Дело Евгения Миколуцкого: что известно через 19 лет?

Заказчики убийства экс-председателя Комитета госконтроля по Могилевской области до сих пор не названы.

…Бывший председатель Комитета госконтроля по Могилевской области Евгений Миколуцкий лежал между четвертым и пятым этажами. Взрывом ему оторвало руку, разорвало внутренние органы. Он моментально умер от острой кровопотери и шока.

Жена Миколуцкого чудом осталась жива. Она получила тяжелую черепно-мозговую травму с переломом костей лицевого черепа.

О том, что это был теракт, власти заявили официально.

Минуло почти 19 лет, но заказчики убийства до сих пор не названы. Хотя троих жителей Могилева – Виктора Янчевского, Анатолия Гаврилова и Романа Радиковского обвинили в организации убийства Миколуцкого. Четвертый обвиняемый, бывший сотрудник КГБ Валерий Ткачев до суда не дожил. Он покончил жизнь самоубийством в следственном изоляторе.

По официальной версии, Ткачев повесился с помощью полотенца, лежа на кровати. По неофициальной – ему помогли свести счеты с жизнью.

«В начале суда вдова погибшего пожелала каждому из нас сдохнуть», – рассказал «Народной Воле» один из тех, кого назвали убийцей Миколуцкого (кстати, суд был закрытым). А после оглашения приговора Алла Валентиновна заявила журналистам: «Надеюсь, состоится еще один суд, где на скамье подсудимых будут реальные виновники (или виновник). Знаю, что заказчик ходит на свободе».

«Народная Воля» провела небольшое журналистское расследование и выяснила немало подробностей этого громкого дела, о которых не писали в средствах массовой информации. Журналист Марина Коктыш встретилась с теми, кто отсидел за убийство Миколуцкого. Эти люди впервые публично говорят о том, что случилось почти два десятилетия назад.

Взрывная волна

Тот злополучный день – 6 октября 1997 года – Алла Миколуцкая наверняка может воспроизвести в мельчайших деталях и сегодня…

…Утро началось, как обычно: вышли с мужем из квартиры, в подъезде было тихо, внизу их ждала служебная машина. Только начали спускаться по лестнице, как вдруг что-то громыхнуло. Сначала Миколуцкой показалось, что их с мужем кто-то ударил. Алла Валентиновна была в сознании и помнит, что после взрыва на лестничную клетку выбежала соседка, которую она попросила вызвать «скорую». Затем прибежал какой-то парень, представившийся сотрудником одной из спецслужб…

Одна из свидетельниц, чей офис находился рядом с домом, где жили Миколуцкие, рассказала, что, услышав странный звук, она вместе с коллегой выбежала на улицу посмотреть, что случилось: «Двое мужчин оказывали помощь какой-то женщине. Я подняла взгляд наверх и на крыше дома увидела промелькнувший силуэт человека в темной одежде…»

Как выяснилось, взрывное устройство, изготовленное из артиллерийского снаряда времен Великой Отечественной войны и тротиловой шашки, было заложено в мусоропроводную трубу. Возле тела Миколуцкого обнаружили еще и неразорвавшуюся часть снаряда, которая могла рвануть в любой момент. Саперы вывезли ее на полигон и уничтожили.

Версий случившегося было несколько. Какая из них соответствует действительности – толком не ясно по сей день.

Одни рассказывали, что в сейфе 37-летнего председателя КГК по Могилевской области, депутата Палаты представителей якобы были найдены десятки тысяч долларов. Мол, Миколуцкий контролировал частные структуры и за это его убили: криминальные разборки.

Другие утверждали, что у бескомпромиссного Миколуцкого был неопровержимый компромат на высокопоставленных чиновников, в том числе из ближайшего окружения президента, которые крышевали спиртовой бизнес. И он намеревался выложить все факты главе государства. Причем сам Миколуцкий незадолго до убийства, рассказывая о войне с водочной мафией, обмолвился: «Обещали прислать снайпера».

