Экономика на сырной диете

Власти уже не в состоянии скрыть провальные результаты своей деятельности.

В правительстве подвели итоги I полугодия и выразили неудовольствие по этому поводу. Премьер Андрей Кобяков отметил, что результаты устроить не могут, хотя уже видна динамика восстановления экономического роста на здоровой неэмиссионной основе, поскольку правительство, установив однажды жесткое правило, вынудило экономику «жить по средствам».

И что вы думаете? По словам Кобякова, экономика теперь работает в сбалансированном режиме, социальные гарантии населения выполняются. Вероятно, премьер имел в виду жилкомхоз, общественный транспорт, объекты здравоохранения, организации образования, заработную плату, пенсии и прочее, относимое к социальной сфере, к социальным стандартам.

Деноминированный рубль теряет содержание

Тут на самом деле все синхронно. Например, реальная заработная плата сократилась на 3,9%, следуя за ней, уменьшился реальный размер пенсии (на 5,2%), которые являются основными источниками располагаемых денежных доходов населения, те в свою очередь реально упали на 7%.

Много это или мало? Пригородная крестьянка, которая на Комаровке прирабатывает продажей своей зелени и овощей, ответила так: «Что купить на 20 тысяч в день: или десяток яиц, или пачку гречки, или… не знаю!». По официальной статистике, инфляция к июлю с начала года составила 7,4%. То есть новый рубль к моменту деноминации уже утратил 1/14 часть своего реального содержания. По официальному прогнозу, инфляция к концу года не должна превысить 12%. Но, перефразируя премьер-министра, динамика ускоренного обесценивания нового рубля повторяет историю старого – в первом полугодии инфляция обогнала прогноз (не более 7%) и к концу года по-любому превысит 15%. То есть деноминированный рубль утратит 1/7 часть своего реального содержания.

Возвращаясь к тезису г-на Кобякова о переходе к неэмиссионной основе финансирования экономики, можно вспомнить специалистов по истории войн, теоретиков полководческого искусства, которые утверждали, что подходящая хитрость и есть суть стратегии. В нашем случае, правительство пробует подвигнуть экономику к повышению эффективности за счет административного ограничения сложившихся ресурсных потребностей, не определившись, зачем? Зачем предприятию сокращать издержки, если при успехе, оно потеряет в госпомощи? Подчеркну, речь идет о государственных, полугосударственных, социально значимых и «проправительственных» организациях, неэффективность которых всегда оплачивается их настоящим собственником. Государством, или принуждаемыми к тому донорами.

Типичный пример – ЖКХ. Вознамерившись избавиться от дотаций, государство решило определиться с себестоимостью жилищно-коммунальных услуг, их рентабельностью на приемлемом уровне, установило нормативы для населения, которые полностью компенсируют затраты ведомства на предоставляемые услуги самим населением. Разумеется, калькуляцию затрат производила бухгалтерия ЖКХ. И, помня о жестком правиле правительства, постаралась повысить затраты на производство услуг до уровня, который считается правдоподобным в правительстве. Не сомневаюсь, правительство и ЖКХ торгуются по этому поводу. Но спорят они о величине затрат, на компенсацию которых обречено население.

На одном полюсе растут затраты, на другом платежи, производитель (продавец) подчиняет себе покупателя. И это в условиях, когда, напомню, реальные доходы населения падают опережающими темпами, а себестоимость производства растет. По данным Белстата, в январе-мае текущего года в организациях выручка от реализации продукции, товаров, работ и услуг выросла на 12,8%, себестоимость – на 14,1, прибыль ожидаемо сократилась на 4,1%. Случай, процитировать Гегеля – «крот истории роет медленно, но роет хорошо». А в отдельных отраслях – с ускорением. Например, в сельском хозяйстве себестоимость выросла на 7,6%, выручка – на 4,6%, а прибыль составила всего 53,6% от уровня пяти месяцев прошлого года. Провалилась в кротовую нору.

Белорусы впали в спячку

Притом, что производство в сельскохозяйственных организаций выросло на 3,9%. Вполне закономерно возникает вопрос: Не увеличение ли производства на неэмиссионной основе почти вдвое снизило прибыльность сельского хозяйства? Насколько надо увеличить производство, чтобы всю отрасль превратить в бесприбыльную? На пять процентов, или на десять? И кому это выгодно, кому это нужно? По официальной статистике средняя семья тратит на питание 42,3% своих располагаемых доходов, которые падают быстрее, чем растет производство этого самого питания.

