Игорь Паливода. Его светлость Князь Музыки

Такова уж доля композитора: его песни популярны, а имя автора известно только знатокам. Имя аранжировщика упоминают еще реже.

Но если придуманное композитором сравнить с бриллиантом, то аранжировщик — это огранщик драгоценного камня. И от его мастерства и таланта зависит, как этот камень будет блестеть. Игорь Паливода — виртуозный пианист, гениальный композитор и аранжировщик.

Для своих песен он выбирал стихи классиков — Янки Купалы, Максима Богдановича, Аркадия Кулешова и лучших поэтов современности — Рыгора Барадулина, Леонида Прончака, Владимира Некляева.

16 мая исполнилось 60 лет со дня рождения Игоря Паливоды. 14 лет его уже нет с нами. Поиск материалов об Игоре Паливоде во всезнающем интернете не дал особых результатов. Не припомню, чтобы в 90-е годы видела его интервью в газетах. Наверное, все, что он хотел сказать, сказал в музыке, своих дневниках, пьесах, эссе.

Друзья и коллеги Игоря Паливоды поделились с «Белорусскими новостями» своими воспоминаниями о незаурядном человек и великом музыканте.

Николай Скориков, народный артист Беларуси:

— Об Игоре Паливоде только лестно могу отозваться. Музыкант с большой буквы. Очень скромный и добрый человек. Иногда мы с ним могли по-мужски посидеть, выпить рюмочку, поговорить по душам.

Талант композитора и аранжировщика Игоря Паливоды, думаю, украсил репертуар «Песняров», придал коллективу новое звучание. В оркестре Михаила Финберга Игорь был первоклассным аранжировщиком.

Программа «Максим», пожалуй, находка для оркестра. И Михаилу Яковлевичу, и всем музыкантам, певцам было очень интересно и приятно работать с Игорем. У меня только восторженные воспоминания об этой работе. «Максим» — это целое театрализованное действо, музыка и поэзия высшей пробы. Опера на белорусском языке. Стихи Максима Богдановича и Леонида Прончака чудесным образом легли на музыку Игоря Паливоды. К сожалению, на нынешней эстраде таких работ уже нет.

Кстати, работая над оперой «Максим», Игорь научил меня играть на лире. Он, знаю, и в «Песнярах» использовал много старинных инструментов.

К Игорю очень подходит крылатое выражение: талантливый человек талантлив во всем! Горько, что Игорь так рано ушел, он мог сделать еще очень много. Светлая ему память.

Сейчас на радиостанциях звучит «формат», хотя никто не может ответить на вопрос, что это такое. Жаль, что по радио крайне редко звучат старые записи песен Игоря и не появляются новые. У него до сих пор есть своя публика, которой было бы приятно слышать любимые песни.

Вадим Косенко, артист белорусской эстрады:

— Потрясающий человек, цельный, емкий, с безграничным чувством юмора. Незаурядная личность. Очень любил жизнь. Ценил людей, умел распознавать любые человеческие качества.

Знал и любил свое дело, обладал завидным талантом. Бесконечно любил Беларусь. Знал ментальность белорусов, понимал, на что отзовется душа человека. Это абсолютно понятно по песням, по его отношению к белорусской поэзии, которую он прекрасно знал и выбирал для своих композиций замечательные стихи. Игорь создал циклы песен на стихи Янки Купалы и Аркадия Кулешова. Премьера поп-оперы «Максім» на стихи Максима Богдановича была большим событием в музыкальной жизни Беларуси.

В золотом фонде репертуара ансамбля «Песняры» много песен композитора и аранжировщика Игоря Паливоды. Один из ярких примеров — программа «Через всю войну», аранжировки к песням из которой сделали Игорь Паливода, Владимир Ткаченко и Борис Бернштейн.

Лично мне повезло, что в моей жизни был Игорь Паливода. Мы вместе работали в оркестре Михаила Финберга, дружили, я исполнял его песни.

