Белорусский аптечный чек: три цены одной таблетки

Фармацевтический рынок Беларуси по целому ряду позиций сохраняет критическую    зависимость от зарубежных поставок, хотя в последние годы политика импортозамещения и госинвестиции позволили стабилизировать ситуацию в отрасли.

Важный тренд 2013-2016 годов: рядовому клиенту в аптечной сети стали предлагать сразу три варианта препарата с аналогичными (в теории) фармакологическими свойствами: изделия мировых брэндов, лицензионные продукты и дженерики из третьих стран, а также все более широкий ассортимент их белорусских лекарственных  аналогов. Социальное напряжение в этой связи возникает только среди льготных категорий пациентов, для которых все богатство выбора ограничено бюджетными вариантами от отечественных производителей.

В феврале Александр Лукашенко, принимая с докладом министра здравоохранения Василия Жарко,  потребовал не допустить роста цен на лекарства: «Конечно, я не за то, чтобы мы загнали аптеки или других производителей в убытки. В противном случае мы будем вымывать номенклатуру товаров и лекарств, мы потеряем эту номенклатуру. Никто в убыток работать не будет, но и наживаться за счет этого, особенно торгующим организациям, позволить нельзя». Уникальный державный посыл содержал одновременно и угрозу, и опасение. Трудно представить, что глава государства сказал бы такое о легкой промышленности или кондитерских изделиях.

Понятно, речь шла о доходах как государственной, так и частных аптечной сетей. Но тем больше вопросов вызывает обеспокоенность президента страны, которая в результате ряда целенаправленных преференций и льготных инвестиций практически достигла в 2015 году соотношения продаж импортных и отечественных лекарственных препаратов на собственном рынке в почетной пропорции 50х50 – Госпрограмма по развитию отрасли в сфере производства фармацевтических субстанций, готовых лекарственных и диагностических средств в целом выполнена.

– Впрочем, стоит отметить, что, несмотря на достижение этого паритета в ценовом измерении, отличия в средней стоимости отечественных препаратов по сравнению с зарубежными весьма существенны, – говорит начальник отдела исследований и аналитики ЗАО «Инвестиционная компания «Юнитер» Дмитрий Кириленко. – Мы на основе информации из открытых белорусских и зарубежных источников подготовили развернутый отчет «Фармацевтика Беларуси-2015». Документ в открытом доступе, и если оперативные данные по текущему году вносят некоторые статистические коррективы, то они только подтверждают намеченные тренды развития рынка.

С понятной долей условности и учетом того, что в официальных регистрах республики сегодня содержится более 5 000 препаратов, предлагаем «аптечный рейтинг», составленный по признаку и источникам ценообразования тех или иных лекарственных средств.    

Оригинальные препараты премиум-класса

– Считается, и не без оснований, что оригинальный лекарственный бренд на 20% эффективнее любых аналогов. Не беру на себя смелость оспаривать профессиональную клиническую практику, но общий чек за лечение в этом случае превышает «стандартный социальный» как минимум втрое. Ставка на брендовые препараты чрезвычайно соблазнительна. Но ожидать некоего национального прорыва в этой сфере не просто глупо, но и преступно с экономической точки зрения. Все известные препараты с революционными характеристиками  потребовали 10-20-тилетних исследований, миллиардных инвестиций, труда тысяч научных сотрудников, создания университетских школ, формирования новой лабораторной культуры и стандартов производства. Когда к исследованию принимаются 1000 перспективных молекул, из которых только 15 проходят для финальных тестов, то только одна эффективно стреляет по доселе неизлечимой болезни. Этот процесс давно ушел из поля ответственности отдельных государств и находится в исключительной компетенции транснациональных корпораций (Novartis, Pfizer, Merck & Co, Johnson & Johnson, Roche и др.). Для иллюстрации суммы затрат, необходимых для разработки и международной регистрации только одного препарата с революционными свойствами превышает $ 1 млрд. Между тем, по оперативным расчетам оборот всего профильного рынка республики в 2016 году не превысит  $1-1,1 млрд.

