«Союзное государство» тунеядцев

Россия продолжает перенимать белорусский «опыт».

Чиновники Роструда уже в течение нескольких месяцев настойчиво предлагают ввести в России «налог на тунеядцев» — последнее такое заявление было сделано на прошлой неделе. Целесообразность подобной меры объясняется международным, то есть белорусским опытом, а также тем обстоятельством, что надо как-то пополнять бюджет, мотивировать людей платить социальные взносы.

По мысли чиновников, налог предполагал бы, что официально неработающие трудосопособные граждане России должны были пополнять социальные фонды. Идея заключается в том, что в этом случае работающим «вчерную» будет выгоднее перекладывать соответствующие обязательства на своих работодателей, то есть добиваться официального оформления на работу. Трудность однако заключается в том, что подобный способ борьбы с «черной» занятостью мог прийти в головы только очень советским людям, а никакого международного опыта, за исключением СССР и современной Беларуси, тут в принципе нет. Разумеется, «налог на тунеядцев» создаст «новые рабочие места» — для коррупционеров и «решал».

Если россияне до сих пор не могут поверить, что разговоры о возвращении борьбы с тунеядством в XXI веке возможны, спешу заверить: не только разговоры, но и их содержание скоро станет реальностью. В Беларуси, во всяком случае, именно так и произошло.

Борьбу с тунеядцами в Беларуси провозгласил декрет «О предупреждении социального иждивенчества», подписанный Александром Лукашенко 2 апреля прошлого года и вступивший в силу задним числом — с 1 января. У Лукашенко есть такая особенность — облекать свои идеи, противоречащие Конституции и законам, в форму ленинских декретов. У Ленина были «Декрет о мире» и «Декрет о земле», а у Лукашенко — «Декрет о тунеядстве».

Тунеядцем, согласно декрету, признается белорус, который 183 дня в календарном году не платил налоги, то есть «не участвовал в финансировании государственных расходов». Он обязан заплатить так называемый налог на тунеядство — сейчас это 4,2 миллиона белорусских рублей (чуть меньше 250 долларов). Налоговики говорят, что первые «письма счастья» с требованием заплатить налог белорусы получат к августу. Заплатить нужно будет до 1 ноября. Правда, те, кто до 31 мая придет в налоговую инспекцию добровольно и признает себя тунеядцем, получит скидку в 10%.

До подписания декрета чиновники полгода обсуждали, кого признавать тунеядцем, а кого из неработающих освободить от налога. Версии предлагались одна другой краше. К примеру, тогдашняя глава Национального банка Беларуси Надежда Ермакова заявила, что тунеядцы — это девушки, «садящиеся на шеи своих мужчин» и не желающие сами себя обеспечивать. Правда, в канун 2015 года, после очередного обвала белорусского рубля, Александр Лукашенко уволил Ермакову с должности и отправил ее прямо в ряды тунеядцев. (Представляю, как хохотали те девушки, «сидящие на шеях», перед телевизором. У них-то хоть было на чем сидеть.)

А вот глава администрации Александр Косинец мыслил масштабно и структурно. Он ушел от общих рассуждений и назвал четыре категории тунеядцев: граждане, не работающие из-за алкогольной зависимости; конфликтные в рабочем коллективе люди; имеющие нелегальный доход граждане и, наконец, паразитирующие на своих семьях люди. По поводу «паразитов» Косинец высказался жестко: «Первый раз — предупредили, второй — административное взыскание, ну а дальше надо принимать закон о тунеядстве, как в Советском Союзе. Могут быть и более жесткие принудительные меры». В конце концов чиновники определили круг счастливчиков: тунеядцами не считаются солдаты-срочники и заключенные, пенсионеры и студенты дневной формы обучения, адвокаты и нотариусы, члены творческих союзов и священнослужители, граждане, проводящие за границей больше 183 дней в году (они не считаются налоговыми резидентами Беларуси), многодетные матери и воспитывающие ребенка-инвалида до 18 лет.