Увы, песни Игоря в концертах практически не звучат. Иногда слышу по белорусскому радио и на российских радиостанциях те песни, которые были записаны мной, Володей Кудриным еще при жизни Игоря.

Елена Сауленайте, обладатель Гран-при Первого фестиваля белоруской песни и поэзии в Молодечно:

— Игорь Паливода — самый добрый, самый отзывчивый человек. Он — мой композитор, я — его певица.

Композитор Валерий Иванов привел меня на прослушивание в оркестр Михаила Финберга, тогда он только был создан и набирали вокалистов. Михаил Яковлевич сразу принял решение о моем зачислении в штат. Игорь Паливода услышал в моем исполнении песню Валерия Иванова «Засыпай, моя обида». И буквально на следующий день принес песню «Па-над белым пухам вішняў». Он сказал: «За ночь написал песню на твой голос. Не знаю, сможет ли ее еще кто-то спеть. Она написана специально для тебя». Эта песня была стержнем программы «Максим».

В 1993 году на Первом фестивале белоруской песни и поэзии в Молодечно я получила Гран-при, а исполняла песню Игоря Паливоды на стихи Максима Богдановича «Каб была я перапелкай».

В то время мы дружили семьями. Игорь говорил, что я обладаю эксклюзивным голосом для исполнения песен в стиле фольк. «Лена, я так долго искал это звучание», — признавался он мне. У него была мечта написать целую программу на стихи белорусских поэтов и объездить с ней всю страну. Он просто грезил это идеей — пропагандировать белорусскую песню. Увы, он не успел… Очень горько, что Игорь так рано ушел.

Валерий Дайнеко, заслуженный артист Беларуси, солист ансамбля «Белорусские песняры»:

— Игорь из музыкальной семьи, его отец Игорь Петрович большую часть жизни работал на руководящих постах — директором оперного театра, художественным руководителем филармонии, чиновником в Министерстве культуры, но при этом оставался прекрасным музыкантом, творческой личностью.

Подружился с Игорем во время совместной работы в «Песнярах». Игорь — сложный человек, мог резко, но честно сказать в глаза все, что думает. Упрямый характер, богатый внутренний мир, потрясающе чувство юмора и много разных талантов. Виртуозный пианист, блестящий композитор и аранжировщик, писал великолепные стихи, эссе. Уверен: кем бы он ни стал — был бы выдающимся человеком.

Игорь — инициатор и главный редактор газеты «Ведомости СМУРа» (Сообщество Музыкальных Ремесленников). Издание было внутренним печатным органом «Песняров», в то время за пределы коллектива газета не выходила. В ней мы поднимали наши проблемы, высказывали, что у кого было на душе, высмеивали какие-то грешки. У меня в этой газете была «должность» художника и ведущего рубрики. Леонид Тышко, Владислав Мисевич были самыми активными авторами, а вообще статьи, заметки писали почти все ребята.

Игорь долго работал в оркестре Михаила Финберга и написал замечательные песни, сделал много классных аранжировок. На первом фестивале белорусской музыки и поэзии в Молодечно была исполнена большая работа Игоря — поп-опера «Максим» на стихи Максима Богдановича. К сожалению, все это потихоньку забывается и звучит сейчас только одна песня — «Пад-над белым пухам вішняў».

Жаль, но мы уже не исполняем песню Игоря Паливоды «А ў полі бяроза». Очень красивая, но и сложная песня. Мы ее взяли в репертуар, сделали аранжировку, несколько раз исполнили, и на диске есть запись с концерта. Заполняя рапортичку после концерта, мы не забывали внести имена всех авторов. Но вмешалась вдова Игоря, не буду говорить, какими именно, но запрещенными способами требовала с нас денег за песню, ей почему-то казалось, что мы зарабатываем, а ей не даем. Чтобы впредь избежать подобных ситуаций, мы отказались от исполнения песен Игоря.

