Праздник растерянных женщин

Международный женский день 8 марта в странах бывшего СССР стал традиционным способом приглушить грусть.

В России и еще нескольких государствах, в основном из бывшего «социалистического лагеря», 8 марта отмечают Международный женский день. Как трансформировался этот государственный праздник за последние десятилетия, насколько быстро набирают популярность старые советские традиции в современном российском обществе, и как изменились, или же не изменились совсем, и женщины, и поздравляющие их мужчины, часть которых принципиально не считает 8 марта каким-то особенным днем?

В России праздник 8 марта – о чем мало кто помнит сегодня - свои современные черты приобрел вовсе не немедленно после прихода к власти большевиков, а много позднее, лишь с 1966 года, когда Президиум Верховного Совета СССР решил сделать его нерабочим днем. К тому времени первоначальная революционно-политическая окраска Международного женского дня в сознании большинства советских людей стерлась, и 8 марта просто стало восприниматься как «День женщин».

Как напоминает московский психолог Ольга Маховская, 8 марта принадлежит к числу тех дежурных праздников, что празднуются так давно, что люди уже забыли, зачем и почему. Хотя появился он в СССР в период «оптимистического коллективизма», когда таким образом поощрялась «трудящаяся женщина», и личный праздник был дарован ей в качестве комплимента:

– Что жители современной России отмечают 8 Марта? Отдают дань памяти старой советской, любовной, во всех смыслах, традиции, или же это по-западному коммерциализированный, по сути шуточный день, вроде Хэллоуина – но в модной патриотическо-ностальгической оболочке?

– В России женщина перестала быть «женщиной-труженицей», сменились модели женского поведения. И я бы сказала, оптимистический коллективизм сменился во многом пессимистическим индивидуализмом. Потому что современная российская женщина чувствует себя потерянной, невостребованной – ни обществом, ни личностно. И в этом контексте, конечно, праздник выглядит как вариант психологического "насилия среди цветов", мимоз и тюльпанов. Потому что ты вынужден(а) отдавать дань традиции! И это происходит не потому, что ты такая особенная, умная, красивая и успешная, а потому что все всегда это делали. Традиция всегда вызывает скепсис… И каждый ее использует на свой лад – кто-то уезжает путешествовать, кто-то, наверное, собирает застолье. Но если выйти на улицы Москвы в этот день, то мы увидим, что все-таки по-прежнему бегут женщины со скромными букетами этих тюльпанов и мимоз. Очевидно, нам всем было бы удобней этот праздник по-прежнему отмечать, потому что это все-таки способ хоть как-то на время приглушить пламя женских ожиданий лучшего.

– Вас саму много поздравляют с 8 Марта? Как вы к этому относитесь? Потому что для меня лично это всегда такой «краснознаменный» день, «марксистко-ленинское наследие». Но я знаю, что если я не поздравлю близких дам, особенно тех, кто в возрасте, то, что называется, «будут проблемы».

– Да, меня поздравляют – но я психолог, я и не такое выдерживаю. Поэтому я вежливо отвечаю, складываю, передариваю какие-то подарки, делюсь ими с теми, кому, наверное, этих подарков не хватает. В этом смысле, в этот день складывается обстановка некоего всеобщего потепления. И мы благодарны мужчинам за то, что они прилагают усилия и что-то придумывают, иногда очень оригинальное, иногда очень щедро пытаются одарить и сделать такой аванс на будущее. Это все важные вещи. Хорошее женщина в состоянии оценить. Но мы всегда приговариваем, что хорошо бы, чтобы такая обстановка галантности была круглый год, а не в праздники, когда мужчине приходится делать усилия и вспоминать – а как это происходит? Особо ценен всегда нечаянный комплимент! Женщины очень любят слова – которых мало, которые ничего не стоят. Если отношения были формальными до праздника, то и любой подарок 8 марта все равно выглядит как неловкий жест. Вдруг ни с того, ни с сего тебе вручают букет или какой-то мелкий подарок...

– Еще об оригинальности и усилиях. Я не могу пройти мимо внешней атрибутики праздников вроде 23 февраля или 8 марта. Насколько характерны, если говорить о состоянии умов, все эти пошлые стишки с сексуальным подтекстом, все эти похабно-слащавые поздравительные открытки, которыми интернет наполнен в эти дни?

