Экс-глава Дзержинского района задержан за убийство жены

На протяжении многих лет бывший чиновник издевался над женой, однако милиция на это практически никак не реагировала.

— Это было в апреле или мае, точно не помню. Мама уже сняла квартиру и спряталась от него в Минске. Ткачев выследил ее в Дзержинске, накинулся с ножом. Ей тогда повезло, ехала милиция, он испугался… 10 августа ей уже никто не помог… В Фаниполе у мамы бутик. Днем он туда пришел… Эксперты насчитали у мамы 44 ножевых, скончалась на месте… До этого она не раз писала на него заявления, просила что-то сделать, но его даже на 15 суток не забирали: поговорят и отпустят. Ткачев когда-то был председателем Дзержинского райисполкома, считал: все ему можно… В милиции говорили: «Это бытовуха, что мы сделаем?» «А мне что делать? — плакала мама. — Ждать, пока убьет?!» Он и убил…

Все это рассказывает tut.by Оксана Базык, дочка погибшей Любови Ткачевой. Пару дней назад она похоронила мать и все еще носит траур. Мы сидим в офисе редакции, в руках Оксаны мамин портрет. На снимок улыбающейся Любови Ивановны капают дочкины слезы. До своего 59-го дня рождения погибшая не дожила 11 дней.

— Все говорят, это из ревности. Они 30 лет были вместе. Он считал, что она его вещь, собственность, рабыня, — рассуждает Оксана. — Это не любовь. С такой жестокостью, с такой сатанинской ненавистью он ее убил, любви там никакой не было. Когда Ткачева задержали, дом, где они с мамой жили, обыскали. Его любимых вещей там не нашли. Шашки, револьвера, денег — ничего нет. Он ведь и мне угрожал, что зеков наймет… У меня пять детей, я боюсь. И за них боюсь, и за себя.

Все время Оксана смотрит на мамин портрет. Общается со мной, а как будто рассказывает ей:

— Мне было семь лет, когда они познакомились. Мы с мамой жили в Хотимске, Владимир Ильич стал за ней ухаживать, потом они поженились, потом начались скандалы. Каждое утро я просыпалась от его криков. У него властный характер. Мама боялась за свою и мою жизнь, но не уходила, а Ткачеву все предлагали и предлагали новые должности. В 1999-м он стал председателем Дзержинского райисполкома.

— Ваша мама сообщала куда-то, что дома тяжелая обстановка?

— Куда она могла сообщить? Он же человек у власти. Когда его назначили председателем, думали, его это остепенит. Все-таки должность такая. У него появилась другая женщина, в 2001-м они развелись. Года три прошло — и его посадили. Любовница, знакомые — все после этого уголовного дела от него отвернулись. Только мама пожалела. Продукты, передачи в тюрьму возила. Он ей письма писал. Пока сидел, она купила дом, а когда вышел, по договору найма прописала.

— Зачем?

— А куда ему было идти? Возвращайся, живи. Не чужой же человек. Он сначала был ничего, вел себя спокойно, а потом началась вся эта грязь. Он говорил маме — это ты виновата, что меня посадили. И снова она начала плакать.

«Мы купили ей электрошокер и газовый балончик. С ними она спала, в туалет ходила»

По словам Оксаны, о том, какой характер у Владимира Ильича, знали все — родные, знакомые, коллеги.

— Когда он снова стал ее доводить, мы завелись: мама пиши в милицию. Она долго не хотела, все повторяла: не буди лихо, пока оно тихо. Боялась, чем это может для нее закончится. Мама хотела от него убежать. Кричала: продадим дом, деньги разделим — и я уеду. «Так у тебя дочка тут, внуки», — пугал он. И она снова затихала… Это был Новый год. Кажется, 2015-й. Мама позвонила, плачет. Говорит, он ее оскорблял, домогался. Она сорвалась, убежала из дома. Он не всегда ее бил. Она сидит, смотрит телевизор, а он приходит, начинает грязь лить. Слухи про нее распускал, делал ее жизнь невыносимой, хотел, чтобы она снова вернулась к нему. Это как вода, если капает в одну точку, будет ямка.