И вот тут, как всегда, начинается классическое «дышло». Многие белорусы работают в России. Но доказать, что они проводят там более 183 дней в году, невозможно: между Беларусью и Россией нет границы, и белорусы не заполняют миграционную карту при въезде на территорию соседнего государства. А доказательством пребывания за пределами страны служат для здешних налоговиков и прочих чиновников только отметки в паспорте. То есть белорусский гражданин, уехавший работать в Россию, выплачивающий налоги там, автоматически становится тунеядцем на родине. И чтобы доказать обратное, отныне каждый год этот условный гражданин должен будет зимой, до 1 марта, срываться в Беларусь в рабочие дни, чтобы подать декларацию о доходах, иначе ему здесь заочно впаяют штраф за тунеядство. А потом еще раз — чтобы представить заверенную в российской налоговой инспекции справку. Подозреваю, правда, что большинство предпочтет платить, чтобы отвязались.

С матерями тоже государство в очередной раз поступило по-хамски. Если у женщины трое детей и больше — она не тунеядка. Если меньше — тунеядство начинается с достижения семилетнего возраста младшим. То есть женщина с двумя детьми — тунеядка, если она не ходит на работу. Доходы мужа аргументом не признаются. Понятие «домохозяйка» больше не существует. Женщина должна строить коммунизм или еще что-нибудь. Домашняя работа — это чистой воды тунеядство и издевательство над государством. Я прекрасно понимаю, что мужья этих женщин предпочтут заплатить за своих жен, чтобы те спокойно возили детей по кружкам и секциям и готовили ужины. Но сами женщины должны усвоить, что воспитание детей — это чистой воды тунеядство. Пусть дети растут сами по себе, а женщина забивает сваи.

С членами творческих союзов тоже все не просто. Белорусские творческие союзы давно разделены на официальные и неофициальные. Члены официальных союзов участвуют в пропаганде, лижут башмаки, врут с экранов — это отнимает все их время, на творчество его не остается. Члены неофициальных союзов считаются врагами народа, и тиражи их книг, исполнение их песен, принятые к производству за границей сценарии творчеством не считаются.

«Я — тунеядец! — говорил после подписания декрета знаменитый белорусский драматург Андрей Курейчик. — Нигде не работаю. Не предпринимательствую. Пишу пьесы и сценарии более чем 180 дней в году, чем не вношу никакого вклада в финансирование государства. Делаю это в Беларуси, и за эту привилегию готов платить». То есть за право гражданина жить у себя дома.

Все прекрасно понимают, что все эти белорусские нововведения вроде налога на тунеядство, лимита на шопинг за границей, налога на посылки из других стран — это «честные способы отъема денег». Правительство всерьез верит, что теперь те, кто работал без оформления и получал «черные» зарплаты, потребуют от работодателей принять их на работу официально. Но работодатели за каждого сотрудника обязаны платить еще 35% его заработка в фонд соцзащиты. Куда дешевле выйдет оплачивать нелегальным сотрудникам тунеядский налог. Тем более что он куда ниже, чем подоходный налог со средней зарплаты белоруса. Так что все равно дешевле выйдет. Я уже не говорю о тех, кто давно работает «вчерную» и получает в конвертах зарплату куда большую, чем средняя по стране. Если раньше они еще опасались, что придет налоговый инспектор и спросит «где налог твой?», и запасались легендами, то теперь у них будет легальная «отмазка» в виде квитанции об уплате налога на тунеядство. Заплатил — и ничего больше не должен государству.

За год, что прошел с момента подписания декрета, с признанием в собственном тунеядстве и за десятипроцентной скидкой в налоговые инспекции пришли лишь 2128 белорусов. (И это понятно: уж очень все государственные завлекалочки похожи на «отсиди 15 суток и получи еще 10 суток бесплатно». Лучше и не начинать.) Притом что, по утверждению Александра Лукашенко, в стране полмиллиона тунеядцев. Остальных, говорят чиновники, призовут к ответу в августе. Трудно предугадать, какой цифрой похвастаются по осени белорусские налоговики.

А что до России — все будет точно так же. У нас в Беларуси тоже сначала просто разговаривали. Обсуждали. Фантазировали: а что будет, если… Вяло отмахивались от журналистов: мол, это просто дискуссия. С начала дискуссии до подписания декрета прошло всего лишь полгода. А если учесть, что он вступил в силу задним числом, то и вообще три месяца. Так что ждите новостей к осени.

Ирина Халип, «Новая газета»