Есть вполне успешные примеры. Так цех №2 по выпуску противоопухолевых лекарственных препаратов РУП «Белмедпрепараты» был возведен практически с нулевой отметки. Проект стоимостью $30 млн позволил освоить выпуск 26 из 70 используемых сегодня препаратов для лечения раковых заболеваний, в том числе такие уникальные изделия с высоким экспортным потенциалом как «Фотолон». Есть очень интересные изобретения практикующих медиков, но все это суммарно на несколько порядков отстает от бюджетов и прибылей ведущих ТНК.

Патентованный бренд как приз и каприз правообладателя            

– Сообщения об открытии дочерних фармацевтических производств ТНК в Китае, Индии – вдохновляют и мобилизуют. Отличным ориентиром для министерств здравоохранения, промышленности и иностранных дел служат примеры Израиля, Словении, Ирландии  – стран, где лекарственные средства обеспечивают порядка 10-20% и более в структуре национального экспорта. Разумеется, международные концерны руководствуются при выборе производственной площадки вполне прагматичными соображениями в части инвестиционного климата той или иной страны, ее готовности, а главное способности к развитию технологической культуры. При этом  мне не известны случаи, когда сколько-либо значительный процент исследовательских работ швейцарские, немецкие или британские офисы крупнейших фармацевтических компаний отдали третьим странам. Беларусь на это также не претендует, хотя даже позиция «ведомого» в международном распределении труда сулит ощутимые выгоды. В этом плане реальные надежды связаны с особой юрисдикцией и льготным налоговым режимом работы Китайско-Белорусского  индустриального парка в Смолевическом районе.

Фармация однозначно прописана в числе направлений деятельности парка. Но поскольку данное направление пока не реализовано в металле и других химических субстанциях, говорить о патентованных лекарствах местного производства пока не приходится – все это импорт второй репродукции, который только по этой причине и уступает оригинальным средствам по цене. В принципе, со стороны белорусского правительства для открытия новых фармацевтических производств требуется, во-первых, четко обозначенная готовность о включении препаратов в объем госзакупок, а во-вторых, гарантированный доступ на рынок ЕАЭС, который с 1 января 2016 года открылся для лекарственных средств, выпускаемых по белорусским национальным сертификатам. 

Стоит понимать, что, в случае локализации глобальными компаниями своих производств в Беларуси, масштаб инвестиций в этот сегмент может составлять сотни миллионов долларов США (как происходит в России и Казахстане), а это новые рабочие места, в самое главное – смещение акцента в развитии фармацевтической отрасли с политики импортозамещения к экспортной ориентации.

Доступные дженерики и большой патентный провал

– Одним из главных выводов и рекомендаций нашего исследования является ускоренное освоение и внедрение в производство именно дженериков. На белорусском рынке данное направление ошибочно воспринимается как выпуск лекарства для бедных (льготный рецепт). Но это скорее издержки отраслевой маркетинговой политики, которые легко компенсировать массовыми рекламными кампаниями (включая публикации в профессиональных и популярных изданиях, участие в медицинских семинарах и т.д.). Благо общая ситуация на мировом рынке, говорит о том, что прогнозные продажи дженериков в развивающихся странах достигнут 63% в 2017 году.  Дело в том, что в текущем десятилетии истекает срок патентной защиты большого количества лекарственных бестселлеров, происходит так называемый патентный обвал. В результате, только в 2015 году у Беларуси в числе других стран-производителей появилось  законное право на выпуск аналогов таких хитов мировой фармации как Lantus, Abilify, Neulasta, AndroGel, Zyvox. В связи с истечением сроков патентной защиты в 2015-2020 гг. в своеобразной зоне риска окажутся продажи оригинальных препаратов на общую сумму в $215 млрд в год. Разумеется, переключить этот объем на себя постараются в первую очередь крупные концерны. К примеру, израильская компания Teva в исследуемый период показала оборот дженериков на уровне $9.1 млрд.

С поправкой на емкость белорусского фармацевтического рынка 0,1% и объема рынка ЕАЭС – порядка 3% от мирового оборота лекарственных средств крайне сложно говорить о создании некой эксклюзивной модели развития. Еще раз подчеркну, роль «ведомого» на данном этапе гораздо более логична и оправдана. Что касается рецептуры «доступных» лекарств, то на данный момент целый ряд стран, включая Японию, Италию, Испанию, Польшу и Францию, одобрили законопроекты, предписывающие докторам или фармацевтам заменять оригинальные лекарственные средства дженериками.