Светлана Алексиевич: Каковы бы ни были диктаторы, им все равно не остановить время

Диктатура - это очень малокультурная конструкция. Она опирается на людей, которые таким образом представляют себе мир.

Белорусская писательница и лауреат Нобелевской премии Светлана Алексиевич посетила Вашингтон. Поводом стал выход американского издания ее последней книги «Время секонд-хэнд», пишет «Наша Ніва».

Фота Паўла Дэмеша

В программе пребывания писательницы были интервью для различных американских медиа, встречи в государственных учреждениях, а также обед с участием Далай-Ламы, который в те дни тоже посещал столицу США.

Главным публичным мероприятием в Вашингтоне стала беседа в Национальном фонде в поддержку демократии (National Endowment for Democracy). Уже за неделю до встречи с Алексиевич все билеты разошлись.

В течение 90 минут собеседником Алексиевич был Леон Уисельцир (Leon Wieseltier), один из наиболее выдающихся интеллектуалов издательской индустрии США.

Фота Паўла Дэмеша

Оценка произведений Светланы Алексиевич признанным экспертом была чрезвычайно высокой. Говоря о последнем ее произведении «Время секонд-хенд», он назвал его «шедевром гуманизма, одной из наиболее гуманистических книг, которые приходилось читать».

Тема ситуации в Беларуси каждый раз поднималась во время разговора, иногда перетекала в рассуждения Алексиевич о России.

В начале разговора Карл Гершман, президент NED, с сожалением отметил, что Беларусь получает мало внимания на фоне тех страданий, которые ей приходится переживать, и задался вопросом «Как может страна восстановиться от травмы таких немыслимых масштабов?»

Как уже стало определенной традицией, Гершман отметил слабость демократических сил Беларуси, но на этот раз выразил уверенность, что к такому состоянию причастны страдания, описанные в произведениях Алексиевич.

Фота Паўла Дэмеша

Он также обратил внимание на то, что для многих в мире сложилась прочная ассоциация Беларуси с Александром Лукашенко как наиболее узнаваемой международной фигурой. «Но теперь есть еще одна белорусская фигура с большей международной известностью и с моральным авторитетом, которая намного превосходит любого политика в Беларуси. Это лицо - Светлана Алексиевич», - подчеркнул Гершман.

О политике и оппозиции Беларуси

Алексиевич уклонилась от прямого ответа на вопрос, считает ли она себя политической фигурой, однако с ее слов было понятно, что оставаться в стороне от политики она не считает возможным.

«Я не хотела бы быть политической фигурой, хотела бы быть писателем. Но у нас такая жизнь, что я постоянно оказываюсь на баррикаде. Нечестно просто сидеть и писать. Если ты сидишь и только пишешь, ты чувствуешь, что ты нужен, так как у нас писатель это всегда больше чем писатель. Ты чувствуешь, что должен во всем этом участвовать. Хотя я всегда боюсь баррикад, это плохое место для художника. Там ты не видишь реальной жизни, там ты видишь только мишень».

Фота Валера Кавалеўскага

Светлана Алексиевич выразила сомнение по поводу того, что ее моральный авторитет как лауреата Нобелевской премии сможет повлиять на Лукашенко.

«Если бы Лукашенко знал, что такое Нобелевская премия, я была бы счастлива», - пошутила писательница под смех и аплодисменты аудитории.

«Что такое диктатура? Это очень малокультурная конструкция. Она опирается на людей, которые таким образом представляют себе мир. Какой образованный человек может представлять себе мир таким? Но они его так и представляют», - отметила Алексиевич.

Писательница считает сложным вопрос о том, каким должен быть сейчас посыл оппозиции к людям.

«Люди разочаровались и не хотят никаких пастырей. Они никому не верят. И так будет продолжаться определенное время».

Алексиевич отдала должное потенциалу обычных людей, но отметила их недостаток. «Люди умнее оппозиции и власти, но не знают, как организоваться».

Фота Валера Кавалеўскага

По мнению Алексиевич, самая главная проблема - это проблема элит. «В Беларуси эта проблема абсолютно очевидна. С одной стороны элиту нашей страны уничтожил Сталин, с другой стороны Гитлер во время войны уничтожил евреев. Это была главная культурная прослойка в нашей стране. На этом стояла культурная стабильность и прочность. Сейчас это крестьянское население без элиты и, конечно, знания только одни - крестьянские. Вот председатель колхоза - вот это вождь, вот это лидер».

«Единственная надежда, что они не могут остановить время», - скептически оценила перспективы быстрых перемен писательница.

Фота Валера Кавалеўскага

Она сослалась на слова Михаила Ходорковского, который во время встречи с ней говорил о необходимости подготовки новых людей с перспективой прихода перемен в России в 2028 году. «Чтобы снова не получилось, что мы без идей и без людей», - привела она слова российского оппозиционера.

