«Когда потолок в спортзале стал рушиться, я приготовился умирать»
Бывшие ученики Краснопольской школы рассказали о нашумевшей трагедии спустя 12 лет.
Небольшой поселок Краснополье Могилевской области прогремел на всю страну 27 января 2004 года. Не прошло и двух лет после открытия новой школы, как в ней рухнула крыша спортзала — прямо на уроке физкультуры, когда там занимались 50 человек. Кого-то убило на месте, кого-то из-под бетонных плит доставали спасатели, кто-то успел выскочить из зала за доли секунды до обрушения. Дальше были больницы, похороны, суды и мысли «За что?» в головах тогдашних тинейджеров. Сейчас они повзрослели, и впервые за много лет настоящие, не киношные выжившие согласились рассказать о том, как они смогли спастись.
— Физкультура была вторым уроком. После нее по расписанию — контрольная по русскому,— рассказывает Onliner.by темноволосый предприниматель Игорь Штымак. Он и его одноклассник Павел Белосов 12 лет назад учились в 9 «Б» — одном из трех классов в параллели.
Паша и Игорь идут к зданию школы (теперь уже гимназии №1) в центре поселка. Проект необычный: в середину здания квадратной формы встроен спортзал, который занимает второй и третий этажи. Кабинеты для занятий проектировщики разместили по периметру.
— Это был долгострой. Фундамент залили еще в 1980-х. Потом стройку заморозили до 1999-го. А переехали мы сюда через три года, когда в 7-м классе были, — рассказывают парни.
— Спортзал у нас очень большой. Его разделили специальной сеткой — могли заниматься сразу два класса, — показывает помещение с новой крышей Игорь. — Поэтому на уроке с нами был и 10 «А».
В тот день и Игорь, и Паша забыли дома спортивную форму. Сбегать за ней не отпустили. К слову, форму забыли тогда треть школьников, которые пришли в 9:00 на урок. Некоторых забывчивых физруки отправили в раздевалку, других усадили на скамейку возле стены.
— Сидеть было скучно. Мы попросили баскетбольный мяч, чтобы побросать в кольцо, но физрук отказал. В общем, сидели и скучали, — показывает Паша на левую стену. — Я сидел третьим. И тут вдруг услышал звук, как будто бы от сгибания пилы, и посмотрел вверх.
Отвлекусь: хочу сказать, что крыша у нас держалась на длинной поперечной балке, или ферме, как она правильно называется. Ее поддерживали только выступы по бокам. По центру поддержки не было никакой. А вся крыша была полностью бетонная — состояла из 12-метровых плит. Так вот эта ферма слева стала прогибаться.
— И я как раз смотрел в эту сторону. Кусок перекрытия отлетел и с грохотом упал вниз. У меня первая мысль была дурацкая: «Ни хрена себе! Наверное, занятий не будет». Мне показалось, что прошло три секунды, и все стало рушиться, — вспоминает Игорь.
— Да. Крыша складывалась, как карточный домик, — добавляет Павел. — Дверь в раздевалку была открыта, и я мог бы побежать туда. Но от неожиданности ничего такого не сделал, стал просто закрывать голову руками. Четко, как в замедленном кино, запомнился парень из 10-го класса, который стоял посреди зала с баскетбольным мячом. Он только и успел, что голову поднять.
Из официального сообщения МЧС: «27 января в 9:20 по местному времени в спортивном зале, пристроенном к зданию школы, обрушилось железобетонное перекрытие. В момент обрушения в зале на уроке физической культуры находились 47 учащихся 9—10-х классов и 3 преподавателя. При обрушении пострадали 9 человек, из них 6 оказались завалены строительными конструкциями: преподаватель 1955 года рождения и 5 учащихся 1987—1989 годов рождения. Трое учащихся, получивших травмы различной степени тяжести, доставлены в больницу».
«Сверху падали куски бетона, а потом в голове поплыла картинка «Безмятежность» из Windows XP»
Пашу спас одноклассник — дернул за рукав и крикнул на ухо: «Вали!» За долю секунды до того, как плиты перекрытия обвалились на место, где только что находился парень, он успел выпрыгнуть в раздевалку.
— Меня чем-то долбануло по голове, и в раздевалке я рухнул, — говорит Павел. — Последнее, что помню: я оглянулся назад и увидел небо через крышу спортзала и одноклассника, которого придавило плитой. Он был вместе с нами, но не успел выбежать. А на месте лавочки, где мы сидели, лежала куча обломков. Еще пару секунд, и я был бы под ними.
Игорь бежал почти последним. Куски крыши обваливались все больше и больше. И тут он неожиданно упал. Ногу придавило частью крыши.
— Говорят, мол, вся жизнь перед глазами пролетает. Я понял, как это. За полсекунды все мои короткие 15 лет прошли, как кино, — вспоминает парень. — Мыслей не было вообще. Безысходность — будь что будет. А потом в голове проплыла картинка «Безмятежность» из Windows XP. И все. Когда все немного стихло, я попытался выдернуть ногу из-под плиты. Порвал ботинок, но добрался до раздевалки. Слава богу, дверь не завалило.