Взять такой интегральный показатель, как ВВП, который представляет стоимость товаров и услуг, произведенный в стране для конечного потребления, накопления и чистого экспорта. Его производство сократилось на 2,5%, следовательно сократилось конечное потребление домашних хозяйств и государственных организаций. Это подтверждается падением оптового товарооборота (на 6,8%), розничного товарооборота (на 1,6%), общепита (на 0,5%).

Продолжается падения производства в промышленности, в строительстве. Перевозка грузов уменьшилась на 4,4%, пассажирооборот – на 6,8%. Характеризуя кризисы, обычно говорят о падении деловой активности, белорусы, судя по всему, впадают в спячку – перевозить нечего, ехать некуда, и денег на проезд нет. Интересная деталь, занятость в экономике сократилась на 1,8%. Притом, что в связи с повышением пенсионного возраста процесс освобождения работников преклонного возраста должен был приостановиться. Или это молодежь разбегается с предприятий по причине мизерных заработков?

Экономическая политика любого правительства определяется людьми, ограниченными в своей деятельности объективными обстоятельствами, определяющими движение и развитие общественного производства. О такой политике говорят, что она свободна, сознательно подчинена необходимости. Экономическая политика белорусского правительства чересчур субъективна, граничит с авантюризмом, и потому реализуется в борьбе с извечными временными трудностями. Они же создаются этими политиками и для своего самоутверждения и общественного признания. Вероятно, они сами верят в свое предназначение - служение стране и народу, с которыми им крупно повезло.

Хронически провальный прогноз

Повезло, можно сказать, фатально. Многолетние наблюдения показывают, что правительство с непонятным упорством прогнозирует опережающий рост экспорта над импортом, что приведет к установлению устойчивого и значительного положительного сальдо, но случилось это, пожалуй, один раз. Не по прогнозу, не благодаря политике правительства, а по стечению разных и разнообразных факторов. В прошлом году белорусский экспорт «сдулся» на всех рынках: в России, в ЕС, в Китае, Индии и везде, за исключением рынков, на которых удалось осуществить разовые продажи. Или относительно крупные сделки, или случайные, которые иногда удаются коммивояжеру, наудачу заехавшему к туземцам. Резкое уменьшение экспортной выручки автоматически опрокинуло импорт, который в падении обогнал экспорт.

Правительство негромко посетовало на сокращение товарооборота, громко заявило о достижении положительного сальдо. Де мол, впервые в истории продали больше, чем купили, что получается с импортозамещением. И было сказано, что наметилась «позитивная траектория и она сохранится».

Вот такое получилось неспециальное победное импортозамещение, которое обрадовало правительство, уверявшего устами премьера в том, что наметилась позитивная траектория и она сохраняется. Поверив в это, утвердили прогноз, согласно которому экспорт возрастет на 3,5% к объему 2015 года, в том числе на 1,3% в первом полугодии. Обращает на себя внимание тщательность расчета – с точностью до десятых долей процента, который при столкновении с реальностью блестяще опровергается. Что называется, прогнозировали «от балды». Фактически в январе-мае экспорт товаров и услуг сократился до 83,5% прошлогоднего объема. При том, что в 2015 году он составил 73,8% стоимости января-мая 2014 года.

Траектория – все ниже, и ниже, и ниже. В прошлом экономика падала, вопреки господдержке, теперь она падает на здоровой неэмиссионной основе. На этой «здоровой основе», если не действуют специальные внешнеполитические условия, осуществляется конкурентная внешняя торговля. Торговец может просить любую цену на свой товар, но продать его сможет по той цене, которую устанавливает покупатель. Ему дела нет до «параметров прогноза», который утверждает Лукашенко. Это подтверждается официальной статистикой: в январе-мае 2016 г. сокращение внешнеторгового оборота было обусловлено падением средних цен экспортируемых товаров, импорта – средних цен и физических объемов импортируемых товаров. По сравнению с январем-маем 2015 г. средние цены экспорта снизились на 20,1%, импорта – на 11,9%. Товарная масса экспорта увеличилась на 1,1%, импорта – уменьшилась на 2,2%.

