МАЗ нужно срочно продавать, иначе его ждет судьба «Мотовело»

МАЗ – слишком маленькое предприятие, чтобы конкурировать с гигантами индустрии.

ММы торговались. Торговались до хрипоты за равные условия объединения с российским КаМАЗом. Они к нам приезжали, жали руки, подписывали протоколы. Мы летали в столицу соседнего государства, тоже неплохо проводили время, чего-то подписывали, кому-то улыбались.

А время шло. Проект не двигался дальше уверений в самых искренних и серьезных намерениях, под абсолютно правильные слова о том, что легче переживать кризис и рулить рынком вместе.

Если взглянуть на отчетность 2015 года (она доступна в открытом доступе у обеих компаний), возникает вопрос – что двигало белорусскими переговорщиками, кроме чапаевского желания выторговать лучшие условия?

Результат деятельности МАЗа – выручка $392 млн, чистый убыток – $62 млн.

Результат деятельности КаМАЗа – выручка $1 607 млн, чистый убыток – $39 млн.

То есть на данный момент размеры компаний различаются в 4 раза.

Может быть, наш «белорусский зубр» находится на этапе бурного роста, на фоне откровенно стагнирующего соседа? Но данные, имеющиеся в открытом доступе, говорят абсолютно о другом:

Показатели выручки КаМАЗа, пересчитанные в устойчивую валюту, имели схожую динамику, однако размер деятельности всегда был в 3-4 раза больше МАЗа.

Эффективность использования персонала можно понять, соотнеся выручку с количеством занятых сотрудников. МАЗ ужимается. Если в 2010 году на этом постсоветском гиганте трудилось почти 24 000 сотрудников, то в 2015 году – 17 500. Предприятие потеряло 27% сотрудников. И сегодня государство, заботящееся о социальной стабильности, должно в первую очередь беспокоиться о здоровье работников «Евроопта», где их в 2 раза больше.

Трудно судить о корректности сравнения данного показателя с КаМАЗом, но для справки – выручка на одного работника этого российского предприятия в 2010 году составляла $37,83 тыс., а в 2015 году – $33,48 тыс.

Можно утверждать, что эффективность по данному показателю МАЗ/КаМАЗ была +13,79% в 2010 году и -33,1% в 2015-м.

Картинка безрадостная. Исходя из данных баланса МАЗа, только привлечение кредита в $120 млн позволило заводу «удержаться в седле» в 2015 году. И есть большие сомнения в том, что без дополнительного вливания обойдется и в 2016-м. Снова скинемся, нам не привыкать.

Безусловно, причина столь бедственного положения дел не только в менеджменте компании и отсутствии компетенций. Очень большую роль сыграл российский кризис. Как никак, там наш основной рынок сбыта. И если продажи крупногабаритных грузовиков падают одномоментно на 76%, это не может не сказаться на МАЗе как на одном из заметных игроков.

Вот только восстановление этого рынка почему-то в первую очередь отражается на КаМАЗе, который нарастил в июне объем продаж на 15,5% на фоне наших скромных +1,1%. А это уже влияние в чистом виде системы управления предприятием.

Мы проигрываем и российский рынок. Если когда-то доля МАЗа в России составляла 17%, то сегодня – 6,2%. И с развитием рынка она продолжает сжиматься, а доля КаМАЗа растет и сегодня составляет около 40%.

МАЗ стагнирует. Рынок, конечно, еще немного «отпрыгнет» от дна, и мы увидим слабые ростки надежды: +5% в одном квартале, +3% в другом. Но это не изменит общей диспозиции.

МАЗ – слишком маленькое предприятие, чтобы конкурировать с гигантами индустрии. Он не обладает ни доступом к дешевым финансам, ни передовыми технологиями, ни развитыми системами продаж. Лучшей судьбой для него будет скорейшая продажа за вменяемые деньги компетентной и крупной компании.

И не важно какой – китайской, российской или шведской. В сегодняшней ситуации мы должны бегать с этими «остатками роскоши» по рынку и искать покупателя, а не ждать, что этот волшебник сам «прилетит на голубом вертолете».

Иначе ждет МАЗ судьба «Мотовело» и «Горизонта», останется от него лишь ностальгия по утраченному.

За сколько нужно продавать? Исходя из данных отчета о прибылях и убытков и баланса компании, сегодняшняя оценка должна быть никак не выше $250 млн, как бы это ни было нам противно. И чем дальше, тем завод будет дешевле.

Александр Кнырович, myfin.by