История лучшего белорусского спортсмена XX века: тренировки с топором и гонки на танке

Этот гигант поражает мощью своего тела и масштабом своей личности. По нынешним белорусским меркам Медведь был спортсменом просто космического уровня.

Этой истории могло и не быть. Когда Александру Медведю было два года, отец собственноручно сколотил ему гроб. Так складывались обстоятельства. Однако ребенок выжил. Потом были драки деревня на деревню, отравление спиртом на импровизированном корпоративе рабочих авиаремонтного завода, сожженная баня в степях Казахстана и три победы на Олимпиадах. В жизни заслуженного богатыря Беларуси хватало героического и комического. О ней можно снять простой и душевный фильм в стиле Эмира Кустурицы, пишет onliner.by.

Как Медведю гроб делали

Олимпиада. Мехико. 1968 год. Организм советского борца Александра Медведя не выдерживал условий высокогорья. По ходу Игр спортсмен трижды падал в обморок. Соперник Медведя Вильфрид Дитрих знал, что оппонент чувствует себя почти никак, и сразу же пошел в атаку.

— Я гонял этого немца по ковру с 1960 года. Он хотел воспользоваться ситуацией. И вдруг во время схватки у меня неестественно выгибается палец. Сразу треск. Без врачей понятно, что перелом. Палец болтается, как неживой. Судья: «Doctor?» А я думаю: «Снимут меня, если пойду к доктору». И богу молюсь. «No doctor», — говорю. Схватился за палец — и обратно его. Хруст на весь зал, больно, но сустав на месте. Судья: «Okay?» — «Окей-окей». Немец задрожал. Вот что значит сломать соперника психологически. Раза два дал ему по шее — и победил. Потом во второй раз стал олимпийским чемпионом.

Всего у Медведя три олимпийских золота. Он — лучший спортсмен Беларуси XX века и живая легенда. Теперь он ответственен за цикл борьбы в БГУИРе. Мы встречаемся в его рабочем кабинете. Стены увешаны напоминаниями о триумфальной карьере. Александр Васильевич повисает своей мощной фигурой над столом. Сейчас он весит примерно 112 килограммов, во время активных выступлений держался 107.

— Роды у мамы принимала пожилая женщина. Я был весь в пуповине. Чуть не задохнулся. «Ой, Маня, этот, видать, мужик будет видный. Весь свет объедет!» — «Почему?» — «Потому что весь в пуповине». Было в деревне такое поверье.

Медведь родился в деревне Белая Церковь, что в Украине, и мог никогда не оказаться в Беларуси.

— Работы по хозяйству было много. Родители привязывали меня за ногу к кровати. Но я шустрый был. Развязался и уполз в огород. А там вишни попадали зеленые. Наглотался я их так, что заболел дизентерией… Два года от роду. Отец мне уже гроб сделал. Батюшку позвали. Он меня крестил. Сказал: «Если выживет, будет уникальный человек». Отпели уже. Но я выжил.

Как Медведя выгнали из гимнастики

Свою первую Олимпиаду Медведь выиграл в Японии. 1964 год. Медики озадачились физической мощью спортсмена и решили его исследовать. Дали в руку силомер. Сказали: «Жми!» Медведь пожал — прибор сломался. Затем специалисты занялись измерением объема легких. Дали трубку. Сказали: «Дуй!» Медведь дунул — из аппарата выплескалась вся вода, которая позволяла производить замер. Для фиксации силы борца в то время еще не существовало нужных шкал.

Природа мощи Медведя объясняется деревенским детством. Александр Васильевич родился в семье лесника.

— Большой труд — вот главное послевоенное воспоминание. Чтобы прокормиться, надо пахать, сеять, косить, убирать, пни выкорчевывать. Лет в восемь я уже начал работать. Все делалось вручную. Знаешь, как мы мололи? На палку куском кожи прикреплялся груз. Им мы били по зерну. Потом хлеб пекли в печке. Когда мать выкладывала тесто на лопухи или капустные листья, получалось просто объедение, — под воспоминания кабинет как будто наполняется богатыми ароматами.

Медведь рос мультиспортсменом. В шестом классе Александр даже пошел на гимнастику. Правда, физрук его выгнал: «Уходи, гусь, отсюда! Не могу я каждый раз для тебя перекладину поднимать!»

— Просто я был длинный и худой. Хотелось везде успеть. Но отец не пускал. Папа говорил: «Разрубишь пару пней дубовых, тогда иди». А рубить дубовый пень — это искусство. Его надо знать и чувствовать. Хорошо рубить на морозе. Забиваешь клин и замахиваешься от души. Потом такой жар от него в печке! Больше, чем от угля. Приходилось так вкалывать, что периодически топор выскакивал из рук. Хотя это развило мне кисти. Да, здоровье у меня, наверное, из леса.

