Священник по крупицам восстанавливает уникальный старинный храм

Церковь святой великомученицы Варвары была построена в 1817 году как католический храм и панская усыпальница.

Если ехать из Новогрудка в сторону озера Свитязь и свернуть налево, а потом проехать с десяток километров, то можно оказаться в неприметном местечке Райца. Оно не входит в раскрученные туристические маршруты, сюда специально не ездят туристы. Но именно здесь можно почувствовать почти неуловимое веяние той «шляхетной» Беларуси, которой, кажется давно уже нет. Осторожно коснуться ее, как дотрагиваешься до старинной обветшалой ткани, боясь ненароком испортить или нечаянно порвать. Она такая хрупкая, нежная, готовая в любой момент превратиться в прах, пишет tut.by.

«Храм растаскивали гусеничными бульдозерами»

В агрогородке Райца есть школа, сельсовет, правление колхоза, магазин. В общем такое же местечко, как и много других в Беларуси. Но у дороги, на высоком холме — храм, возведенный в необычном стиле. Он чем-то напоминает готические мавританские соборы, но в момент его постройки до увлечения белорусской знати средневековьем оставалась еще как минимум 70 лет. Именно в конце 19 века на наших землях начали появляться костелы, построенные в неоготическом стиле. К тому времени в Райце уже несколько десятилетий существовал этот, опередивший свое время, храм. Именно он — главный герой этой истории. А еще — отец Алексей Шишкир. Совсем молодой, очень скромный и улыбчивый.

Около костела сладко пахнет липовым цветом и сухой травой. Отец Алексей убирает скошенное разноцветье. Внизу, на дороге, ни одной машины. Тишина. Только лягушки в пруду да ветер в кронах деревьев. Закроешь глаза — и как будто перенесешься в прошлое, с которым здесь неразрывная связь. Хоть нет уже ни потомков князей Дуниных-Раецких, ни богатого убранства в храме, ни усыпальницы, которую засыпали строительным мусором. Зато есть люди, которые хотят восстановить (и восстанавливают!) храм в первозданном виде и сохранить память о событиях давно минувших дней.

Церковь святой великомученицы Варвары была построена в 1817 году как католический храм и панская усыпальница. Внутри, как вспоминают местные, были фрески, иконы и витражи. На входной башне — механические часы. А еще — пять колоколов, которые во время Первой мировой войны вывезли куда-то в Россию. На крыше стояла большая статуя Девы Марии, хотя старожилы говорили, что это была святая Варвара. Однажды в статую ударила молния, оставив ее без головы. А потом ее и вовсе куда-то убрали. В народе говорили — на реставрацию. Оказалось, что, разбитая, она все это время лежала в склепе под костелом. Совсем недавно отец Алексей стал находить ее части.

После восстания 1863 года костел передали православной церкви. В дворянском роде Раецких все перемешалось. Были тут и ярые сторонники царя, и калиновцы, и священники, и светские щеголи. А еще Марыля Верещако — любовь всей жизни Адама Мицкевича.

В усыпальнице на горе были похоронены 10 представителей рода, но кто точно — неизвестно. Судьба храма, как и усыпальницы — незавидная.

— Во время войны в храм попал снаряд. Потом церковь подожгли. Местные говорят, что это были партизаны. А до этого немцы разрешили вынести оттуда всю утварь. Что не было вынесено — сгорело. Потом она так и стояла, разрушаясь. Службы проходили в нижнем храме — двухэтажном здании рядом. В 1959 году было принято решение церковь разобрать. К это времени крыши тут практически не было. Местные мне рассказывали, что сюда, наверх, приехали гусеничные тракторы и тросами просто растаскивали здание, ухватившись за оконные решетки, — говорит отец Алексей.

«Задорно катались на гробах»

Гробница тоже была разграблена практически полностью. Местные рассказывали, что детьми в 60-х годах повытаскивали гробы и задорно катались на них с холма. А еще, конечно, тут искали панское золото — вывернуто было все, а кости некогда уважаемых панов просто сбрасывали в кучу.

Сейчас в подполе — строительный мусор, который туда забросили рабочие в 2000-х годах во время реставрации.

— Мы постарались немного разобрать подвал — стали находить остатки костей, старый кирпич, какие-то цветные осколки.

