормально всё, а мне стало плохо: бегала часто в туалет».

Марина вызвала скорую помощь, сообщила о беременности и сказала, что отравилась.

«Меня повезли в больницу, но не в инфекционное, как я предполагала, а в акушерское отделение. Помню, когда ехали в машине скорой помощи, я чувствовала шевеление ребенка. У меня не было крови, ничего не подтекало».

В отделении женщину встретила молодой специалист акушер-гинеколог Евгения Княжище, которая сразу начала осмотр. Как рассказывала Княжище, после окончания медицинского университета в родном Витебске она сама выбрала Марьину Горку.

«Слушай, говорит, у тебя тут раскрытие. Ты скоро родишь, — вспоминает слова доктора Марина. — Я пыталась объяснить, что отравилась, долго просидела в туалете. Просила поставить мне пессарий (устройство для профилактики преждевременных родов. — ред.), скрепляющий укол. «У меня ничего из этого нет», — сказала доктор. Тогда я начала кричать. Подчеркиваю: не от боли, я просила сохранить беременность! На все мои слова был холодный ответ: «Ты врач? Ты не врач. Я сама знаю, что делать. Так что молчи!»

Супруг Марины Артем в этот момент находился в коридоре.

«Я зашел в кабинет, когда врач вышла оттуда, — вспоминает он. — Жена сидела на кресле, всё было в крови. Я помог ей встать. Потом пришла санитарка и сказала, что нужно везти Марину на этаж выше. Где все это время была врач, я не знаю».

«Меня положили на кушетку, — рассказывает Марина. — Через некоторое время пришла доктор, следом за ней — анестезиолог. Я думала, врач продолжает осмотр, но она проколола мне водный пузырь. И начала давить на живот, вытягивать ребенка. Только в этот момент я начала кричать от боли. Анестезиолог, мужчина, начал хлестать меня по щекам. Княжище при этом на меня кричала: «Заткнись! Ты мне сейчас все отделение разбудишь!»

«Что происходило за дверями, я тогда не знал, — говорит Артем. — Думал, жена рожает раньше срока. Крик, конечно, страшный стоял».

«Я знаю, что такое боль схваток. В тот день, когда я поступила в больницу к доктору Княжище, у меня не было схваток. Я в этом уверена», — отмечает Марина.

Через несколько минут из палаты вышла доктор Княжище и сообщила отцу, что ребенок умер.

«Сказала, что вес ребенка был 700 грамм, — вспоминает Артем. — Знаете, в фильмах показывают, что доктор в таких ситуациях успокаивает родителей. Просит прощения, что не удалось спасти жизнь человека, мол, мы сделали всё, что могли. Но в нашем случае ничего такого не было. Ни я, ни жена вообще больше не видели доктора Княжище. Она к нам ни разу даже не подошла».

«Ни в этот день, ни на следующий Евгения Николаевна ко мне не пришла. Врач ведь всегда интересуется состоянием пациента, особенно после такой тяжелой ситуации, после наркоза. Но только ни в моем случае. Я так понимаю, доктору было все равно, что со мной, хотя отходила я очень тяжело, перевернуться даже не могла», — вспоминает собеседница.

«Если вина доктора будет доказана, ее должны отстранить от медицинской практики»

По ее словам, единственный, кто по-человечески к ней отнесся, была медсестра.

«На следующий день в обед пришел заведующий отделением. Он попытался утешить меня, мол, такое бывает. Говорил, что я молодая, смогу еще родить. Я спросила, почему мне не поставили пессарий, беременность можно было сохранить. «А вы теперь ничего не докажете», — ответил мне заведующий. Эту фразу я хорошо запомнила!»

Пробыв в больнице два дня, Марина Скачко решила ехать в областной роддом.

«Я понимала, что нормальную помощь в Марьиной Горке мне не окажут, — говорит она. — А в областном работает доктор Анна Фокина. Она в таких ситуациях спасала и мамочек, и малышей. Вот кто доктор от бога!»

«Мы, конечно, обсуждали с Анной Николаевной трагедию, — добавляет Артем. — Она была в шоке. Говорила, что ребенка можно было спасти, приложив усилия».

Трагедия в семье Скачко произошла в то время, когда в Минске происходило разбирательство по факту смерти пациентки в частном медцентре «Экомедсервис». Супруги размышляли, стоит ли им жаловаться на действия доктора Княжище, обращаться в правоохранительные органы.

«Я сам — юрист, — говорит Артем. — И я знаю, как тяжело доказать вину медиков. По делу «Экомедсервиса» сколько было доказательств, а что толку? Поэтому мы решили не подымать волну. Тем более врач, которая потом лечила Марину, посоветовала нам забыть весь этот ужас и начать новую жизнь».

