Многоэтажка в Гомеле трещит по швам

Девятиэтажный дом, который построили всего 10 лет назад, сегодня буквально на глазах жильцов разваливается на части.

Гомельское товарищество собственников «Крепость» нынче немного озадачено: их девятиэтажка потихоньку трескается. Не так трескается, как у людей, а как-то слишком зрелищно, сообщает onliner.by. Сначала люди по-белорусски рассуждали: это нормально, дом «дает усадку», так исстари повелось. Ну и все такое, что полагается думать в подобных ситуациях советскому человеку. С годами списывать на штатную усадку становилось все труднее, а стандартная гарантия, которую дают строители, истекла. Спустя десять лет дом выглядит так, будто одна его часть собралась отделиться. Жильцы предполагают, что это вылезает чья-то старая халтура. Осталось найти того, кто деньги получил, но работу не сделал.

Для лучшего понимания истоков этого «сепаратизма» начнем издалека и сбоку. Последние полвека Гомель был увлечен тем, что активно менял рельеф. Вместо водоемов и болот возникали материки, на месте суши — проливы и озера. Архитекторы воплощали действительно уникальные, циклопические и очень дорогие проекты, радикально перестраивая реальность. Геодезисты едва успевали перерисовывать карты.

В семидесятые в обширном болоте у пригородной деревни Волотова, тогда не входившей в черту Гомеля, еще наши родители в детстве успели поохотиться на реликтовых черепах. Потом сюда пригнали технику, принялись ликвидировать болото. Земснаряды десятилетиями работали не покладая сосунов, намыли миллионы тонн грунта, подготавливая площадку для новых городских районов. Такое происходило впервые в БССР. Были прорыты десятки километров каналов для водоотведения, возникло, помимо прочего, глубокое красивое озеро, которое ортодоксы по инерции продолжают называть Бурым Болотом. Уровень грунта тогда подняли на 6 метров — небывалое дело.

Сегодня на месте черепах — многоэтажки, супермаркеты, усатый гражданин выгуливает маленькое трясущееся четвероногое существо сомнительного назначения. Подо всем этим, не забываем, спят до поры исполинские волоты, которые, рассказывают, водились на поверхности еще в конце XIX века. Не будут же люди врать.

Улица Мазурова пролегает как раз там, где шумел камыш и бродили волоты. Дома 65 и 67 — по сути, одно длинное строение, стоящее вдоль дороги, которое относится к товариществу собственников «Крепость». Построили его в 2006-м на намывном грунте, как и все здесь. Издали смотрится почти прилично: здание как здание с необходимым минимумом бессмысленных красивостей и со сквозными проходами. Заказчиком строительства выступило предприятие «УКС города Гомеля», подрядчиком — строительный трест №14. Позже нам пригодится эта скучная с виду информация.

Если смотреть со двора, на фасаде видны диагональные трещины. Облицовка кое-где отвалилась. Но мало ли в мире диагональных трещин? Может, так должно быть?

— Вон там ремонтировали, штукатурили. Тут жилец сам замазывал сквозную трещину, от арки она идет в квартиру, — председатель товарищества собственников «Крепость» Светлана Брель проводит для начала экскурсию по периметру 67-го дома; она помнит все его трещинки. — И вот этот угол тоже сам… Только потом снова все расходится.

Внутри идут похожие «тектонические» процессы. Стены трескаются, рвут обои. Штукатурка отделяется. Там, где не отвалилась, ходит под рукой, раствор вываливается из стыков между кирпичами и блоками. «Вот хорошая трещина, здесь тоже неплохая…» — дирижирует Светлана.

Где-то трещины аккуратно идут по «швам», где-то, плюнув, — напрямик, через бетонные плиты.

На полу и стенах там-сям цементные нашлепки. Такие «маячки» живут недолго, все как один разошлись.

Светлана полезла показывать очередную «подвижку», да все посыпалось — теперь, чтобы не мусорить, собирает с пола куски дома.

«Энтропия» растет от верхних этажей к нижним. Если в трещины на нижних уровнях можно просунуть палец, то жильцы верхних этого развлечения лишены. Мы пытаемся разглядеть двор через дыры, но ничего не получается. Может, не такие уж они и сквозные?

— Смотрите, — местный житель Эдуард Кацубо зажигает спичку, подносит к щели — пламя трепыхается.

— Вот здесь, под отделкой, на стыках кирпича и блоков должно быть специальное армирование, — пласт штукатурки в углу отвалился — это очень удобно, можно приводить студентов-строителей, показывать, как выглядит халтура. — Жильцы за него заплатили, работа и материалы вошли в смету, но на что потрачены деньги, мы не знаем. И не только в этом случае.