– Во-первых, это все навязывает рынок. И когда прилавки ломятся под всякими дешевыми сувенирчиками, то кому-то нравится такой ярмарочный стиль. Для молодых, которые «тусуются», любой повод обменяться сердечками, заинтриговать друг друга на тему любви или взаимоотношения будет хорошим, будут ли это сердечки, мишки или еще какие-нибудь записочки, которые взрослым людям кажутся дурным вкусом и нелепостью. Они так учатся находить дорогу к сердцу друг друга! Наверное, наша родительская задача состоит в том, чтобы подсказать что-то более изящное, и достойно научить говорить на эти темы. Но это трудно, если в семье на тему взаимоотношений царит молчание. Дети хотят любви, ищут, но не очень понимают, в каких формах она достойно выражается. Поэтому, да, это характерно. И дурной вкус, к сожалению, все наши праздники, так или иначе, сопровождает. Наверное, особо выделяется оно 8 марта, потому что женская красота воспевалась поэтами, «женскость» этого праздника обязывает к какому-то особому высокому стилю. Но в целом преодолеть эту проблему в одночасье было бы очень трудно.

– В современной России в умах вообще все смешалось. Образно говоря, на православных церковных луковках опять веют флаги с серпом и молотом, и чуть ли уже не Сталиным, если 5 марта вспомнить. Понятие «честная советская женщина», если мы говорим об уровне кругозора, системе морально-бытовых взглядов, пережило все это? Сейчас это направление опять на подъеме? Если оглядывать общество широко, за пределами Бульварного или Садового кольца Москвы?

– Мне кажется, что современная российская женщина живет в состоянии некой шизофрении. Потому что, с одной стороны, очень сильно давление гламура, косметической и парфюмерной промышленности, очень выросли стандарты внешности. Для россиянки всегда было очень важно хорошо выглядеть! Вырос запрос на статусность, на умение соблазнить и удержать достойного мужчину. Это все тоже выплеснулось на нас вместе с гламурной философией. С другой стороны, кремлевская идеология сегодняшнего дня предполагает, что женщина будет трудиться, как в прежние советские времена. А молодые женщины сегодня точно знают, что они не хотят так пахать, как их мамы и бабушки. Они уже наслышаны, увидели и поняли, что это никак не вознаграждается – уходят здоровье, красота. Просто уходит на это жизнь, и нет никаких радостей! Поэтому в постперестроечное время изменилась модель женского поведения. Раньше праздник 8 Марта был все-таки связан с солидарностью, эмансипацией. Женская эмансипация усиленно определялась уровнем образования, эрудированная и независимая женщина рассматривалась как некий идеал.

Сегодня же актуальной стала не образованная женщина, а женщина-манипулятор, которая умеет организовать вокруг себя окружение, ввинтиться в какую-то статусную структуру– и это все снизу доверху, от каких-то мелких торговок и мошенниц до наших высокопоставленных леди политики и бизнеса, которых мы видим. Они – при статусных мужчинах! Они не являются независимыми, самостоятельными. А образованность заменилась информированностью и приблатненностью. Я бы сказала, что сегодняшнюю жизнь россиянки хорошо описывает категориальный аппарат, скорее пригодный для либо армейской структуры, поскольку мы живем в рамках иерархии и «вертикали», или еще больше для криминальных сообществ, где все строго распределено. И есть женщина «в законе», а есть простые «работницы».

– Вы какие женские типажи в сегодняшней России вообще выделили бы как основные и самые бросающиеся в глаза?

– Типажи заданы архетипом. Это и печально, и радостно, потому что актуальная политика перемалывает не все жизненные установки. Известный российский культуролог Юрий Лотман в свое время выделил три типа русской женщины. И мне кажется, что они, так или иначе, мимикрируют и выживают и сегодня. Первый – женщина-героиня, труженица, которая отстаивает общественные интересы. Выглядит она, примерно, как Нонна Мордюкова на экране. Она берет ответственность на себя. Такая «большуха», медведица, эхо патриархальных времен.

Второй типаж – богемная кокотка, умеющая интриговать мужчин и использовать их в своих интересах. Третий тип – это несчастная женщина, которая рождается с уверенностью, что все будет плохо, и умирает с нею же. Это женщина, которая «ждет с войны». Это женщина, у которой нет работы, у которой много детей. Она все время горе горем мыкает. И именно этот типаж чаще всего приходит к психологу для того, чтобы получить утешение и успокоение – в большей мере, чем практические подсказки, как себя вести. Вот эти три типажа архетипических существуют. И мне кажется, они по-разному адаптировались. Наверное, «женщина-героиня» пошла в производство и стала «бизнес-вумен», потому что «ей семью кормить», если она так мотивирована. Богемная кокотка – вечный типаж, ею хотят быть многие, но выживают не все. Слой этих женщин не может быть широким, и не может быть общественным достоянием, потому что таких позиций мало. А несчастная русская женщина, в основном, такой и осталась. Внешне амбициозной, надеющейся на какую-то хорошую перемену, которая придет извне – но внутренне с низкой самооценкой несчастной женщины.

Андрей Шароградский, Александр Гостев, «Радио Свобода»