В тот Новый год Оксана с мужем забрали Любовь Ивановну к себе и все-таки уговорили написать на бывшего супруга заявление в милицию. Жить долго с дочкой она не могла: у большой семьи Оксаны в Минске двушка. В Дзержинском РОВД Ткачевой посоветовали поставить дом под охрану — и чуть скандал, жать тревожную кнопку.

— Мы купили ей электрошокер и газовый балончик, — перечисляет мамины средства защиты Оксана. — С ними она спала, в туалет ходила. Мама очень хотела продать дом, но Ткачеву это не нравилось.

— Почему она просто не ушла?

— Не хватало смелости. Я не знаю…

Имя Владимира Ткачева уже попадало в СМИ. Выдержка из статьи «Холод теплого места». «Советская Белоруссия», 30.06.2004 года.

«Дело Ткачева — весьма показательный пример такого малопривлекательного явления, как должностная преступность, — писала „Советская Белоруссия“. — Достаточно сказать, что только описание в приговоре служебных „излишеств“ Владимира Ильича заняло целых 100 (!) машинописных страниц».

Несколькими абзацами ранее…

«В один из июльских дней 2001 года Ольга Крутова […] задержалась на работе. И к дому […] подъехала около 23 часов […] едва женщина открыла входную дверь, как буквально с порога была оглушена замысловатой нецензурной тирадой. Это нетрезвый друг Ольги зашел в гости, чтобы выяснить отношения: „Как ты могла мне изменить?! Я все знаю! Я убью себя и тебя!“ Ольга […] поднялась на второй этаж […]. В этот момент ревнивый друг выхватил из кармана пистолет и выстрелил. К счастью, никто не пострадал… […] Позже подобные сцены повторялись еще несколько раз. Например, в августе новоявленный Отелло попросил Ольгу приехать к нему на работу, чтобы поговорить в последний раз, поскольку он якобы решил уйти из жизни. Разговор закончился тем, что кавалер достал пистолет и стал поигрывать им перед лицом испуганной Ольги: „Сейчас я застрелю тебя, а потом и сам…“ Каким-то чудом женщине удалось вырваться и убежать домой. […] Через несколько часов любовник ворвался в дом, жестоко избил Ольгу и вставшую на ее защиту мать… […] В роли Отелло выступал не кто иной, как теперь уже бывший председатель Дзержинского райисполкома Владимир Ткачев…»

— Прошлым летом он сломал ей палец, она снова написала заявление. Как-то приехала домой, не успела на порог зайти, он вцепился ей в волосы, — продолжает Оксана. — Маму спасло то, что она ухватилась за дверную ручку. Он так тянул, что они вырвали эту ручку, но она убежала. И снова написала заявление. Может, были еще обращения, я не помню. Сколько раз она вызывала милицию по тревожной кнопке. Они приедут, проведут разъяснительную беседу. Иногда и не проведут, потому что, пока мчатся — он огородами, и убежит… Даже на 15 суток его ни разу не забрали. А потом она поняла бесполезность всех этих обращений. Что бы она не предпринимала, ей это не помогало, а его только еще больше злило. Он повторял: куда бы ты не исчезла, я тебя найду… Зарежу, убью… Честно, долго мы не воспринимали эти угрозы всерьез. После скандалов, если она убегала, он тут же писал ей смс: «Я тебя люблю», звонил, рассказывал о чувствах. Он мог набирать ее по 60 раз в день, хотел знать, где она, что с ней.

«Как мы ее увозили ее вещи… Поздно вечером… когда он смотрел телевизор»

Весной 2016-го родные уговорили Любовь Ивановну съехать от Ткачева, снять квартиру и спрятаться в Минске. Дочка говорит: незадолго до переезда, ее мама купила машину. «Ткачева это злило, как-то он порезал ей шины, засыпал сахар в бензобак». Она так больше не могла.