Самым тщательным образом отрабатывалась и версия покушения на Аллу Миколуцкую, связанная с ее служебной деятельностью. Однако подтвердить ее в ходе следствия не удалось.

Евгений Миколуцкий был не только сторонником, но и земляком Александра Лукашенко. Возможно, еще и поэтому диктатор взял расследование этого дела под личный контроль и потребовал от следователей найти убийц в кратчайшие сроки – за две недели. Ровно через неделю после взрыва Лукашенко заявил: «В убийстве задействованы не только криминальные структуры, но и структуры власти, поэтому следователям созданы соответствующие условия работы».

Следователи в буквальном смысле рыли землю. Сообщалось, что созданной следственно-оперативной группой, куда вошли лучшие из лучших следопытов, было допрошено более 1000 человек. По ходу дела в почти двух десятках гаражах, разбросанных по Могилеву, обнаружили оружейные склады. Как заметил один из адвокатов, который был знаком с материалами дела, боеприпасов было столько, что «батальон смог бы пару месяцев спокойно отбиваться». Так следствие вышло на «банду» Валерия Ткачева.

Человек-монстр

Валерий Ткачев родился в 1947 году. По специальности – строитель, окончил строительный техникум. В Могилеве он был личностью весьма популярной и даже авторитетной. Бывший сотрудник Комитета госбезопасности (занимался прослушкой), предприниматель. Он имел связи почти во всех сферах: был своим и среди чиновников, и среди силовых структур, и даже среди преступного мира. Ткачев ездил на дорогих авто, имел несколько автомобилей (правда, как потом выяснят следователи, все машины, в том числе и джип, на котором ездил Ткачев, числились похищенными в других государствах).

В газетах скупо сообщалось, что из КГБ Ткачева уволили по статье: якобы он из табельного оружия застрелил кабана. Уйдя из органов, Ткачев внезапно стал правдоискателем, начал собирать компромат на всех подряд. Он не скрывал, что прослушивал телефонные переговоры высокопоставленных персон, милицейских чинов, коммерческих структур и частных лиц. Для этих целей из Москвы Ткачев привез специальные широкодиапазонные сканирующие приемники. Он знал частоты, на которых вели переговоры спецподразделение ГАИ «Стрела», Служба безопасности президента, КГБ и другие спецслужбы. Мониторил Ткачев и разговоры по мобильному телефону отдельных высокопоставленных чиновников. Как выяснилось, был среди них и Евгений Миколуцкий.

По версии следствия, Ткачев досконально выяснил образ жизни, связи, режим работы и привычный график дня Миколуцкого. Следственная группа выяснила, что некоторое время Ткачев и его товарищ Виктор Янчевский вели скрытое наблюдение за Миколуцким.

Мало кто знает, что задолго до покушения на Евгения Миколуцкого Ткачев некоторое время провел за решеткой. Его обвиняли в бандитизме. Сам Ткачев говорил, что он около двух лет находился под следствием по делу, которое «сфабриковали» его бывшие коллеги по УКГБ, его «обвиняли по 12 статьям Уголовного кодекса» . Любопытно, что именно по этому делу вместе с Ткачевым проходил и Виктор Янчевский. Ткачев потом рассказывал своим знакомым, что Янчевский – «это единственный человек, который его в ходе следствия не оговорил».

Что именно инкриминировали тогда Ткачеву? «Народная Воля», покопавшись в следственных архивах, выяснила, что его обвиняли в создании преступной группы. Среди прочего Ткачеву и Янчевскому вменяли в вину покушение на убийство бывшего зятя первого секретаря Могилевского обкома КПСС Василия Леонова. Правда, затем этот эпизод из обвинения исключили, зять Леонова остался жив, хоть и был избит, но именно этот эпизод почему-то фигурирует в обвинительном заключении по делу Миколуцкого.