Касаясь вопроса уличных протестов, Алексиевич критически оценила их эффективность. «Да, на Площадь зовут. И что говорят? Говорят какие-то эмоциональные банальности». При этом, по ее словам, людям надо реально представлять как им защитить себя от отрицательных последствий. Алексиевич не считает себя поклонницей революции. «Я могу идти на Площадь, но мне трудно звать туда людей».

Тем не менее, Алексиевич отметила потенциал массовых протестов. По ее словам, на демонстрации в Беларуси полковник милиции сказал ей, что «пока вас будут тысячи, я буду вас разгонять, если вас будет полмиллиона, я буду с вами».

Фота Валера Кавалеўскага

«Я не пессимист. Просто мы так долго романтизировали, так долго представляли себе какие-то романтические вещи, что это будет революция, свобода и демократия, что сейчас уже преступление - повторять это заново. Теперь надо реально и очень четко представлять, какой народ, какие мы, что мы можем и сколько нужно времени», - подытожила писательница.

Обращаясь к вопросу того, на что белорусам надеяться в смысле политической поддержки, Алексиевич пошутила, подразумевая кандидата Дональда Трампа, что новые фигуры американской политики удивляют: «Мы в Беларуси сначала надеялись на Россию - получили Путина. Надеялись на Америку - сейчас, пожалуйста, не принесите нам сюрприз».

Победа в Великой Отечественной войне и Русская православная церковь

Фота Валера Кавалеўскага

На взгляд Светланы Алексиевич, то, что власти столько внимания уделяют победе в войне, объясняется тем, что других подобных достижений не существует. По ее словам, если забрать Победу, то останется Гулаг, о котором тогда нужно будет говорить. Победа между тем затмевает все проблемы.

«Я против того, что Победа такая красивая. Если человек взял оружие в руки, он не может быть хорошим, не может быть красивым. Для современного человека это очевидно. Нас заставляли 50 лет разделять эти предрассудки. И теперь нас поворачивают назад и заставляют жить по законам того времени. «Победа не красивая, она страшная, и Сталин виноват в войне», - подчеркнула Алексиевич.

Она также критически оценила роль православной церкви в общественной жизни.

«РПЦ - это часть обратной советизации. Церковь вовсе не самостоятельная. Она вторая власть, но не первая. Потому что первая власть позволила ей быть властью. Настоящей церкви у нас нет».

Фота Валера Кавалеўскага

Алексиевич о свободе и идее

Что такое свобода, многие люди не знают до сих пор. Особенность такова, что если человек не знает, что такое свобода, информация, которую он потребляет, не пробирается в него. «В результате за 20 лет мы потерпели поражение, потому что не были готовы к мысли, что свобода - это не праздник и не завтра, а это долгий путь».

В результате Алексиевич пессимистично оценила перспективы перемен в Беларуси и России. «Еще не скоро у нас будет такой исторический шанс как в 90-е годы».

Алексиевич критически высказалась о том, как у нас относятся к идее. «У нас почему-то считается, что ради идеи можно убить человека или во всяком случае посадить его в тюрьму». Между тем, как творец, отметила Алексиевич, она не может быть писателем с факелом, демократом, либералом, который преследует определенную идеологию: «Для меня и палач, и жертва одинаково интересны как объект изучения».

Обращаясь к истории после 1991 года Алексиевич выразила мнение, что «идея это не швейцарский шоколад», который можно привезти в страну. «Идея должна иметь путь к душе, а этот путь идет через культурное поле», однако таких культурных кодов не было, такие идеи не имели на что опереться. Кроме того, для идей фактически не было сопровождения, их не объясняли людям.

Фота Валера Кавалеўскага

По ее словам, она «исчерпывает собой советского человека, исчерпывает ведрами». Тем не менее, слово «совок» неприятно для писательницы, которая в такие моменты представляет лицо своего отца. По ее словам, это не «совок», это - трагическая фигура. Тем более, что не многим удавалось выкарабкаться из этого состояния.

Кроме публичных выступлений, Светлана Алексиевич встретилась в Вашингтоне с белорусской диаспорой, которая организовала специальный прием в честь писательницы.

«Несмотря на то, что власть имеет со мной сложные отношения, меня это никак не затрагивает, поскольку повсеместно от каждого белоруса и людей, живущих в Беларуси, я слышу столько любви и столько хороших слов. И это очень помогает. Дай бог нам всем пережить это смутное время и действительно увидеть свободную Беларусь», - отметила Светлана Алексиевич по время приема.

Каковы бы ни были диктаторы или автократы, им все равно не остановить время, добавила писательница.