Жильцы нижних этажей охотно показывают интерьеры.

— Когда ветер, так слышно, как дом трещит, — уверяет Валерия из квартиры на первом этаже. — Мы видим, как с годами трещины увеличиваются. Под окном уже палец пролазит. Заделывали, но оно снова трескается, обои перекашивает.

Это дверь в подвал, в котором делали шурфы, чтобы исследовать фундамент по заявлению жильцов, которые купили квартиры у УКСа, который принимал дом, который построил трест.

— Тут надо дернуть, помогайте! — Светлана упирается ногою. Поскольку дом перекосило, дверь клинит.

В подвале на блоках тоже трещины. Где-то капает вода. Откуда она берется, не совсем понятно, но, если дом оседает частями, коммуникации же не могут оставаться в стороне. Ямы в песке — это как раз шурфы, которые вырыли, когда исследовали фундаменты и грунт. Наисследовали немало интересного (об этом ниже).

— Мы обратились в УКС, тот перенаправил жалобу тресту, который строил дом. Оттуда пришли люди с лазерами, — председатель ТС описывает схему общения. — Сделали замеры, нашли проекты домов (хотя раньше объясняли, что их уже нет, мол, хранятся пять лет, а потом утилизируются, хранить негде).

Было это после Нового года. Люди с лазерами пока не возвращались.

Искать концы в этом деле — тоже интересный квест. Некоторые из тех, кто трудился в тресте 10 лет назад, уже не работают. Как и отдельные представители УКСа, попавшие так или иначе поднашумевшее «квартирное дело». (Вину тогда в суде никто не признал. В конце концов кто-то провел почти два года в СИЗО и был амнистирован, кто-то осужден и лишен имущества. Сейчас все на воле, некоторые работают на прежних должностях.)

В УКСе после наших звонков по нескольким номерам (кто-то в отпуске, кто-то перестал брать трубку) отправили к подрядчику. В тресте №14 немногословны: все работы произведены в соответствии с проектом, объекты переданы заказчику (УКСу), акты подписаны, гарантийные обязательства выполнены; прочие вопросы задавайте письменно; и вообще, идите в УКС.

«Крепость» обратилась в научно-исследовательскую лабораторию Белорусского государственного университета транспорта. Заплатили 48 млн рублей в ценах прошлого года. Ученые провели исследование. Заключение получилось крайне солидным — два красивых толстых тома, только что без золотого тиснения. Многостраничный труд большей частью состоит из подробного описания дефектов: параметры каждой трещины, отслоение штукатурки, наличие грибка и так далее. Главное — сформулирована возможная причина происходящего: «Учитывая, что основанием служит намывной грунт, некачественно уплотненный в процессе строительства здания (по результатам проведенных исследований), происходит самоуплотнение песчаного грунта, которое влечет неравномерную осадку фундаментов здания». Интуитивно все это и так понимали, но теперь есть «справка»!

Кроме того, исследователи констатируют низкое качество работ нулевого цикла. Фундаменты не соответствуют проекту. Отделка лестничных площадок и сопряжение кирпичей с блоками ПГС (то самое армирование и «плавающая» под рукой штукатурка) — тоже не по проекту. Коммуникации в подвале протекают. И так далее.

Если все так, то речь, очевидно, идет о больших деньгах, которые 10 лет назад были заплачены жильцами (конкретную сумму подсчитать смогли бы только специально обученные организации). Но если результаты исследования верны, то оплаченные работы, возможно, не выполнены, материалы не куплены, деньги куда-то завалились.

Это полбеды. Или даже малая ее часть. БелГУТ выдал предварительные рекомендации, что теперь делать. Например, необходимо «упрочнение основания фундаментов методом химического закрепления грунтов нагнетанием в основание растворов по всей площади здания». Кроме того, надо удалять отделку внутри и снаружи, делать заново. Разваливающиеся входные группы предлагается усиливать обоймами из толстых стальных пластин. Не исключено, что ликвидация последствий (с подготовкой проекта, работами, материалами) может обойтись на в сумму, на порядок-два бо́льшую, чем сэкономили 10 лет назад.

Тут члены ТС хотели бы уточнить: кто будет платить? Пока товарищество пытается добиться возвращения денег, которые были заплачены за те прекрасные два тома. Получается так себе. Написали в УКС, оттуда пришло письмо. В нем напомнили: гарантийный срок объекта истек в 2008-м; в период этого срока замечания устранялись в полном объеме, есть расписки. Также приводится объяснение, почему дом трескается: у ливневого стока на входной группе отсутствует нижнее колено, поэтому вода попадала под фундамент. Обследованию, проведенному учеными, в УКСе тоже не доверяют, пообещали, что обратятся туда «за разъяснениями».