К слову «гений» я отношусь очень бережно, но к Игорю Паливоде это слово относится в полной мере. Из белорусских музыкантов на одном уровне с Игорем вижу только Владимира Ткаченко и где-то рядом — Борис Бернштейн, но он уже давно не живет в Беларуси.

Игорь как-то признался: «Не могу писать вокальные аранжировки. Вижу, что и тебе это нелегко, ты мучаешься, но у тебя получается». И для меня его оценка дорогого стоит.

Леонид Прончак, поэт:

— На мои стихи Игорь написал более 20 песен. Цикл «Беларушчына» на неизвестные стихи Янки Купалы мы тоже делали вместе. Интересна история создания оперы «Максим». Когда появилась идея, Игорь знал творчество Богдановича на уровне школьной программы. Он прочитал все, что написал Максим Богданович и, пожалуй, все, что написали о нем исследователи творчества. Игорь стремился понять Богдановича как личность. И только с таким огромным багажом знаний приступил к сочинению музыки. Он всегда вдумчиво, суперсерьезно, очень искренне и честно относился к работе.

Игорь Паливода — большой человек. Музыкант по своей сущности — таких мало на земле. Игоря нет с нами уже 14 лет, а я не могу привыкнуть, мне его очень не хватает. В каких-то бытовых, жизненных ситуациях Игорь был, можно сказать, беспомощным человеком. Но в музыке он — большой мастер.

Ольга Брилон, музыковед:

— При жизни Игоря видела его только один раз — на своей остановке, мы жили по соседству. Он ушел очень рано, в 46 лет. Игорь Паливода не имел званий и регалий, но обладал огромным талантом. О таких говорят — избранный. Увы, гениальные творцы не задерживаются долго на этом свете — их забирает к себе бог.

Игорь Паливода был талантлив во всем, имел разносторонние интересы. Уже в зрелом возрасте вместе со своим дедом Петром Йоловичем составил генеалогическое дерево рода Паливод. Игорь узнал, что его фамилия имеет украинское происхождение. Но более 200 лет назад один из Паливод пустил свои корни под Клецком. И до сегодняшнего дня там есть две деревни — Яжевичи и Щепичи, в которых живут целые кланы Паливод.

В консерватории Игорь Паливода сочинял музыкальные пародии. Выступление фортепианного дуэта Игорь Паливода — Василий Раинчик всегда завершалось хохотом студентов, переходящим в овацию, когда молодые пианисты с важным видом раскланивались перед публикой. Редкое чувство юмора нашло отражение в творчестве композитора Игоря Паливоды. Чего стоит попурри на темы песен Раймонда Паулса «Раймонда», которое Игорь окрестил «Рондо-сонатным компотом с рефреном «allegro-Mafiozo». А сюита для камерного ансамбля «Серый козлик», а хоровая фуга «У попа была собака»! Не помню, чтобы кто-то из современных композиторов столь профессионально создавал такие высокопрофессиональные «бирюльки», разве только Шостакович.

Широкой публике Игорь Паливода известен как автор песен. Но он писал и академическую музыку, которую высоко оценил его педагог Дмитрий Смольский.

Игорь Паливода — один из самых талантливых людей Беларуси. Лучший памятник творцу — исполнение его произведений, трансляция их по радио, телевидению, чтобы люди знали и гордились великим сыном белорусской земли.

Игорь Паливода и Василий Раинчик прогуливали лекции по истории КПСС

А джаз мы играли дуэтом с моим однокурсником Игорем Паливодой. Это самый лучший музыкант, которого я встречал в своей жизни, высочайшего класса. Мы играли на двух роялях и делали это блестяще. Импровизировали, умудрялись в одно произведение запутать под сотню других мелодий: и мировую классику, и джаз, и все что угодно. Лихо играли, с юмором! Как-то нас пригласили выступить перед участниками международной конференции музыковедов. Присутствовавшие были в восторге!

Если по правде, нам с Игорем Паливодой прощалось многое. Ведь мы, бывало, и шалили, и лекции пропускали, могли спокойненько посиживать в скверике напротив консерватории, когда другие студенты историю КПСС конспектировали. Но даже самый строгий ректор Владимир Владимирович Оловников все прощал нам за виртуозную игру.