Как Медведь боролся с курением

Вспоминая детство, Медведь бьет огромной ладонью по столу. Видно, его верхняя часть явно сделана не из дуба. Удивительно, что не ломается. «Лапа» у Медведя действительно огромная. Почти любая кисть в ней тонет.

— Хулиганистым я рос. Учился не очень. А когда учиться, если работать надо? Но в пятом классе меня избрали старостой. Директор вызвал. Говорит: «Наведи порядок, чтобы пацаны не курили». — «Лады». А туалеты тогда были только на улице. Обычные сортиры. Так вот если ловил кого с сигаретой, хватал — и в дырку головой. Носом, так, чтобы запах почуял. Потом в отместку на меня нападали по четверо-пятеро. Колотили, пока нос не разобьют, и убегали. Неприятно… На следующий день я просто вставал пораньше и с утра встречал перед школой каждого по одному. Воспитывал.

Медведю еще не было 16, когда он пошел работать на авиаремонтный завод. Мощное предприятие, на котором создавались «воздушные крепости» дальнего следования. Будущий олимпийский чемпион собирал цилиндры и промывал поршни спиртом.

— 1955 год. Среди рабочих — в основном бывшие солдаты. Прихожу как-то, смотрю: замок сорвали. И ребята за мной идут: «Тс-с-с, не шуми. Мы спишем». Ребятки промывали поршни не спиртом, а бензином. А спирт забирали себе. Меня однажды напоили. Было так плохо, что я потом очень долго не мог смотреть на алкоголь.

Дверь в кабинет открывается. В проеме появляется средних лет мужчина и почтительно кивает. «Я сейчас не могу», — отвечает Медведь. — «Тогда всего хорошего, Александр Васильевич, я завтра зайду». Все относятся к легендарному ветерану с почтением. Но он не особо заморачивается по этому поводу. Мол, все заслуги быстро забываются.

Как Медведь спалил баню

— После завода была целина. Надели на нас военную форму, побросали в «коровники» и отправили в Казахстан через Москву и Омск. По дороге все заболели дизентерией. Кроме меня. За детство и юность выработал иммунитет. Смешно было. Хлопцам в степи выкопали ров, чтобы было куда бегать избавляться от болезни.

В Казахстане Медведь управлял небольшим отрядом из 20 человек.

— Как-то с нами расплатились самогонкой. Ребята решили отметить, ну и клюнули конкретно. Началось все с бани. Жили мы в здании клуба. На нарах спали. Естественно, обзавелись вшами. Решили попариться. Пришли к мужику, попросились. Он впустил. Поснимали нижнее белье, постирались, развесили все внутри и поддали пару. Жарко — вышли на улицу отдохнуть в простынях. Сидим, разговариваем… «Ребят, а чего у нас баня горит?» А она действительно горит. Белье-то наше подсохло и упало на камни. В итоге со вшами сгорели и шмотки, и сама баня. После этого нас никуда толком не пускали мыться. Пришлось мужику рубить новую баню.

Когда ребята поддали, сперва решили погонять деревенских. А потом деревенские разбежались. Начали выяснять отношения между собой. Пришлось мне вмешаться. Один со скальпелем бегал. Я отобрал. Другой с молотком носился. Я отобрал. Но тут третий резко из-под нар выскочил. Так я ему от неожиданности зазвездил между глаз отобранным молотком. Парень в степь убежал. Потом двое суток искали. Вот так за один день и подраться успели, и баню спалить. Меня потом ругали. А я сказал: «Пить по-мужски не умеете, значит, заканчиваем».

В 2001 году Медведя признали лучшим спортсменом Беларуси XX века. В 2005-м — лучшим борцом вольного стиля в истории спорта. В Минске ежегодно проходит борцовский турнир на призы Александра Васильевича.

Как Медведь в танке застрял

В белорусской столице борец появился после освоения целины, толком не определившись со своим спортивным амплуа. В микрорайоне Уручье тогда не было жилой застройки. Возле трассы стояла казарма. Медведю долго не могли найти обувь 47-го размера. Потому солдат служил в тапочках. Александр Васильевич говорит, что тогда он был очень худым — всего 90 килограммов.

— «Хочешь стать механиком-водителем?» — «Да все равно». Засунули меня в Т-34. Залез через верх. Танк для меня тесный, но вроде нормально. Показали, как вести. Поехали на полигон. Я трактор на целине водил, так что принцип знал. Потом мне надоело пригибаться. От скуки газку дал. А там сосны впереди. Только слышу: бум-бум. Старшина рядом сидел: «Медвежонок, сволочь! Куда ты прешь! Ты видишь там деревья, всю машину мне побьешь». А это ж танк. В нем совсем не ощущается, как мы полрощи потоптали…

Старшина говорит: «Вылезай из танка!» Я руку и голову высунул и застыл: «Дальше не могу». — «Как не можешь?!» — «Ну, не могу». Вот за это меня и выгнали из механиков-водителей.

