Азаренко: «Мы с Мирным ощущали большое давление»

118 теннисных олимпийских и паралимпийских медалистов рассказывают о том, что для них значат их олимпийские медали.

Международная федерация тенниса (ITF) в преддверии Олимпиады в Рио-де-Жанейро, которая стартует 5 августа, выпустила новую Олимпийскую книгу «My Life, My Medal» («Моя жизнь, моя медаль»).

Нашлось в этой книге место и для Виктории Азаренко, которая на Олимпиаде в Лондоне стала обладательницей двух медалей — бронзы в одиночном разряде и золота в миксте с Максом Мирным.

Главу о Виктории Азаренко из этой книги публикует Трибуна.

«Я все помню так, как будто это было вчера. Больше всего воспоминаний, вероятно, от финала в миксте, но я очень хорошо помню все, всю неделю. Это была моя вторая Олимпиада, так что «О боже, я впервые на Олимпийских играх!» — такого не было.

Я была действительно сосредоточена на завоевании медали. Я поехала туда с целью выиграть медали. Это был не просто опыт участия в Олимпийских играх, это была конкретная цель. Были определенные ожидания со стороны людей, но мне очень хотелось доказать, что да, я могу оправдать их, потому что у нас [у Беларуси] никогда не было ни одной медали за всю историю белорусского тенниса. Такого рода было давление там, и я очень хотела завоевать медаль.

Мне некогда было расстраиваться из-за проигрыша Серене в полуфинале, потому что я должна была играть за бронзу, и это было очень необычно. Было сложно вернуться после поражения и играть еще один одиночный матч на том же турнире. Это был интересный опыт.

Я очень хорошо помню последние четыре очка в миксте. Было очень много смешанных эмоций, потому что неделя была очень напряженной, ощущалось давление. Мы (с Максом Мирным) ощущали большое давления со стороны страны и Федерации, но не в плохом смысле, просто все хотели, чтобы мы сделали все, как можно лучше. Дойдя до финала, мы гарантировали себе медаль, но я не хотела серебро, я хотела золото.

Мы играли матч на следующий день после того, как из-за задержек, связанных с дождем, мне пришлось играть три матча за один день, чего со мной не случалось с юниорских времен.

Конечно, я нервничала. Все было очень необычно. Было такое чувство, что все свалилось на мои плечи. Я думаю, что в миксте все немного по-другому. Твой партнер думает, что должен контролировать весь корт, а я думаю, что хороша на левой стороне корта, в ударе слева, и могу справиться здесь. Нам пришлось приспосабливаться к этому.

В тот момент, когда мы выиграли золото, было такое облегчение. Я сказала: «Слава Богу, мы это сделали». Я почувствовала большую радость.

Наступило облегчение, потому что на последних двух матчболах были ошибки. При счете 9:8 Макс сказал мне кое-что, чего я никогда не слышала в своей жизни (Мирный сказал, что намерен исполнить загадочный удар «air wide backhand», но Азаренко о таком прежде никогда не слышала – Tribuna.com). Я подумала, что он просто нервничает или это парная фишка, но я никогда такого не слышала. «Что это, черт возьми? Нет, играй в корпус, нужно играть в корпус», — потому что Энди Маррей был просто неудержим, после выигрыша золотой медали. Макс ответил: «Хорошо, хорошо. Я играю в корпус».

Подиум был невероятным. Мы вернулись на награждение чуть позже, так как был еще один матч. Так что у меня было время, чтобы осознать происходящее, увидеться с мамой, с моим лучшим другом и насладиться моментом. Когда мы стояли на пьедестале, это уже были осознанные эмоции, и это было очень, очень здорово. Это один из моментов, которыми я горжусь. Я думаю, что для нашей страны золотая медаль была моим самым значительным достижением».