Из интервью Василия Раинчика газете «Республика»

«Князь Игорь»

С Игорем Паливодой я познакомился еще в школе. Он, будучи постарше, не обращал на нас с Валериком (Дайнеко. — прим. ред.) никакого внимания, зато уж мы наблюдали за ним в четыре глаза. Особенно, когда появились гитары, и весьма привлекательный юноша шел в шумной праздничной колонне демонстрантов, подыгрывая на гитаре песни битлов и другие хорошие песни. Темные прямые волосы развевались на ветру, ну прямо — Д”Артаньян.

Не будучи очень серьезно увлеченным роком или джазом, он, тем не менее, на школьных вечерах мог сесть за фортепиано и, что называется, одной левой… Чувствовался большой талант, широта кругозора, а также, безусловно, просвечивала порода. Это был от природы «князь Игорь», гордость нашей школы.

В консе же, несмотря на значительные достижения как классического пианиста, его все же «потягивало» в другие стороны музыкальной деятельности. В частности, аранжировка и композиция. На знаменитых консовских капустниках, их с Васей (Раинчиком. - прим. ред.) фортепианный дуэт демонстрировал поистине блестящий пианизм, и поражало — как это все изобретательно было придумано! И исполнено тоже с присущим Игорю блеском.

Выйдя быстрым шагом на сцену и поклонившись зрителям, этот артист останавливался перед стулом, усаживаясь. В результате каких-то неуловимых движений плеч и рук, пиджак оказывался висящим на спинке стула, а руки были на изготовке у клавиатуры. После этого фантастического трюка уже «подготовленный» зритель окунался в необыкновенную и непредсказуемую музыкальную феерию. Все первые ряды партера были забиты нашими профессорами, с восторгом наблюдавшими за действиями своих учеников. А разговоры об этих вечерах еще долго не умолкали…

Моя же мечта познакомиться и пообщаться (и творчески и человечески) осуществилась значительно позднее. И я могу только благодарить судьбу, что это все-таки произошло.

Поражала его высочайшая требовательность, и в первую очередь к себе. Профессионализм проявлялся даже в мелочах, да и для него не было мелочей в выбранной им профессии. Когда сталкиваешься с таким отношением к своему делу, то невольно стараешься подтягиваться к этому уровню. Насколько это удается, конечно.

Перфекционист во всем, Игорек был блестящим редактором нашей ансамблевой газеты, изготавливаемой в единственном экземпляре на специально таскаемой им за собой по гастролям пишущей машинке.

А как-то на репетицию он принес специально для меня написанную партию известной песни в его аранжировке. Я открыл эти ноты и обомлел: это была поистине картина! Читать потом написанные тушью, без единой помарки ноты было истинным удовольствием. Ну, и к тому же, это были очень правильные ноты.

Поблагодарив его, я услышал: «Ты знаешь, когда я писал их, я очень хорошо представлял, кто их будет исполнять…» Слышать это было приятно, но вскоре я убедился, что все «нарисованные» им ноты так же выглядят. Так что я не был исключением. Каждый раз, когда я сажусь писать ноты, я вспоминаю Игоря. У меня, к сожалению, несмотря на дикое старание, выходят какие-то каракули. Просто не дано…

Он был остер на язык, и название нашей группы — «Пятый Угол», которое мне очень нравилось, было придумано им. А также запомнился его замечательный каламбур, навеянный жизнью: «О-о-о, это человек слова… а не дела!»

Как-то будучи у меня в гостях и взявшись за нож, он усмехнулся и заметил: «Нет в хозяйстве более бесполезного предмета, чем тупой нож, дай-ка его мне, я наточу…»

Вы думаете, я разочаровался в качестве его работы?

Игорь Паливода ушел всего в 46.

Из книги Бориса Бернштейна «Памяти друзей»