Кстати, Леонов и Ткачев дружили. Может быть, поэтому бывшего министра сельского хозяйства и продовольствия называли чуть ли не заказчиком убийства Миколуцкого, но следователи эту версию, в конце концов, отбросили: не смогли найти мотив. Василий Леонов по делу проходил как свидетель. Кстати, он говорил, что с Миколуцким был плохо знаком, и мотивов покушаться на его жизнь у него не было.

Известно, что Евгений Миколуцкий и Валерий Ткачев встречались незадолго до убийства.

Так, водитель Миколуцкого рассказал, что примерно в июне--июле 1997 года Ткачев пытался побеседовать с Миколуцким. Рано утром Ткачев поджидал Миколуцких около подъезда. Однако могилевский чиновник отказался от разговора, заметив, что у него есть приемные дни и часы. На вопрос жены кто это такой, Миколуцкий ответил: «Ткач», заказной убийца».

Стоит заметить, что сам Валерий Ткачев не отрицал этой встречи. Наоборот, на допросе он честно рассказал, что летом 1997 года подал в суд иск о защите чести и достоинства к УКГБ по Могилевской области и по этой причине хотел попасть на прием к председателю областного Комитета госконтроля Евгению Миколуцкому. Но поскольку приемные дни были расписаны, Ткачев через знакомых выяснил, что, оказывается, они с Миколуцким живут в соседних домах, и поэтому однажды утром попытался по-соседски переговорить с ним, но беседы не получилось.

…Следователи полагали, что Ткачев, нажимая на кнопку, видел, что в зоне поражения взрывного устройства находятся два человека – Миколуцкий и его супруга, поэтому сделали вывод, что он желал наступления их смерти.

Из официальной версии следовало, что вина Ткачева в бандитизме и террористическом акте была доказана, однако в связи с самоубийством уголовное дело в отношении него было прекращено.

Ткачев и Янчевский почти год готовили покушение на Миколуцкого. Правда, даже у следствия не было единой версии, для чего Ткачеву было нужно это убийство.

По словам адвокатов, которые работали по делу Миколуцкого, ответа на этот вопрос не прозвучало и во время суда. Ну взорвали и взорвали. А цель какая? Кто заказчик?

С одной стороны, если принимать во внимание доводы следственной группы, Ткачев хотел воспрепятствовать политической, общественной и служебной деятельности Миколуцкого. Мол, чиновник мешал его преступным замыслам. Правда, каким конкретно – не ясно.

С другой – правоохранительные органы не исключали, что Ткачеву могли заплатить за убийство Миколуцкого. Как стало известно «Народной Воле», эта версия проверялась самым тщательным образом, однако в связи с самоубийством Ткачева никаких реальных доказательств, подтверждающих либо опровергающих ее, добыто не было.

«Я знаю точно, что моего мужа убили из-за его активной, честной работы, -– заявила Алла Миколуцкая после суда. – Из-за его политической деятельности в парламенте. Потому что он был человеком, который всегда имел свою точку зрения, и его невозможно было купить. Не купили – значит, убили. Деньги, конечно, делают свое грязное дело. И тот, кто это сделал, наверняка очень могущественный человек. Но кто это – я не знаю. Мне сказали, что отдельно заведено уголовное дело, и в отношении заказчика есть серьезные наработки. А как это будет и будет ли вообще... Поживем – увидим. Но я знаю одно: убийство моего мужа – это политическое заказное убийство».

Кто затянул петлю?

27 декабря 1997 года Валерия Ткачева нашли повешенным в камере. Этот факт многие назвали странным, тем более что накануне из СИЗО Ткачев написал письмо на имя тогдашнего генпрокурора Беларуси. В средствах массовой информации об этом факте сообщили скупо: «По словам Ткачева, допрашивавший его милицейский генерал требовал от него признаний в убийстве Миколуцкого и подготовке покушения на Лукашенко. По утверждению Ткачева, к нему применялись особые меры воздействия: его били и сутками не давали спать».

