Адвокат Савченко: Надежда — символ сопротивления путинскому режиму

Теперь она как квинтэссенция борьбы за украинскую независимость находится в зоне риска провокаций по отношению к себе, как и все, кто ее окружает, включая защиту.

Об этом российский адвокат Николая Полозов, награжденный орденом «За верность адвокатскому долгу», рассказал в интервью заместителю главного редактора телевизионной программы «Azerbaycan Saati» Эмину Ахмедбекову. В настоящее время Николай Полозов защищает права Национального Героя Украины, Депутата Верховной Рады, члена ПАСЕ от Республики Украина Надежды Савченко, передает издание kontinentusa.com.

– Как известно, волю Савченко не удалось сломить. Ее не смогли вывести из себя и в связи с этим хотели создать интригу между адвокатами. Однако, и в этом не преуспели. Ожидаете ли вы новых сюрпризов и провокаций?

– Безусловно, Савченко сейчас остается символом Украины, и задача российской власти во всей этой украинской авантюре сломить волю украинского народа, его символ. Это началось еще с революции гидности, т.е. революции достоинства. Москве это очень сильно не понравилось, и все последующие события были местью за то, что Украина и украинский народ приняли самостоятельное от мнения Кремля решение. И теперь Савченко как квинтэссенция этой борьбы, как символ находится в зоне риска провокаций по отношению к себе, так же как и все, кто ее окружает, включая защиту. Путину важно сломать этот символ потому, что в этой истории только он должен быть героем, двух героев быть не может.

– Весь мир внимательно следил за этим процессом, уже даже есть термин «феномен Савченко». Вы уже долгое время имеете возможность непосредственно общаться с Надеждой Савченко. Как вы считаете, откуда такая железная воля у этой молодой женщины?

– Она сама по себе незаурядный человек: не каждая женщина пойдет в армию, не каждая женщина поедет воевать в составе миротворческого контингента в Ирак, не каждая женщина потом пойдет учиться в авиационный институт на пилота, на штурмана. На мой взгляд, то, что для этого пропагандистского процесса была выбрана именно Савченко, наверное, самая большая ошибка Кремля в войне на Донбассе. Потому что можно было взять любого другого человека, мужчину, и это не носило бы вот такой характер. Она действительно героиня, такая как Зоя Космодемьянская, абсолютно тот же характер. Поэтому мне кажется, что Кремль проиграл именно в тот момент, когда выбрал ее.

– Дело Надежды Савченко подняло большой резонанс на международной арене. С чем это было связано? В связи с тем, что она – женщина или из-за противостояния Украины с Россией?

– Наша стратегия была направлена на то, что дело Савченко имеет, безусловно, политический подтекст. Мы вообще отрицаем всю эту бытовую, криминальную версию которую предлагает Российская власть, по которой она якобы сама перешла границу, сама была наводчицей. Она похищенный человек, похищенный военнослужащий своей страны и только придание этому делу политизированности этому делу, которое получилось благодаря ее победе на выборах в составе партии «Батькивщина» с последующим делегированием ее в Парламентскую Ассамблею Совета Европы, приобретением ею международного дипломатического иммунитета, который Россия не признает, предало этому делу политический смысл. И теперь она не просто военнослужащая, которую держит страна-агрессор, она европейский политик, который является символом сопротивления Путинскому режиму. Причем не внутреннему сопротивлению, внутри он сломил фактически сопротивление. Нет внешнего сопротивления агрессии Путинского режима в сопредельные страны. Украина, страны Балтии, Грузия и все другие страны, которые так или иначе подвергались агрессии или могут подвергнуться ей, видят символом Надежду Савченко. И несомненно, поддержка ее со стороны Европейских политиков, со стороны лидеров США, включая президента Барака Обаму, и обсуждение Д. Керри с Путиным ее вопроса в Кремле, имеют особое значение. Я не помню случая в новейшей Российской истории, чтобы Президент США звонил по телефону Российскому президенту и называл какие-нибудь фамилии, которые в России преследуются.

– Многие СМИ распространили информацию, что лидеры ряда стран обратились к руководству России с просьбой освободить Савченко, в частности, госсекретарь США г-н Керри этому вопросу уделил особое внимание при встрече в Кремле. Как вы думаете, руководитель России отпустит Савченко или нет, ведь диктаторы обычно в таких вопросах бывают упрямыми?