Правда, в раздевалке школьников ждала еще одна засада: дверь в фойе была закрыта. То ли чтобы уроки не прогуливали, то ли чтобы вещи не украли — сейчас уже никто не скажет. Правда в том, что девятиклассники уперлись в замок. Ключ от него был у учителя.
— Сюда бежали, — показывает Паша на дверь в мужской раздевалке и дергает за ручку. — Вот и сейчас закрыта. Тогда у нас была паника. Мы же не знали, будет падать потолок в раздевалке или нет. Нужно было очень быстро что-то предпринимать. Стали выбивать дверь. Смогли. Я выскочил и рухнул в руки уборщицы. Помню хруст стекла под ногами: в коридоре от давления вышибло окна. Меня отвели в учительскую и перевязали.
Это потом врачи определили, что у Павла открытая черепно-мозговая травма, а до этого парень успел сходить домой, успокоить сестру, что жив. Из дома школьника уже забирала скорая.
— Я пришел домой — и сразу маме с порога: «Со мной все хорошо! Я жив!» — вспоминает Игорь. — Она еще ничего не знала. Потом сразу же побежала в больницу (она врачом тогда работала).
«Комсомольская правда»: «Сначала для спасения детей прибыл 40-тонный кран, но длины его стрелы не хватило, чтобы произвести расчистку среди высоких наружных стен. Кран с длинной стрелой ждали несколько часов. И к середине дня 140-тонник прибыл».
Сообщение МЧС: «В 18:42 в ходе аварийно-спасательных работ извлечен труп учащейся 1988 года рождения, а в 18:53 — труп учащегося 1987 года рождения».
«Я зажмурился и сжался от грохота, а когда открыл глаза, то понял: сегодня не мое время умирать»
Подтянутый Юра Ларионов встретил нас на пороге другой школы Краснополья — детско-юношеской спортивной. Бывший ученик злополучного 10 «А», он сейчас тренирует детей, готовит сборные для участия в соревнованиях, а еще пишет книгу о заслуженных мастерах спорта района.
— Я не успел выбраться из завалов. Мы тогда играли в волейбол, — рассказывает Юра в тренерской каптерке с синими стенами. — Играли три на три — трое парней и три девочки. Мяч улетел в угол. По идее, за ним должен был идти я, но пошел Витя Бобров. И тут как по щелчку раздался резкий шорох, треск. Как будто стреляли из ружья, только раз в 100 сильнее. Среагировать и куда-то убежать просто не было времени. Я находился практически в центре зала. Инстинктивно понял: нужно бежать к стене. Отбежал, сел и закрыл глаза. Понял, что уже, наверное, наступил тот самый последний день. Мысленно приготовился умирать. Ничего сделать не мог. Зажмурился еще сильнее.
12-метровые плиты падали и раскалывались. По логике вещей они должны были расколоться и над Юрой.
— Но они просто свалились на пол. И не раскололись, — говорит Юра. — Я тогда понял: это было не мое время умирать. Эти плиты упали так, что между ними образовался треугольник. Когда все стихло, я открыл глаза и увидел тусклый свет. Стал пробираться к свету и вылез наружу. Честно скажу, картинка была шокирующая: пола не было, искореженные плиты по три метра высотой. И цементная пыль — огромное облако.
Юра увидел свою одноклассницу Юлю, которая тоже выбралась откуда-то. Они стали бежать к выходу, но тут заметили чью-то руку.
— Это был Артем. Мы скоренько раскопали его и все вместе стали выбираться, — объясняет Юра. — Говорили потом, что где-то рядом возле нас был физрук Петр Васильевич. Но я не видел. Как и Аню Акиншеву, которая с нами играла. Помню только, что она побежала за мячом в другой угол зала. Там ее и накрыло.
Знаете, накануне мы с Аней долго проговорили. Я заходил к ней спросить по урокам. Нам тогда какое-то сочинение дали писать. И вот ее не стало… И одноклассник мой Витя Бобров тоже умер. Писали тогда в газетах, что он спасал Аню. Но я вам так скажу: не успевали они никого спасать. Все произошло так быстро, что люди даже опомниться не успели.
Вообще, было ощущение, что события кем-то срежиссированы. Витя побежал за мячом в угол зала. Там же была и Аня. Во втором углу нашли мертвым Сашу Прусова, а вот его брат-близнец Юра выжил. В третьем углу откопали физрука Петра Васильевича Любашенко. Он потом в больнице умер.
Но вот ребята в одном из углов зала стояли целой кучей, человек 5—7. Плита падала на них, но повисла на арматуре — так они и выжили. Девочки из 9-го класса пошли смотреть что-то у физрука в подсобке: то ли фотографии, то ли видео с выпускного. Они только закрыли дверь, как все рухнуло. Открыли — а там завалы.
Юра от больницы отказался. Говорит, что было стыдно идти туда с царапинами и ушибами. Позже, как признался парень, он ушел в себя и о трагедии говорить не хотел вообще.