Сам Валерий Ткачев ушел из жизни или ему помогли – вопрос, на который нет однозначного ответа. Известно только, что он оставил предсмертную записку. Впрочем, о ней чуть позже.

«Мы с Ткачевым были большими друзьями, – рассказал «Народной Воле» Михаил Павлович Карпеченков. – Я, кстати, его и хоронил. Эти похороны на камеры сразу несколько спецслужб фиксировали. Несмотря ни на что, проститься с Валерой пришло много людей, все друзья были. Никто не верил, что он ушел из жизни по собственному желанию.

Я до сих пор не верю, что он мог пойти на самоубийство! Он был жизнелюб! И слишком много у него было поводов для того, чтобы жить. На мой взгляд, его убили. Он был бы опасен на свободе. Слишком много знал.

Кстати, когда его хоронили, у него все лицо было в синяках.

Прокурор заявил: он повесился. Но ведь вместе с ним в камере еще несколько человек сидело! А он при них свил веревку, набросил на шею, натянул на голову одеяло и затянул петлю, лежа на кровати. Разве в такое можно поверить? Ну вот как можно, лежа на нарах, затянуть петлю самому себе до такого состояния, чтобы рубец был глубиной в палец? Даже на похоронах все об этом говорили.

Похоронили Валеру как висельника – за пределами кладбища. Правда, рядом с могилой отца. Но сейчас кладбище разрослось, и получается, его могила в самом центре кладбища.

Как семья без него жила? С женой они разошлись, хотя и не развелись. Но хоронила Валеру именно она. И Людмиле, бедняжке, тоже досталось… У них есть сын, Сережка. Он был очень долгожданным, желанным ребенком. И Люда, и Валера в нем просто души не чаяли! И чтобы вот так нелепо закончить жизнь, непонятно ради чего, оставив любимого сына… Не верю! Валере было ради чего жить, понимаете? Он для Сережи был готов все что угодно сделать, а тут такое…

Если бы Валера дождался суда, выложил бы всю информацию, не обращая внимания на звания и ранги. Поэтому, видимо, и не дожил…»

Сын Валерия Ткачева по-прежнему живет в Могилеве. Одно время он занимался частными перевозками, сейчас работает в Польше дальнобойщиком. Жена Ткачева работала в школе, была завучем.

Могилу Валерия Ткачева на кладбище в Сумароково на выезде из Могилева найти легко – по самому высокому памятнику. Правда, других опознавательных знаков на ней нет. Ни имени, на фамилии, ни отчества. Безымянная. Просто высокая стрела и барельеф. Хотя раньше была табличка и выгравированная надпись: «Ткачев Валерий Александрович». Друзья Ткачева рассказывают, что какие-то вандалы ее постоянно уничтожают. Родные восстанавливают, а неизвестные снова ликвидируют. То же самое было и с барельефом на памятнике – его не раз пытались отодрать или разбить. Спрашивается, кому это надо и зачем?..

Известный сыщик Николай Лопатик имел самое непосредственное отношение к расследованию дела об убийстве Миколуцкого. Генерал-майор говорит, что для него в этом деле все ясно: «Все получили по заслугам».

«Мы нашли убийцу Миколуцкого, – вспоминает Николай Иванович. – Но я его, получается, и угробил. Может быть, это была моя профессиональная ошибка. Сам по себе Валерий Ткачев был суперпрофессионалом. И с ним работать было не подарок. Я поработал с ним только три часа. И через трое суток он повесился. Напоследок он мне сказал: я все расскажу, но вам будет тошно от моего рассказа. Моя ошибка в том, что я не додавил его до конца, а отпустил в камеру. А он как профессионал не решился рассказывать. Решил, лучше уйду из жизни, но не расскажу. Это моя ошибка была... Я настоял тогда, чтобы прокуратура возбудила уголовное дело по факту смерти Ткачева, потому что были измышления, будто его убийство было подстроено. Дело возбудили и в итоге сказали, что ничьей вины в его смерти нет. Но я все равно виню себя. Было бы, конечно, интересно довести его до скамьи подсудимых. Этим делом я жил…

