Улица Советская: как госстройка прошлась по судьбе человека
Если верить официальным документам, история, которая приключилась с жительницей Пуховичей Вероникой Галиневской, — акт неслыханной благотворительности.
В бумагах, отправленных женщине, написано (а для пущей убедительности еще и выделено жирным), что ради строительства в родном агрогородке восьмиквартирного двухэтажного дома для работников местного предприятия она добровольно отказалась от личного участка, а значит, в соответствии с законодательством не может претендовать ни на какую компенсацию. Вероника же с такой трактовкой категорически не согласна: мол, не могла же она, будучи в полном объеме ознакомленной с процессом и последствиями, согласиться на такой вариант и «по доброте душевной» лишиться собственности, пишет Onliner.by.
Запутанная и странная череда событий, приведших к тому, что хозяйка дома и участка почти стала арендатором в государственной «двушке», закрутилась еще в 2006 году. Именно тогда Вероника продала квартиру в Пуховичах и купила дом на улице Маяковского, 16.
— Дом был, конечно, не новый (1976 года постройки), но вполне добротный: три комнаты, просторная веранда и пристройка, а рядом — большой сад (черешни росли просто шикарные!), много земли — как раз то, о чем и мечталось. Хотелось иметь если не полноценное хозяйство, то хоть что-то подобное, поэтому мы с бывшим мужем обзавелись большой собакой, стали разводить кроликов, — вспоминает Вероника. — В доме тоже принялись за ремонт: обновили комнаты, провели воду. Собрались уже вести и газ, как знакомый, работавший в исполкоме, предупредил: не торопись тратить деньги, возможно, дом вообще снесут.
На беседу в Пуховичский райисполком Веронику пригласили в 2009 году. Там-то ей и объяснили, что из Пуховичей — в соответствии с тенденциями времени — будут делать передовой агрогородок. А для поддержания высокого статуса необходимо облагодетельствовать работников главного предприятия (Пуховичское предприятие мелиоративных систем) жильем. О «президентских» домиках с разноцветными крышами, выросших, как грибочки, на улицах бывших деревень, белорусы наслышаны. Но в родном для женщины населенном пункте решили пойти другим путем и построить не восемь отдельных коттеджей, а один восьмиквартирный дом. «Посадить» двухэтажку решили аккурат на участок женщины.
— Перед тем как идти в райисполком, я наняла риелтора и уже вместе с ним общалась с чиновниками, — продолжает Вероника. — На приеме он четко все разложил: так как у меня забирают дом и землю ради госстроительства, то взамен должны предоставить квартиру типовых потребительских качеств, другое жилое помещение, на которое я соглашусь, или выплатить денежную компенсацию. Я склонялась к последнему варианту, но наши чиновники четко дали мне понять: нечего выпендриваться, бери что дают, а то вообще без ничего останешься. Заверили, что мне достанется квартира в этом самом доме, который будет строиться. Разговаривали жестко и безапелляционно.
По сути, я была поставлена в безвыходное положение. Со всех сторон давили: нам надо строить, что ты тянешь, все уже решено. Тут уже и риелтор говорит: соглашайтесь на то, что дают, иначе…
Само подписание бумаг проходило в Пуховичском сельсовете. В общем, «подмахнула» я все, что мне дали, а взамен получила гарантийное письмо, в котором четко прописано: «Пуховичское ПВС гарантирует вам предоставление квартиры в строящемся восьмиквартирном доме площадью не менее 45 квадратных метров < …> взамен подлежащего сносу дома, принадлежащего вам на праве собственности». Эта бумажка меня успокоила.
Мой дом снесли в 2009-м, а вот документальное подтверждение этого факта я получила только 26 апреля 2011 года. Да и как происходил снос: за неделю предупредили и приехали все уничтожать, хотя я просила дать еще время. В связи со сносом встал вопрос, где жить мне с дочерью (с мужем тогда уже, по сути, проживали раздельно), ведь это была единственная недвижимость. На это наши не теряющиеся ни в одной ситуации чиновники ответили: у вас есть мама — на ее жилплощади и расположитесь. Но как так? Ведь забрали вы мое, собственное! Я об этом не просила, а теперь должна решать еще и этот вопрос. В итоге пришлось снять квартиру (есть все документы) и несколько лет — пока шло строительство, а потом я пыталась оформить квартиру в собственность — жить в чужих стенах.
В 2011 году двухэтажку достроили и присвоили ей новый адрес — Советская, 68а. На предприятии начали распределять квартиры. Прошло торжественное собрание профсоюза, причастные работники получили ключи. В общем, все довольны и счастливы. А меня даже в известность не поставили. Как потом выяснилось, ключи были каким-то образом переданы моему первому мужу, который к этой ситуации вообще непричастен.
Раздосадованная, иду в сельсовет, чтобы выяснить, что происходит. Узнаю́, что эта квартира, по счастью, хотя бы не считается служебным жильем. Но мне говорят: ты сначала пропишись, а потом мы тебе выдадим ключи. И подсовывают договор найма жилого помещения. Стоп, о каком найме может идти речь, вы же забрали мою собственность?!
