Леонид Заико: Жалеть олигархов не надо, они знали, на что шли

По мнению экономиста, любой должен знать: если пошел к Лукашенко во власть, будь готов к наручникам.

В выпуске программы «Пять минут о главном» лидер ОГП Анатолий Лебедько беседовал с доктором экономических наук, профессором, руководителем аналитического центра «Стратегия» Леонидом Заико о коррупции среди чиновников.

- Леонид Федорович, как вот это все оценивать: чиновники, осужденные по коррупционной статье на 7-8 лет по прошествии буквально полутора лет оказываются в кресле руководителя строительных объектов Новополоцкого НПЗ, в кабинете руководителя Могилевской строммашины. Что это?

– Ну, это номенклатурный, в общем-то, нюанс. Приведу пример. Мой друг, сам грузин, уехал работать в Тбилиси, потом пропал. Говорю: «Гена, а что случилось?» - «Ты знаешь, сидел». - «А чего ты сидел, ты ж, вроде, нормальный мужик?». Он говорит: «Леня, Шеварднадзе уехал в Москву, и всех наших посадили. Потом Шеварднадзе вернулся – и мы их всех посадили».

– Но у нас чьи они? Они ж все-таки 20 лет все при одном дворе, при одной кормушке?

– Я думаю, что все-таки вот эти элитные группы, мы их все-таки выделяем как существенный элемент белорусской жизни, они, в общем-то, отслеживают друг друга, и существует вот такая цепная реакция, когда представители тех или иных областных элит либо элит, связанных с теми или иными секторами деятельности, они ослабевают, и их сажают.

– Сажают слабых? А что, они укрепляются в тюрьме за полтора года, что их потом возвращают на должность?

– А это борьба за кресло, борьба за места. И, собственно, в элите это происходит. Так как у нас нет политической конкуренции и нет политического поля, на котором это все выясняется, поэтому происходит вот таким диким способом. А я думаю, что все-таки большинство дел, которые заводились на наших директоров, на представителей администрации регионов, это были дела такие, я бы сказал, не очень-то и сильные.

– Тогда что это означает? Ведь их не просто Лукашенко амнистировал, коррупционеров, он их реабилитировал – полностью восстановил в правах, потому что по решению суда сказано, что они в течение 3-5 лет не могут занимать ответственные должности. Что это означает тогда? Что надо заводить новые уголовные дела в отношении Следственного комитета, что собрались непрофессионалы, бездари или враги Александра Григорьевича? Или что наша судебная система договорилась с оппозицией и выносит политически мотивированные приговоры?

– Если бы с оппозицией судебная система – это было бы блестяще! Но это вообще невозможно. Скорее всего, государево около, то есть Следственный комитет или те, кто работает в силовых структурах, они очень верно служили вот этому принципу: «30-40 человек – в наручники!». А зачем в наручники? Я вообще сторонник того, чтобы у нас, как полагается во всем мире, не было того, что называется экономическими преступлениями. Нет их, экономических преступлений.

– Это действительно было бы здорово, но все-таки коррупционные статьи, они связаны с доказательной базой, что человек получает вознаграждение, связанное с исполнением должностных обязанностей.

– Или неисполнением.

– Или неисполнением. Все-таки реабилитация – я опять к этому слову возвращаюсь – целый Европейский Союз не добился от Александра Лукашенко реабилитации участников событий 19 декабря 2010 года, Площади-2010. А здесь реабилитация - пожалуйста, на блюдечке. О чем это говорит? Все-таки нет судебной системы? Нет нормальной процедуры возбуждения уголовных дел Следственным комитетом? Где сбой?

– Ну, нет же ни независимой следственной структуры, ни судебной структуры. Это совершенно естественно. А вот то, что касается 10-го года, то это болевая точка Александра Григорьевича.

– Личная?

– Совершенно правильно, личная. И для него это на первом месте стоит. А тут же свои все, люди из вертикали, он же сам их назначал, утверждал, проверяли все там. Ведь каждого чиновника проверяют еще и милиционеры и гэбэ на предмет того, что там за ними числится, какие грехи. И, скорее всего, у правителя очень большой сейф, где все эти папки с компроматом есть. Но те, кто скомпрометировал себя, коррупционеры, кто перешел красную линию, слишком много брал или слишком много на себя брал, то их и отправляют.

– Последний вопрос. Давайте покопаемся в психологических настроениях руководителя Академии управления. Смотрите, ведь почти все коррупционеры – выпускники знаменитой академии! А с другой стороны, если целая академия выпускает сотни людей, но они не составляют конкуренцию коррупционерам, о чем это говорит? Какая кадровая система у нас?

– Мне говорили, что даже на губернатора Минской области два или три уголовных дела заведено. Он сам этого не ожидал. А теперь по поводу Академии, по поводу кадров – все-таки это отражение внутривидовой борьбы в самой администрации, в самой верхушке власти. Говорить о том, что в этой академии что-то неправильно работает, я бы не стал. По крайней мере, любой человек должен знать: если он пошел во власть, если он пошел на губернаторский или какой-то региональный уровень, или на центральный уровень, у него всегда должны лежать свободные наручники дома. Нам, вообще-то, их жалеть не надо. Потому что они знают, на что пошли. Ну, а остальном… Ребята, это вот ваша жизненная стихия.

– Ваш выбор.

– Ваш выбор. Вы будете, как Владимир Ильич Ленин: туда в Сибирь – назад, туда в Сибирь – назад. Традиция.

– Ну, что ж, кажется, что борьба с коррупцией – это, скорее, фейк, чем четкая государственная политика.