— Обидно было, что ты ничего не смог поменять, что люди умерли. Первое время у меня была обида на жизнь за то, что все так случилось, — говорит он. — Почему погибли невиновные люди, которые не должны были погибнуть? Была обида на всю систему, которая занималась строительством. На тех, кто все это допустил. И вообще, меня перевели в 10 «А» накануне. Если бы не перевели, я вообще не попал бы в этот спортзал…
Из сообщения АФН: «Буквально на второй день после рокового происшествия, когда основные работы по расчистке завалов в средней школе №1 были окончены, глава государства лично посетил место трагедии. Сразу по прибытии в Краснополье президент направился в здание школы, осмотрел разрушенные помещения. Александр Лукашенко выслушал предварительные версии случившегося, потребовал предоставить подробную информацию о состоянии всего строения в целом.
Президент подчеркнул очевидность того, что трагедия в Краснополье — это результат головотяпства, расхлябанности и разгильдяйства. 11 марта 2004 года Лукашенко подписал директиву №1 «О мерах по укреплению общественной безопасности и дисциплины».
«Если бы плита рухнула через 15—20 минут, то под завалами оказались бы все младшеклассники»
В Краснополье до сих пор считают, что жертв могло быть гораздо больше. Упади крыша через 15 минут, под ней могли оказаться младшеклассники: на это время у 250 ребят была по плану назначена школьная линейка.
— Хорошо, что еще выдержали перекрытия первого этажа, — считают здесь. — Там внизу были столовая и актовый зал.
После того как похоронили погибших ребят и учителя физкультуры, пошли суды. Сначала это были уголовные дела. Официальная причина обрушения крыши — строительные просчеты и недоделки: железобетонную ферму заменили на металлическую, на крыше школы лежал 40-сантиметровый слой снега, который никто не убирал и многое другое.
Окончательное заседание состоялось 26 апреля 2005 года. Виновными признали восьмерых. В их числе и бывший главный инженер УКС Краснопольского райисполкома, бывший главный инженер проектного института «Могилевгражданпроект», мастер цеха Могилевского завода технологических металлоконструкций, зампред Краснопольского райисполкома и другие.
Обвинение им было предъявлено по статье 428 Уголовного кодекса Беларуси («Служебная халатность, повлекшая по неосторожности смерть человека»). Сроки были разные — от 4 до 6 лет. Троих, как ликвидаторов аварии на ЧАЭС, выпустили по амнистии довольно быстро, остальным убрали по году.
— Если честно, в Краснополье ходили слухи, что это не основные виновные, — говорят ребята. — Но мы тогда мало вникали в процесс, хоть нас и вызывали в суд.
— Лично мне даже жалко было этих простых людей, которые не в то время поставили свою подпись. Это же был долгострой, там столько людей сменилось. Да и явно не работники среднего звена были виноваты, — считает Игорь.
Позже родители троих погибших и 20 пострадавших детей подали в суд иски на возмещение морального ущерба. Семьи погибших требовали 100 млн рублей, или на тот момент $46 тыс. в эквиваленте. А пострадавшие называли суммы от 10 млн до 20 млн.
— Но в итоге за погибших выплатили по 10 млн, или $4600, а остальным и того меньше, — говорит Игорь.
Краснопольскую школу восстановили уже к 1 сентября 2004 года. Ребята шли в нее с опаской, но постепенно, по их словам, привыкли. И жизнь вошла в свою привычную колею.
— Лично я понимал, что второго такого случая не будет, — объясняет Юра Ларионов. —Поэтому в спортзал приходил спокойно. Здесь же у нас и выпуск был.
Ребята говорят, что после школы многие разъехались кто куда. Тот же Юра Прусов с мамой (а мать воспитывала близнецов одна) уехали из Краснополья довольно быстро после трагедии. Сейчас одноклассники видят Юру редко: парень работает в России. Павел уехал в Могилев, где работает в одном из магазинов техники. Игорь, Юра и еще несколько ребят остались в поселке. Пару человек даже работают в этой школе.
— В общем, жизнь взяла свое, — говорит Паша. — Да, лучше бы этого момента в жизни не было. Но время лечит.
— На меня эти события повлияли серьезно, — считает Юра. — Я тогда понял, что много надо было сделать, но я не сделал. И этот стрессовый случай подтолкнул меня все переосмыслить. Мне дали новый шанс, и я решил воспользоваться им. Поступил в университет (сначала на платное, потом перепоступил на бюджет) и решил вернуться сюда работать. Как говорится, где родился, там и пригодился.
— А вот у меня, наоборот, первое время все было хорошо. И на годовщины спокойно ходил, — рассказывает Игорь. — Раньше как-то проще относился.
— Но с каждым годом я все чаще возвращался в тот день. Почему это случилось? Почему именно с нами? Почему я жив, а они нет? Говорят, что время лечит. Возможно. Но оно, к величайшему сожалению, не дает ответы на эти вопросы.
27.12.2024
В Росавиации намекнули, что во время падения азербайджанского самолета работала московитская ПВО
27.12.2024
Беларусский дальнобойщик пытался уехать из Литвы, но с трудом ориентировался в пространстве
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]