В итоге мне все-таки пришлось прописаться на их условиях — произошло это только 11 августа 2014 года (напомню, что дом был построен в 2011-м), — но мне уже некуда было деваться: надо было менять паспорт. Все эти три года я обращалась в различные инстанции: райисполком, милицию, прокуратуру, Минское объединение мелиоводхоза — с просьбой разобраться и передать квартиру мне в собственность.
Из разных организаций и ответы приходили разные: в одних черным по белому было написано, что не только нарушены мои права, но и попран закон, так как участок изымался неправильно, в других — что я добровольно отказалась от земли, поэтому не могу рассчитывать на компенсацию. Универсальный ответ от всех — обращайтесь в суд. Но, простите, почему я должна это делать? Вы у меня забрали все, так давайте теперь возвращайте. А то из некоторых писем-ответов можно сделать вывод, что я сама пришла в сельсовет и стала умолять: заберите у меня участок.
Чтобы разобраться в происходящем, иду на Пуховичское предприятие мелиоративных систем. Там мне говорят: ничего поделать не можем, квартира под залогом в «Беларусбанке». Я еду в Минск в головное отделение банка, где мне разъясняют: никакой сложности в том, чтобы предоставить квартиру в собственность, нет, так как это обычный жилищный фонд, а не служебный — пускай предприятие выплачивает сумму кредита, делает отчуждение и предоставляет жилое помещение вам. Но делать этого никто не хочет!
Пока я пыталась разобраться во всех хитросплетениях, на предприятии произошла реорганизация: Пуховичское ПВС, которое было заказчиком строительства и заварило эту кашу, превратилось в ПМС. А договор найма у меня заключен, понятное дело, с ПВС. Но ведь сейчас такой организации не существует, а подписать новые документы меня никто не пригласил. Правда, юристы «успокоили»: мол, они составят новый договор найма арендного жилья, по которому я и буду в дальнейшем платить за право жить на этих 60 «квадратах». Стоимость аренды одного квадратного метра в Минской области составляет 30 000, но она может быть даже увеличена по усмотрению наймодателя, если тот сочтет, что условия проживания хорошие.
— Вот и все. Были у меня свои дом и земля, которые я могла продать, подарить, спалить, в конце концов, а теперь есть только государственная арендная квартира, в которой я нахожусь на птичьих правах. И все чиновники считают себя абсолютно правыми, — переживает Вероника.
В небольших Пуховичах об истории Вероники Галиневской наслышаны, пожалуй, все. Новый директор Пуховичского ПМС видит происходящее так:
— Эту ситуацию нам передали по наследству: предприятие было реорганизовано, ПВС к нам присоединили. Мы с юристом уже начали заниматься проблемой. Вопросов очень много с обеих сторон. Гражданка добровольно отказалась от своего участка — значит, она не имеет права претендовать на получение компенсации. А вот если бы участок изымался для государственных нужд, тогда разговор был бы другой. Но, повторюсь, я только начал изучать эту ситуацию, так как всего три месяца работаю руководителем. Эта история тянется давным-давно, а расхлебывать приходится мне. Однозначный ответ дать пока не могу: слишком большой клубок разных решений. Будем сейчас поднимать все бумаги с самого начала, а уже потом делать выводы и говорить предметно.
Насколько я знаю, оценочная стоимость ее жилья на тот момент составляла порядка $6000, а стоимость квартиры — около $30 000. От своего участка Вероника Александровна отказалась добровольно, да и земля в Пуховичах недорогая. То есть это неравнозначный обмен, ущерб предприятию, убытки. По большому счету, ПВС не имело права давать гарантийное письмо, так как землю ему предоставлял сельсовет. Разбираться надо досконально и ставить вопросы всем.
Руководство сельсовета, судя по всему, на постоянном контроле ситуацию не держит, но в общих чертах знает, что происходит:
— Наше мелиоративное предприятие собиралось строить дом. Для этого была выделена земля — отдельный участок. Первоначально дом Вероники Галиневской не попадал в границы территории застройки и не должен был сноситься, все должно было расположиться на соседнем участке. Откуда пошла ошибка, что перепутали проектанты, неизвестно. Как именно ей предлагали компенсацию, я не знаю. Так как дом построен с привлечением кредита и предприятие погашает его, просто отдать, пока все не погашено, не получается. Тем более что это областная собственность. Сейчас она, видимо, желает, чтобы эту квартиру ей передали бесплатно в собственность. Но ведь за все надо платить. Ее старый дом оценивался до $10 тыс., а квартира стоит, наверное, больше миллиарда: строительство у нас дорогое, тем более там индивидуальный проект, индивидуальное отопление, деревянные стеклопакеты. Чувствуете разницу? Кто будет ее погашать? Тот же госконтроль проверит ПМС: на каком основании за копейки отдали квартиру?
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]