Однако публикации о смерти сына Марины Джуглий в Новополоцком роддоме заставили всё вспомнить.

«На следующий день после той трагедии мы спрашивали у заведующего отделением, где плод, — вспоминает Артем. — Нам сказали, его отправили на экспертизу в Минск. Однако результатов исследования у нас до сих пор нет. Через несколько месяцев я направил запрос в больницу, чтобы выяснить, проводили ли они сами проверку».

В документе указано, что у Марины был выкидыш, вес плода — 480 грамм. Служебную проверку по факту не проводили.

Марина, кстати, писала доктору Княжище в социальных сетях. Спрашивала, почему она не боролась за жизнь ребенка, почему не пришла узнать, как состояние пациентки после наркоза. Евгения Николаевна отвечала, что сделала всё, что могла. В той ситуации, по ее мнению, нужно было спасать роженицу, что она и сделала.

Если бы можно было вернуть события трехлетней давности, Марина говорит, что не задумываясь поехала бы в Минск.

«Я бы за 50 минут уже была в областном роддоме, где компетентные врачи, нормальная база. Никто из моих знакомых в Марьиной Горке не рожает. Люди бегут оттуда! — рассказывает женщина. — Но Княжище не дала мне времени на раздумье. Поймите, я изначально думала, что еду в инфекционную больницу. А меня завезли в гинекологию. И через минут 20 начали искусственно вызывать роды».

Два месяца назад Марина и Артем стали родителями. Беременность в этот раз также проходила спокойно, но на 28 неделе во время УЗИ у Марины обнаружили раскрытие. Женщину срочно направили в 5-й роддом.

«Пока я собралась, пока доехала, прошло несколько часов, — вспоминает она. — Меня посмотрел доктор и сказал, что родить я могу в любую минуту. Он начал звонить во 2-й и 7-й роддом, поскольку там есть детская реанимация. И добился, чтобы в 23 часа меня приняли в «двойке». Вот, что такое профессионализм. В «двойке» мне, кстати, поставили пессарий. На 37 неделе его сняли, и на 39-й я родила дочь».

Марина считает, что действия врача Княжище должны быть детально изучены специалистами.

«По нашей ситуации, понятно, прошло время, вряд ли можно привлечь ее к ответственности. Но ситуация Марины Джуглий произошла недавно. И если вина Евгении Княжище будет доказана, ее должны отстранить от медицинской практики — это мое мнение. Понимаете, родить женщина может и сама. Раньше ведь только так и было. Врач нужен именно для серьезных случаев, когда требуются навыки, которых, на мой взгляд, у доктора Княжище нет».

В интернете доктора Княжище не только критикуют, но и благодарят

В новополоцкой больнице, ссылаясь на медицинскую тайну, отказываются от комментариев о результатах служебной проверки по факту смерти ребенка Марины Джуглий.

Тем временем в социальных сетях широко обсуждают трагедию в Новополоцке. В большинстве своем действия врача Евгении Княжище критикуют, однако есть и отзывы с благодарностью.

Ксения Зацепина рожала в Марьиной Горке в 2013 году. По ее словам, врач Княжище очень поддерживала ее и помогала.

«Когда я начала рожать, быстро потеряла силы. Евгения Николаевна не кричала на меня, она подсказывала, как дышать, что делать — всё было очень корректно. Когда я уже родила, она сразу же пришла, чтобы узнать, как я себя чувствую. И потом каждый день заходила в палату, пока я была в отделении. Я очень благодарна ей. И считаю, что она хороший специалист. Другие девочки, которые рожали в Марьиной Горке, тоже самое о ней говорили», — отметила Ксения в комментарии для Naviny.by.

Диана Белявская рожала в Новополоцке в 2015 году.

«Я лежала под капельницей, доктор каждые 10-15 минут подходила, проверяла, как идет раскрытие. За всё это время я не услышала ни одного грубого слова. Я, конечно, не кричала, терпела, сколько могла. Евгения Николаевна улыбалась, подбадривала, говорила, скоро родишь свою крошку. Поскольку это первая беременность, конечно, я не знала, как правильно тужиться. Доктор объясняла и помогала. Так на свет и появилась доченька. Всё прошло без осложнений. Я очень благодарна доктору и, конечно, акушерке, и всем, кто находился рядом. В целом впечатление от первых родов хорошее, хотелось бы и второго малыша рожать именно у нее».

Дальнейшая карьера доктора Княжище будет зависеть от результатов проверки — и не только служебной. Представитель Управления Следственного комитета по Витебской области Инна Горбачева сообщила, что разбирательство по заявлению семьи Джуглий продолжается. Следователи допрашивают медицинский персонал, назначены дополнительные экспертизы.