— Как мы ее увозили ее вещи… — Оксана снова плачет. — Поздно вечером… когда он смотрел телевизор. Недели три он не мог ее найти. Когда понял, что мама ушла, у него была истерика. Всем звонил: «Найдите мне ее». А потом мама выходит из подъезда, а там его машина. Не знаю, как он ее вычислил. Он возил с собой бинокль, звонил: «Мне сказали за тобой следить, потому что ты занимаешься наркотиками». Мы боялись, что он ей что-нибудь подбросит. Он так понимал, он с ней прожил столько лет, она должна посвятить ему всю жизнь. В какой-то момент мы с мужем сказали маме записывать ссоры и телефонные разговоры с ним на диктофон. Потом мама передала это милиции. На одной из записей он говорит: «Ты не переживай, я тебя убью, сяду в тюрьму. В тюрьме тоже люди живут». Он ведь уже сидел, тюрьма его не пугала.

В апреле Любовь Ивановна написала на бывшего супруга заявление в УВД Миноблисполкома.

Из заявления Л.И. Ткачевой в УВД Миноблисполкома:

«…прошу принять меры и защитить меня от моего бывшего мужа — Ткачева Владимира Ильича, 1949 года рождения, так как он преследует меня, угрожает моей жизни, постоянно домогается меня, буквально не дает жизни. […]. Он дважды судимый, но правоохранительные органы района не хотят с ним связываться. Он пугает их своими связями, что сотрудники, которые с ним свяжутся, будут уволены. […] Я беспрепятственно физически не могу выйти за территорию своего дома и участка, так как он на ворота и калитку вешает свои замки, а ключи хранит у себя! Если я уезжаю — он едет за мной следом. […] Продавать дом не хочет, выкрал документы на дом и не отдает, клевещет на меня, распускает всевозможные слухи и сплетни, выставляет себя жертвой, что его предали и бросили. […] Находиться рядом с этим человеком небезопасно для жизни… […] Я просто не могу больше все это выдерживать, я боюсь за свое физическое и психологическое состояние».

— Что происходило, после каждого заявлений?

— Милиция реагировала: приходил участковый разбираться. Но почему нельзя было Ткачева изолировать? Запретить ему к ней приближаться? Незадолго до смерти маму вызвали в УВД на беседу. Сказали, чтобы по каждому факту она писала заявление. Не пускает в дом — 102, кричит — 102. Предупредили: он здесь [в доме] прописан, но, когда будет череда заявлений, его смогут выселить. Мама рассматривала этот вариант. Она хотела продать дом и начать новую жизнь. Он этого сильно боялся, и поэтому убил.

10 августа 2016 года. Рассказывает Олег Базык, зять погибшей:

— Это случилось около 13.00 в торговом центре в Фаниполе Любовь Ивановна только открыла там «точку». Еще не нашла продавца и сама торговала. Рядом отделение банка. В будний покупателей там немного. Из того, что нам известно: люди слышали, как он накинулся на нее с ножом. Но никто ничего не мог сделать. Эксперты потом насчитали на ее теле 44 ножевых ранения. Мужчины, чтобы он не убежал, закрыли его на этаже до приезда милиции, но он выскочил в окно.

— Днем он позвонил тете: «Тома, я убил Любу», — вспоминает Оксана. — В милицию его сразу не забрали. Он убегал и подвернул ногу, или что там у него случилось, и его положили в райбольницу. В день похорон он позвонил нашим родственникам и попросил приехать. Высунулся в окно: «Люба сама виновата. Правильно я ее зарезал». Сказал исполнить последнюю волю: отогнать его машину знакомому. Об этом факте муж написал заявление в милицию. Пусть разбираются.

Оксана все смотрит на фото счастливой мамы. Гонит от себя страшные мысли, но черная лента в углу снимка снова и снова возвращает в реальность.

