Анна Шарейко: После нашего ареста корма стали покупать дороже на 359 евро. Это экономика?

«Сенатор» несколько часов доказывала в суде: если белорусский продукт дешевый, это не значит, что он качественный.

- Я так и не поняла, что нарушила. Для меня важна экономическая эффективность предприятия, а не бюрократические формальности. Мучает один вопрос: почему проверку делал кандидат юридических наук, а не сельскохозяйственных? - заявила во время судебного процесса генеральный директор Витебской бройлернойптицефабрики Анна Шарейко. - Что касается проверки от 2015 года, считаю этот акт несостоятельным, предвзятым, однобоким, ошибочным. Не учли специфику, методику расчета, мнение специалистов. Заключение делали теоретики, полностью оторванные от хозяйственной деятельности.

В Верховном суде продолжают судебные слушанию по делу «сенатора», пишет kp.by. Свое бывшее руководство приехала поддержать главный бухгалтер птицефабрики.

- Сейчас у предприятия сложное положение. Мы наденемся и молимся, что наши коллеги снова будут с нами, - говорит Татьяна Межевич.

Практически два дня Анна Шарейко объясняла в суде, почему частное белорусское предприятие «Экомол» не могло победить на тендере, и жаловалась на качество их продукции.

- С 2009 по 2011 год мы работали с «Экомолом». Почему ушли? Цена повышалась без согласования с потребителем. Они ничего не объясняли, отказывались расшифровывать цену. Вот тогда было принято решение искать другой вариант, чтобы получить наилучший экономический эффект, - говорит Анна Шарейко. - Свидетелем ранее были даны показания, что в начале 2016 года по итогам конкурса на закупку премикса победила компания ЗАО «Экомол-агро» с ценой 1950 евро за тонну. Хочу отметить, что в инкриминируемую нам вину с 2011 по 2014 годы самый дорогой премикс предлагался за 1591 евро. Разница составляет 359 евро. О какой экономике здесь можно говорить? Я считаю, что это результат ограничения за участие в конкурсе нерезидентов, которые могут составить реальную конкуренцию и тем самым снизить цену так называемых отечественных производителей, которые на 100% являются частными предприятиями и работают на себя. Благодаря правоохранительным органам, расчищена дорога ЗАО «Экомол-агро» по таким завышенным ценам.

Гендиректор птицефабрики также уточнила, что все цены на закупку и качество продукции контролировались вышестоящими органами. Никогда вопросов к руководству предприятия не возникало.

- Мне вменяют личную и корыстную заинтересованность. Что это такое? Мои близкие отношения с Норкусом? Так я их не скрывала и не афишировала, эти отношения ни на что не влияли. Фабрика для меня была всей жизнью. Думаю, Норкус за это меня и уважал, знал, что я очень принципиальная. (…) Еще вменяют, что обвиняемые хотели передо мной выслужиться. То, что их родственники и целые династии работают на фабрике, я только приветствую. Мне очень нравилось, что у нас работали целые семьи. Это нормальное явление. Как в этом можно обвинять? Что касается высокой заработной платы, начиная от уборщицы, заканчивая генеральным директором - всегда была достойная заработная плата. По республике она была выше средней. Когда ушла сюда, средняя зарплата была 600 долларов. Я всегда объясняла, что нам ничего сверху никто не даст, мы можем заработать сами, на месте. Зарплата обвиняемых ничем не отличается от тех же специалистов на других фабриках. В чем нас обвиняют? В достойной заработной плате? Так Лукашенко же говорит, что зарплата должна быть достойной.

В четверг суд перешел к допросу литовского бизнесмена Вальдемараса Норкусу. Он рассказал, что свою первую компанию открыл в начале 90-х. Стал работать с Польшей, Марокко, Данией, затем с Россией, Украиной и Беларусью.

Норкус долго рассказывал, как создавал свой бизнес, компании, отмечая: «А то следствие говорит, что мы нажились на Витебской птицефабрике». Бизнесмен помимо премиксов продавал яичный порошок, соевый шрот, кукурузу, собачий корм, строил жилые дома в Каунасе и разрабатывал строительство торгового центра.

- Могу сказать, что с 1998 года белорусские фабрики нам не доплатили 1 миллион долларов, было около 20 судов. Лично у нас задолженность перед Рижским комбикормовым заводом сейчас составляет более 3 миллионов евро. Наше состояние после того, как арестовали имущество наших фирм, теперь предбанкротное, - рассказывает Вальдемарас Норкус. - Что касается Витебской птицефабрики, с ней мы стали работать в конце 90-х. В то время она была в долгах и стояла на коленях. Шарейко была скупа, торговалась за продукцию, нам было неинтересно с ними работать. Потом мы возобновили сотрудничество в 2004 году, а через пять лет всем птицефабрикам запретили покупать витаминно-минеральные добавки за границей.

Напомним, Анну Шарейко обвиняют в злоупотреблении служебными полномочиями. Ей грозит от 3 до 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества или без.