В результате неблагоприятных ценовых условий торговли (индекс ценовых условий торговли составил 90,7%) снизилась покупательная способность белорусского экспорта. В январе-мае 2016 г. индекс покупательной способности экспорта составил 91,7% (в январе-мае 2015 г. – 86%). В результате нынешний (снизившийся) уровень экспорта обеспечен увеличением физических объемов продаж: по инвестиционным товарам – на 9,7%, промежуточным товарам – снижением на 2,9%, потребительским товарам – на 11,4%, в том числе по продовольственным товарам – на 5,8%, по непродовольственным товарам – на 21,2%. При этом средние цены экспорта продтоваров снизились на 26,8,2%, непродовольственных – до 9,3%.

Увеличивая физические объемы поставок (в основном в Россию), правительство фактически проводит распродажу белорусских потребительских товаров. Как сообщает Белстат, в январе-мае экспорт мяса и субпродуктов составил 129 тыс. т (рост на 16%) по цене 2021 доллара за тонну, которая уменьшилась 18,6%. Молока и молочных продуктов продано 439 тыс. т (плюс 14,6%), по цене 1498 доллара за тонну, которая упала на 15,9% от прошлогодней. При таких ценах наращивать или даже сохранять стоимость экспорта трудно. Поэтому, поясняет Белстат, сокращение стоимостного объема экспорта обусловлено уменьшением поставок на внешний рынок товаров всех укрупненных групп, за исключением инвестиционных товаров и непродовольственных потребительских товаров. Экспорт инвестиционных товаров увеличился на 13,1 млн. долларов, непродовольственный ширпотреб – на 76,5 млн. долларов. Мелочь даже для нашей малой экономики. По сравнению с сокращением экспорта промежуточных товаров на 1,998 млрд. долларов, продовольственных товаров – на 175,5 млн. долларов.

Белорусская экономическая модель начиналось с банальных хитростей. Настаивая на особых политических отношениях с Россией, рассчитывали получить от нее вечный ресурсный бонус. Это получилось, но ничего вечного в мире не бывает. В прошлом Беларусь, не имея собственной нефти, стала крупным производителям и продавцом нефтепродуктов и участником в дележке нефтяных супердоходов. С критическим подешевлением нефти, подешевела ее переработка, а барыши обернулись убытками. Локализация экономики в основном на нефтепереработке и продаже калийных удобрений было делом рискованным: поначалу это обеспечивало стратегический успех, а сейчас оборачивается стратегическим просчетом.

Золотник мал, да дорог

За пять месяцев текущего года экспорт нефтепродуктов уменьшился на 1,1 млрд. долларов, калийных удобрений – на 436 млн. долларов. Такой внешнеторговый дефицит невозможно компенсировать, тем более, что о реальной структурной перестройке производства и реальной диверсификации никто не задумывался. Взять для примера сельское хозяйство, в широком плане, агропром, с которым связывались стратегические прорывы на внешних рынках. На деле агропром сокращает свое присуствие на рынках. Поставки масла рапсового уменьшились на 48,6 млн. долларов, молока и сливок – на 34,6 млн. долларов, сахара – на 28,6 млн. долларов, картофеля – на 25,2 млн. долларов.

Правда, поставки масла сливочного, творога и сыра увеличились. На 7,8 и 8,7 млн. долларов, соответственно. Серьезные суммы, необходимые для бухгалтерского учета, а не для статистических обобщений. О таких вещах говорят в быту – мал золотник, да дорог. Подходящая, редкая, эксклюзивная штука, которую не зазорно взять в руки и достойному человеку. Вот Лукашенко, попался ему однажды головка сыра, он на ней даже расписался. Как и на том указе, которым подписал прогноз по росту экспорта.

Но в полный восторг, если не сказать прострацию, по поводу сырного вопроса впал министр сельского хозяйства и продовольствия, заявив, что с каждой тонны они получают 684 доллара чистой прибыли. Золотое дно. При этом они по сыру вышли на четвертое место в мире – выше Австралии! Я не удивлюсь, если узнаю, что в Беларусь продает шампанского больше, чем во Франции.

Что пьет больше, в этом нет никакого сомнения.

Константин Скуратович, belrynok.by