— Уже когда мамы не стало, приехала милиция, — говорит она. — Я плачу, как же так?! А мне: это же все были угрозы на словах. Но он ей ножом угрожал. Кажется, они этого не услышали. Мама ведь не одна такая, сколько женщин прячутся, боятся, терпят. Выходит, только смерть и может показать, кто с тобой рядом. Только от доказательств этих жертве уже нет никакого толку…

В Дзержинском РОВД комментировать ситуацию отказались. За информацией посоветовали обратиться в пресс-службу УВД Миноблисполкома.

Сергей Босько, сотрудник пресс-службы Миноблисполкома подтвердил: заявления от погибшей в милицию поступали не раз. Сотрудники часто выезжали в их дом по тревожной кнопке.

— Следственный комитет по этому делу проводит проверку, в результате которой будет дана оценка действиям сотрудников милиции.

В Следственном комитете по Минской области уточнили: уголовное дело по факту гибели Ткачевой заведено. «Подозреваемый — мужчина 1949 года рождения, сейчас находится под стражей».

«Собрать тревожный чемоданчик — вещи, документы, деньги»

Причин, почему женщины не уходят от мужа-тирана много, рассуждает Инна Саленикович, психолог международной общественной организации «Гендерные перспективы», консультант на общенациональной линии для пострадавших от домашнего насилия.

— Бывает, женщине некуда уйти, не на что снять квартиру. Она осознает, что экономически зависима от супруга. Понимает: у нее двое-трое детей, и сама она их не поднимет. Всегда есть эмоциональная зависимость от партнера-тирана. Цель любого тирана — контроль над жертвой и власть. Прежде всего агрессор разрушает личность жертвы и ее самооценку. Ей постоянно твердят: ты плохая мать, плохая жена, плохая хозяйка. По капле вода и камень точит. Женщина начинает сомневаться в себе, чувствует себя изгоем. Она становится не уверена, что можно жить по-другому. Есть и другие факторы. Как у нас говорят: «Бьет — значит любит». Паталогическая ревность — тоже вроде как показатель, что тебя любят. Вот женщина и остается с агрессором или же уходит, а потом возвращается.

— Что делать, если женщина понимает: муж — тиран?

— В первую очередь позаботиться о своей безопасности. Женщина фактически должна обеспечить себе все отходы. Ей нужно понимать, куда, случись беда, она может пойти. Собрать тревожный чемоданчик со всеми необходимыми вещами, документами, лекарствами, минимальной суммой денег. Чтобы, если что-то произойдет, она могла убежать. Важно поддерживать связь с родственниками. Возможно, придумать кодовое слово. Она позвонит родным и по этому слову они поймут: нужно вызывать милицию. Ну и обязательно, обращаться в правоохранительные органы. В этом, конечно, много стыда. Жертвы боятся нарушить обет молчания, признаться, что у меня такое происходит в семье. К тому же, сейчас семьи женщин, которые обращаются в милицию с заявлениями о домашнем насилии, ставят на учет находящихся в социально опасном положении. Это останавливает женщин. Они боятся, что это отразится на детях, на их учебе и карьере. Но нужно понимать, если вы будете молчать, насилие будет продолжаться.

— Как не остановиться, если бороться с мужем-тираном кажется бессмысленно?

— Все упирается в то, что у нас в стране нет закона о домашнем насилии. В Молдове, например, есть такой закон, и там агрессору дают от года до трех заключения. У нас наказание за телесные повреждения легкой и средней тяжести ограничиваются лишь административным правонарушением и штрафом. Все, что остается женщинам, настаивать на том, чтобы с супругом-тираном провели профилактическую беседу, чтобы его поставили на учет, если мужа и это не останавливает, ей должны выдать защитное предписание — когда агрессор месяц не может приближаться к своей жертве. Если не помогает первое заявление, писать на имя начальника РУВД, в прокуратуру — главное не останавливаться. Есть горячая линия МВД. Если вы знаете имя фамилию участкового, набирайте и говорите: мне не могут помочь.