— Скажем так, а какая у него есть альтернатива? Либо Российская Федерация отправит в колонию депутата Парламентской Ассамблеи Совета Европы, члена Парламента  Украины, и все это давление, которое было, не прекратится, оно будет только нарастать, либо он может, несмотря на то, что она невиновна, принять какое-нибудь решение в связи с ее выдачей. Первый вариант мне кажется несет массу издержек. Ради чего он готов идти на такие издержки, это главный вопрос.

Второе, конечно, что он запросит взамен и что ему могут предоставить за это Украина и Запад? Поэтому у меня нет сомнений, что ее отпустят. Другой вопрос, что сама Надежда задает очень высокую планку и жесткие рамки. Она говорила, что вновь собирается объявить сухую голодовку, на 11-й день после того, как приговор вступит в законную силу. Мне кажется, что если она собирается вернуться домой, как она говорит, живой или мертвой, то не так много времени у Российской власти на то, чтобы решить этот вопрос.

– Ожидали ли вы, что суд вынесет столь суровое наказание Надежде Савченко?

– У нас не было сомнений, что суд вынесет обвинительное заключение, в то же время у Надежды Савченко перед глазами пример осуждения Олега Сенцова, Александра Кольченко и других. И на фоне 20-летнего срока осуждения Сенцова, которого обвиняли в том, что он поджог дверь, обвинение в убийстве двух российских журналистов, несмотря на то, что они не нашли никакого подтверждения в суде, 22 года абсолютно ее не впечатлили. Для нее, что 20 лет, что 10 или 5, это абсолютно нереальные сроки, она не собирается сидеть в российской тюрьме.

– Скажите, пожалуйста, подвергалась ли Надежда пыткам в России?

– Предельная публичность этого дела, освещение его, не позволило Российской власти  применить к ней те методы, которые применялись к другим украинским политзаключенным. Сенцова пытали, надевая ему на голову пакет. Карпюк, Пиклых рассказывали, как их пытали электричеством, о том, как им под ногти загоняли иглы. О психологическом давлении, когда подробно рассказывают, по каким улицам ходит в школу его ребенок в Киеве. Поэтому, нет, до такого в отношении Надежды Савченко, по счастью, не доходило. Благодаря тому, что освещали эту историю начиная со стадии предварительного расследования, никто  к ней такого не применял. Поэтому все это действует, когда все тихо и когда никто ничего про это не знает, и публичность она является неким защитным зонтиком для человека, который находится в путинских застенках.

– Как вы считаете, защита Савченко может положить конец вашей карьере адвоката или нет? К примеру, в Азербайджане те адвокаты, которые защищают политических заключенных, подвергаются давлению со стороны властей, и они лишаются мантии адвокатов.

– С моим коллегой Марком Фейгиным мы не первый год занимаемся политическими делами, испытываем на себе давление. Но пока Российская власть не идет на крайние и решительные меры. Во многом мне кажется от того, что Путину необходимо формировать некую благостную картинку, показывая, что у нас есть и такие, и мы их не трогаем, никто их не мучает, не лишает возможности вести работу, то есть в некотором смысле – такая витрина, поэтому мы работаем, в частности я, до тех пор, пока будет возможность.

– Вы на днях писали, что вам поступают телефонные звонки и сообщения с угрозами.

– Это постоянно происходит, мало того – резали покрышки на моей машине, много чего было, но пока до открытых нападений не доходило.

– Может ли вас постичь участь Немцова?

– Знаете, здесь Российская Федерация, поэтому может быть все. Я фаталист, в некотором смысле, я считаю, что, пока есть возможность, надо делать.

– Савченко не будет подавать апелляцию и не будет обращаться в Европейский суд по Правам Человека. Как вы считаете, это правильное решение с ее стороны?

– Мы не разделяем ее решения, при каждой встрече мы поднимаем этот вопрос, чтобы она вновь и вновь принимала какое-нибудь другое решение, но она пока этого решения не меняет.Но в любом случае, у нее есть еще срок для подачи апелляционной жалобы. Мы будем продолжать настаивать, но опять-таки мы связаны в силу закона именно ее решениями.

– Вы встречаетесь с ней в данное время?

– Безусловно, мы стараемся как можно чаще видеть ее, нам помогают консулы Украины в этом. Они видели ее в пятницу. В выходные дни СИЗО не работает, но в начале недели мы ее увидим.