Макс Спадаренко: Выхожу перед боем в вышиванке, потому что белорус

09.02.2016 спорт

Белорусский кикбоксер Макс Спадаренко стал известен в начале декабря 2015 года, когда выбил все, что можно, из российской противника на турнире в Таллинне.

«Наша Нива» встретилась с 24-летним бойцом. Это было не просто: в дополнение к бесконечным тренировкам, теперь он еще служит в армии.

Вареные яйца, спортрота, «машка»

— Ты только что с тренировки. Сильно устал?

— Да, тренировки перед турнирами жесткие — по две в день. Выкладываюсь на все сто. Выходных у нас нет.

— Не жалеешь?

— Да нет, это мой выбор, мое дело. Поэтому нормально.

— Как обычно проходит твоя тренировка?

— Любой тренировочный процесс у нас делится на этапы. Стандартно, сначала силовая база — это железо, работа в тренажорке. Потом — работа в парах, спарринги. Перед соревнованиями — непосредственно техника. Сейчас у меня как раз этап силовой подготовки — работаю с железом, бегаю. Как говорит мой тренер, у меня все для победы есть. Главное — победа над самим собой. Надо разобраться, что у меня внутри, победить все мои сомнения, тогда все получится.

— Как сейчас проходит твой день?

— Я теперь служу в армии — в спортроте. Поэтому все начинается как в армии — подъем в 6 утра, зарядка, завтрак. Потом меня отпускают на тренировку. Первая тренировка, грубо говоря, легкая, чтобы проснуться. Потом еду домой досыпать. А в 4 часа вторая тренировка. Потом еду домой, переодеваюсь и возвращаюсь в часть. И там все по распорядку.

— От армии не косил?

— Да нет. А как откосишь, если ты в составе национальной сборной? Если ты действующий спортсмен, значит, ты здоров — пригоден для службы.

— В вашей федерации не действует такая вещь, как снять трубку и решить вопрос?

— Единственное, что сделали — я служу не просто как солдат, а в спортроте. Есть возможность тренироваться, выступать, выезжать за границу. Здесь служат ребята-спортсмены, но они постоянно находятся в части. А в наряды хожу, и шваброй работать приходится — всего понемногу прочувствовал. И курс молодого бойца я месяц проходил…

— А как кормят?

— Я там даже не ем. Нет, стоп, вареные яйца ем. Все остальное — не для меня. Как запах услышу — аппетит теряю. Спортсмену такая пища не годится. Меня сослуживцы просят подвезти в часть чего-нибудь.

— Какой, по-твоему, должна быть армия?

— Сделали бы для тех, кто действительно хочет служить. Снизили бы численность призывников, но сделали бы все разнообразнее и интереснее — больше времени на стрельбищах, на физическую подготовку. Туда бы шли люди, которые реально этого хотят, и служили бы хорошо, а не косили бы.

Зеленый Луг, Эрнесто Хуст, 3214

— Давай о тебе. Как у тебя возник интерес к боям? Классическая история — побили в школе и ты решил отомстить?

— Да нет, у меня отец военный, воевал в Нагорном Карабахе, он всегда был в спорте. И он является для меня примером. Всегда говорил мне, что мужик должен быть мужиком, защищать себя и своих близких. Сначала он мне дома показывал удары, лапы держал. А мне не нравилось, я рисовать любил, учился в художественной школе. И отец меня сначала чуть ли не силой привозил в клуб «Чинук» — я тогда был в 4 классе. А потом, когда у меня начало получаться и я начал давать люлей, а не получать, тогда и проснулся интерес. Просто сначала не умел ничего, вот и получал, а потом научился и стал сам раздавать. И стало нравиться. По телику тогда показывали бои К-1 в Японии, я смотрел и прямо увлекся этим видом спорта, сам начал проявлять активность на тренировках. Так до сих пор в этом спорте.

— Реми Боньяски [нидерландский кикбоксер, трехкратный чемпион К-1], им, наверное увлекался?

— Когда я начинал смотреть, на пике [славы] был Эрнесто Хуст — вот он и был моим любимым бойцом.

— В школьные годы часто применял полученные на тренировках навыки?

— Хватало приключений, особенно в 15 лет, в переходный возраст. Во всех отделениях на районе побывал, на учете в милиции состоял — драки были постоянно. Это было нормально, когда на школьную дискотеку приходили ребята из другой школы, выходили на улицу разобраться, потом — совет профилактики, родителей — в школу. И в лагеря отправляли для трудных подростков — в часть 3214, там такой воспитательный военный лагерь был. Я каждое лето туда ездил — мне нравилось, прикольно было.

— Это какой район был?

— Зеленый Луг.

— Как родители смотрели на такую твою активность, особенно мамочка?

— Мама у меня очень начитанная, образованная женщина. Она всегда была ответственной за мое образование. Отец отвечал за развитие тела, а мать — головы. Она всегда говорила, что голова должна быть на плечах. И я оканчивал 11 классов школы, поступил в Университет физкультуры. Хотя, как правило, все, кто дружит со спортом, уходили в спортивную школу, но там особой учебы уже не было — у всех спорт был на первом месте.

— Кстати, когда последний раз пришлось подраться на улице?

