Гангрена

Кремль будет просто не в состоянии остановить распад страны, заставить регионы остаться в составе единого государства.

Кремль и верные ему журналисты напрасно злорадствуют по поводу выхода Великобритании из Европейского союза. Бумеранг прилетит и в Россию. Если процесс распада искусственно созданных межгосударственных образований начался, то он не минует и такое образование, как Российская Федерация. Вспомните СССР и Югославию – казалось бы, «стабильные и сильные» государства, в которых ничто десятилетиями не менялось. Давно нет ни СССР, ни Югославии. Даже если из Евросоюза выйдут Греция, Венгрия, Швеция, Дания, то ничего страшного не произойдет – общеевропейская организация сохранится и даже укрепится после присоединения к ней Украины.

Теперь представим на минутку, что случится с Россией, если из нее выйдут Дальний Восток, Сибирь, Дагестан, Чечня, Северо-Запад, Татарстан, Калининград... Почему это может произойти? Вовсе не потому, что кто-то этого очень сильно желает и готов подложить любую «свинью» Кремлю, а потому что центростремительные силы в России перевесят силы центробежные в отсутствие надежного и стабильного финансирования.

Запад говорит Путину: «Брось Крым, и тогда будем о чем-то договариваться». Но Кремль и Путин не могут бросить Крым, поскольку для них это – путь на эшафот. Это значит, что от санкций Запад никогда не откажется и экономика России будет медленно, но верно загибаться. Деньги у российских властей закончатся, и очень скоро, а Москве нужно содержать целую репрессивную армию – ФСБ, ФСО, ОМОН, полицию, прокуратуру, СК, тогда как продавать газ и нефть скоро будет некому. Китай уже, пока мягко и дипломатично, отказывается от российского газа и нефти. Европа начала разворачиваться от России в сторону более надежных партнеров, которые не станут ее шантажировать. Больше России продавать нечего, потому что у нее по сути ничего нет, кроме природных ресурсов.

Что дальше? Кремль будет озабочен прежде всего сохранением «стабильности» и порядка в столице и Московской области. Регионы останутся на голодном пайке, и там начнутся голодные бунты, которые могут завершиться отделением территорий. Кремль будет просто не в состоянии остановить распад страны, заставить регионы остаться в составе единого государства.

Вы скажете, что Запад не заинтересован в таком сценарии, потому что в этих регионах останется ядерное оружие и оно может попасть в руки террористов и врагов западной цивилизации? Думаю, это большое заблуждение. Руководители новых государств, не имея ничего, кроме ядерных арсеналов, тут же предложат Соединенным Штатам их выкупить за хорошие деньги, достаточные для организации нового государственного аппарата и развития региона. Сегодня это выглядит как фантастика, но пройдет несколько лет, и мой сценарий начнет претворяться в реальность. Принятие Государственной Думой «пакета Яровой» (хотя это на самом деле «пакет ФСБ») с целью усиления репрессивных мер по отношению к «террористам и экстремистам (а по сути – к любым инакомыслящим) ничего не даст. В отсутствие денег на реализацию закона этот закон превращается в фарс. Власти не в состоянии контролировать каждый дом, каждый подъезд, каждую квартиру, каждую голову. Путин забыл, чем закончилась попытка тотального контроля КГБ СССР над гражданами страны.

«Всемирная история есть прогресс в сознании свободы, прогресс, который мы должны понять в его необходимости», – писал Гегель. Москва не согласна с этим тезисом. Для нее всемирная история – это прогресс в принятии величия «Русского мира» и несменяемости воровской власти. Если Кремлю не нравится немецкая философия – можно предложить американский вариант понимания государства и его отношений с обществом. «Те, кто делают мирную революция невозможной, делают насильственную революцию неизбежной», – говорил президент США Джон Кеннеди. Все, что делает сегодня Кремль, ведет к невозможности мирной революции. Когда у больного начинается гангрена, то, как правило, врачи ампутируют руку или ногу, чтобы спасти человека. Когда гангрена начинается в государстве, она в абсолютном большинстве случаев поражает главный орган. Если ампутировать этот орган, сохраняется шанс выжить. Оставишь как есть – сгниет весь организм.

Герман Обухов, «Радио Свобода»