Как Медведь воспитывал боксеров

Медведь считает борьбу искусством. Спортсмен всегда относился к процессу творчески. Ему нравилось ощущать эластичные движения, понимать, как тот или иной прием может помочь в схватке, и придумывать что-то новое. Азарт и огромная сила сделали из бывшего рабочего авиаремонтного завода спортсмена, каких в Беларуси может не быть еще лет сто. В 1972 году Медведь закончил профессиональную карьеру. После этого выходил на ковер только на тренировках. В последний раз это случилось в 1980-м.

— Вышли мы как-то с женой из кинотеатра «Центральный». Раньше там на углу был магазин «Одежда». Не знаю, как сейчас. Посмотрел: огонек такси. Супруге было плохо. Я ей сказал: «Пойду машину поймаю, а ты постой». Буквально 15 метров расстояние. И тут ребята какие-то к ней подошли. Вернулся. «Ребята, что вам надо?» Они начали грубить: «А тебе какого? Это наш кадр!» — «Ребята, прошу, уйдите. А то пожалеете». Они не послушались…

— Среди них было три боксера. Один меня хотел ударить. Я увернулся, пробил — он лежит. Второй в стойку. Ногой в пах и сверху по голове кулаком — лежит. Последнего поймал за галстук. Как он летел мордой об асфальт! — смеется, вспоминая молодость, Александр Васильевич (смеется так, что, кажется, трясутся стекла). — Тут как-раз такси подоспело. А я уже завелся. Говорю шоферу: «Езжай, пожалуйста, до Русского театра. Я пока тут добавлю, а потом прибегу. Жену мою хотели обидеть». А мужик мне отвечает: «Ты посмотри, они как зайцы побитые. Поехали домой».

Как Медведь покорил американцев

В 1972 году советский спортсмен в третий раз стал победителем Олимпиады. Чтобы побороть его, американские врачи откармливали Криса Тейлора по секретной методике. В итоге атлет стал весить 210 кг. На его фоне 107-килограммовый Медведь смотрелся крайне невыгодно. Но с задачей справился. Когда позже сборная СССР гастролировала по Америке, местные зрители болели за Медведя. Он спрашивал: «Почему?» — «Просто ты такой худой — и поборол здоровенного Тейлора. Это же невероятно!»

Заслуженный и знаменитый Медведь старался не высовываться.

— Никто никогда и ничего мне не выдавал. Все сам. Требовалась машина. В доступе ничего подходящего не было. Я мог влезть только в «Волгу». Знал, что одна есть в запасе. Но мне ее очень сильно не хотели продавать. В итоге обратился к Петру Мироновичу Машерову: «Поймите, в другую я просто не влезаю. Только в «Волгу» помещаюсь».

Машеров посодействовал. На «Волге» Медведя красовался номер 0007. Три нуля — в честь трех побед на Олимпиадах. Семерка — в честь семи побед на чемпионатах мира.

Как Медведь собирал зайцев в багажник

— На той «Волге» у меня была самая интересная охота в жизни. Поехали с друзьями под Осиповичи в деревню. Видим: дорогу перебегает какое-то аномальное количество зайцев. Товарищ говорит: «Давай за ними». — «На «Волге» в поле?» — «Да ты посмотри, какая гладь». Однако мои друзья были прижимистыми. Стреляли семерками. Стендовые патроны. Но настреляли целый багажник зайцев. Штук семь-восемь было.

Охотники решили заехать в деревню на подфарниках, чтобы никто их не увидел.

— Собаку погладили, чтобы успокоилась. Открыли багажник, а там… Елки-палки! Оттуда как стали зайцы лететь, так страх. Стендовые патроны их только оглушили. Зайцы разбежались по всей деревне, разбудили всех собак и людей! Лай стоял жуткий. Называется тихо приехали. Дикий переполох. Больше никогда зайца не бил и не собираюсь.

Медведю до сих пор приходят заявки на автографы. Говорят, особо интересуются им немцы и американцы. Александр Васильевич признается, что не может сидеть без дела и продолжает преподавать.

— Много я спорту здоровья отдал… Недавно прооперировали. Хирург Юрий Островский потом сказал: «Много чего видел. Но такого сердца, как у тебя, — нет. Оно все в рубцах».

Этот гигант поражает мощью своего тела и масштабом своей личности. По нынешним белорусским меркам Медведь был спортсменом просто космического уровня. После встречи с ним начинаешь понимать практическое значение фразы «прикоснуться к легенде». На прощание Медведь еще раз показывает силу огромной ладони рукопожатием и задорно подмигивает.