О храме отец Алексей говорит с любовью и какой-то необычной нежностью. Показывает старые кирпичи, найденные в траве, старинную плащеницу, которая уже рассыпается от старости, но которую приходится использовать в богослужениях. На новую просто нет денег.

Священник признается — мечтает восстановить храм, каким он был когда-то и каким его изобразил Наполеон Орда в 1916 году.

— Приход у нас небольшой — на службе может быть и два человека, и пятнадцать. Я, конечно, очень прошу прихожан жертвовать деньги на храм, но это очень маленькие суммы. Каждый год местный СПК перечисляет нам по 10 миллионов. Для нас это просто огромные деньги, которые очень выручают.

По шажкам, по крупицам отец Алексей, как и его предшественники, старается храм восстановить, но признается, что это очень трудно. Храм нуждается в помощи, как материальной, так и в консультативной — не помешало бы, чтобы храм осмотрели специалисты: историки, архитекторы, профессиональные строители.

Одна стена в храме постоянно сырая — ее затеняют деревья, которые, по-хорошему, надо бы срубить. Аллею столетних лип здесь, конечно, оставят.

С крыши башни в непогоду стекает вода — по стенам пошли трещины и разводы. Что с ними делать, отец Алексей не знает.

Необходимо почистить и подвалы. Но там надо организовать настоящие научные раскопки, и священник очень хотел бы, чтобы сделали это историки или археологи. Денег же, чтобы пригласить профессионалов, у прихода попросту нет. Все до копейки священник отдает на храм — и даже бывает должен строителям.

— Все, что я хочу — сохранить то, что не разрушено, и почтить память тех, кто строил храм. Вот и все. Оказалось, что в этом местечке есть даже мои родственники — прабабушка была отсюда. Я это узнал только тогда, когда приехал сюда.

Старинная усадьба, которую восстанавливают художники из Минска

— Вы знаете, — вдруг говорит отец Алексей, — а ведь история храма будет неполной, если мы не сходим в гости к семье Солдатовых. Они сами художники, переехали сюда из Минска и уже лет 6 восстанавливают старинную деревянную панскую усадьбу, а еще очень помогают в реставрации храма.

Вера Евгеньевна и Александр Васильевич друг друга называют на Вы и по имени-отчеству. Смотришь на них — и кажется, что не уезжали отсюда никакие дворяне. Вот же они! Она в длинной юбке и соломенной шляпке встречает нас и сразу ведет рассказать о своем имении.

Старинная усадьба, в стиле классицизма когда-то утопала в цветах. За сезон тут было три смены цветочных композиций. Вокруг дома был разбит сад. Его остатки сохранились до наших времен — альтанка из деревьев, липовая аллея около главного входа, старинный каштан, которые охраняется государством и высокие тополя.

Усадьбой владели Раецкие, но в конце позапрошлого века она стала переходить из рук в руки. Одним из владельцев дома был Юзеф, брат Марыли Верещаки. Потом дом был продан внуку Марыли — графу Пудкамеру. В 1910 имение в приданое получила его дочь Янина, которая вышла замуж за профессора Адама Желтовского. Они за ненадобностью подарили усадьбу католическим монахиням, которые жили в ней до 1939 года.

Местные жители вспоминали, что детьми очень любили тут бывать — монахини на праздники пекли пироги и угощали детвору. Усадьбе более 200 лет, но тут сохранились старинные печи, уникальный паркет и штукатурка. Солдатовы с осторожностью реставрируют и ремонтируют здание, стараясь сохранить то, что осталось.

— Осталось немногое — местные искали тут несметные богатства, вскрывали полы, ломали мебель, — говорит Вера Евгеньевна.

До сих пор хозяева усадьбы находят старинный кирпич в округе, остатки керамики и мебели. Все бережно сохраняют, а еще выкупают у местных старинные вещи для будущего музея, собирают рассказы о панах и местные легенды.

— Говорят, когда строили дом, собирали яйца со все округи — добавляли их в раствор, — рассказывает Вера Евгеньевна.

Известный мастер по соломоплетению, она обучает местную детвору премудростям работы с соломкой. А в усадьбе планирует сделать музей, хотя одна экспозиция тут уже есть. Ее муж — Александр Васильевич — художник, иконописец. Именно он помогает отцу Алексею восстанавливать храм. Вот сейчас занят созданием иконостаса. Иконы делает по старинным технологиям, стараясь, чтобы они по стилистике подходили к архитектуре необычного храма.