— Провокационный вопрос (смеется). Мелкие столкновения бывали частенько, но я теперь стараюсь обходить это. Пару лет назад был случай, когда я заступился за девушку и пришлось ударить одного человека, так как без этого там было никак, а на меня заявление кинули в милицию. Хотя правда, казалось, и была на моей стороне, но в нашей стране как? Кто первый заявление кинул, тот и прав. Было много неприятных моментов, поэтому я сделал определенные выводы и теперь стараюсь все решать дипломатически.

— Переживал ли ты стандартный для переходного возраста период «да ну их»?

— Да, бывало такое, хотелось побольше погулять. Теперь вспоминаю и жалею. Ведь как раз был такой период, когда организм человека формируется и набирает силу. Пускай бы больше времени в зале проводил, а не на улице и во дворах.

Огня, 500 долларов, искусство

— И кем видишь себя в ближайшем будущем?

— Пока есть порох, дам огня. Хотелось бы пояс чемпиона мира среди профессионалов и среди любителей. Пока что доводилось побывать вторым в мире среди любителей. Есть к чему стремиться.

— А прожить на те средства, что зарабатываешь в спорте реально?

— Опять же, все от тебя зависит. Хорошо выступаешь, тебя замечают, организуют тебе регулярно бою — тогда реально.

— Многие из бойцов жаловались на недостаточный размер помощи от нашей федерации.

— Это касается любительского спорта. Ведь у нас, в отличие от бокса, можно выступать одновременно и в любителях, и в профессионалах. Поэтому если у тебя есть профессиональные бои и при этом ты еще имеешь стипендию как любитель, то все вполне реально.

— Сколько выходит в среднем призовых за нормальный турнир?

— По-разному. Где-то могут выплатить 500 долларов, где-то — 1,5 тысячи, где-то — 5 тысяч. Все зависит от рейтинга бойца и важности турнира.

— Недавно российский боец Андрей Махно рассказал, что стоимость затрат на подготовку одного боя выше суммы гонораров от трех побед. Это так?

— Да, бывает, что подготовка требует значительных затрат: диета, витамины и прочее. Слава Богу, что у меня есть такой хороший тренер, как Дмитрий Борисович Песецкий, который здорово помогает — находит самые разные варианты поддержки. Спасибо ему большое за это.

— Еще один вопрос, который интересует, наверное, многих из тех, кто следит за боями. К-1 и муай-тай — это хорошо. А о переходе в ММА задумывался? [К1 — кикбоксинг по японским правилам, муай-тай — его таиландский подвид, ММА — бои без правил.]

— Нет. Меня не привлекает этот вид спорта. Бойцом смешанного стиля может стать каждый — выделиться чем-нибудь. А тот же кикбоксинг — это ограниченные правила, искусство. И поэтому кикбоксером не каждый может быть.

— Как вообще оценишь перспективы и условия развития кикбоксинга в Беларуси по сравнению с другими странами?

— Все здесь упирается в финансы. В некоторых странах вокруг боев построен бизнес, они популярны, привлекается много рекламы. Хотя у нас тоже заметно развитие: все больше турниров проходит в Минске, все больше людей начинает интересоваться кикбоксингом, потихоньку растем.

Шашлыки, маори, корни

— На этом фоне, как по-твоему, многим ли ты жертвуешь для спорта?

— Пока молодой, я этого не чувствую. Благодаря спорту я тот, кем стал. Я многое повидал и узнал, он поставил мне характер. Пока только в плюс. Минимальные травмы были, но пока что спорт мне больше дает, чем забирает в плане здоровья.

— Самая страшная травма, которую видел, какая?

— Тьфу-тьфу-тьфу, у меня пока серьезных травм не было, только по мелочам. А у других видел много. Открытый перелом челюсти — самое страшное, что я видел. После такого тяжело вернуться на ринг. Поэтому надеюсь, что у меня и дальше будет без травм.

— Будем надеяться. Как любишь отдыхать?

— Люблю проводить время со своими друзьями и девушкой, мне с ними всегда весело. Сейчас отдаю предпочтение отдыху на природе, хотя, когда был моложе, хотелось в клуб сходить. Люблю на шашлыки сходить, на пляже посидеть.

— Отдых в понимании нормального человека у тебя бывает? Чтобы месяц без всякой работы…

— Больше недели не бывает, поскольку это вредно. После перерыва в тренировках больше чем на неделю трудно вернуться в ритм. Да и не могу я дольше недели отдыхать — тело начинает ломить, энергию некуда девать. Если ты привык постоянно пахать, то тело и требует нагрузок. Мне вообще трудно представить, как живут люди, которые не занимаются спортом — это же с ума сойти можно. Человек, который не занимается спортом, не уважает себя. Спорт — это гигиена тела. Что может быть лучше, чем делать себя лучше? А именно спортом ты делаешь себя лучше.

— Ну, и последний вопрос. Что означают твои татуировки?

— Это полинезийские татуировки. У меня — акула: воины маори носили такие татуировки, они символизируют силу и агрессию. Это и заряжает дух.

— Ты, кстати, и в вышиванке на бой выходил.

— Я выхожу в вышиванке не потому, что это модно, а потому, что хочу показать, откуда я родом. Чтобы было понятно, что я белорус, чтобы не теряться среди общей массы.