Безусловно, Ткачев дал бы подробности, потому что проводки замыкал не он сам, а его помощники. Но я не сумел доказать, кто именно — не хватило именно его информации. Вот на таком уровне мы и остановились в расследовании этого дела...»

На вопрос о том, почему все-таки Валерий Ткачев пошел на самоубийство, Лопатик отвечает так: «Ему ведь или всю жизнь сидеть нужно было (а для работника КГБ, даже бывшего, это унижение). Или пустить пулю в лоб. Поэтому он сделал свой выбор…»

«Народная Воля» попыталась разыскать и руководителя следственной группы по делу Миколуцкого, бывшего зампрокурора Могилевской области по следствию Александра Мотулькова. Каждого обвиняемого, проходившего по делу Миколуцкого, он знал по имени-отчеству. И наверняка мог вспомнить немало любопытных деталей, известных только ему одному.

Оказалось, Александр Александрович умер три года назад. Ему было 53 года. Врачи обнаружили у него довольно редкое заболевание – синдром Пиквика.

«Он просто перестал дышать, – рассказала «Народной Воле» его вдова. –Александр Александрович очень любил свою работу. Он никогда не шел на компромиссы, какие-то подставы. У него была мечта: уйти на пенсию и написать книгу о своей работе. Он хранил многие документы по делам, которые вел. Но увы… Всю информацию, которой владел, он унес с собой…»

Главный свидетель

Основным свидетелем обвинения был молодой парень Анатолий Гаврилов. Когда убили Миколуцкого, ему было 22 года. Анатолий был вхож в семью Ткачева, дружил с его сыном. Гаврилов вырос без отца, его семья никогда не жила в роскоши, а отец друга ему нравился, казался основательным. Гаврилов время от времени выполнял различные поручения Ткачева: помогал по хозяйству, обслуживал машины в гараже, а затем стал фиксировать переговоры различных персон, жизнь которых интересовала Ткачева.

Анатолия Гаврилова обвинили в бандитизме и совершении приготовления террористического акта в отношении президента Республики Беларусь. На следствии он сделал чистосердечное признание и рассказал все, что знал о деятельности Ткачева. А может, даже чего и не знал. Правда, во время суда Анатолий Гаврилов от части своих показаний отказался, заявив, что они были даны под давлением.

Кстати, во время следствия всех обвиняемых в убийстве Миколуцкого отправили на психиатрическую экспертизу. Доктора признали Гаврилова вменяемым, но отметили, что он обладает такими чертами характера, как склонность к фантазиям и театральность…

Любопытный факт: после того, как Гаврилов дал показания на Ткачева, его отпустили. В феврале 1998 года Анатолий Гаврилов нелегально пересек границу и попытался получить политическое убежище в Литве.

«Я испытывал психологический стресс и опасался за свою жизнь», – объяснит потом Гаврилов свой поступок следователям. С политическим убежищем что-то не вышло, он вернулся в Беларусь и предстал перед судом.

«Гаврилов был очень сложным клиентом в общении, – вспоминает адвокат Геннадий Потекин. – Он во всех видел сотрудников КГБ. Даже посещавшего его руководителя Консультативной наблюдательной группы ОБСЕ в Минске Ханса-Георга Вика он подозревал в неискренности. Он и меня КГБистом считал только потому, что я пришел к нему на встречу в изолятор КГБ. Стал говорить, мол, вы зависимый адвокат, а мне нужен независимый».

Анатолию Гаврилову дали не очень большой срок – всего пять лет. Но он остался крайне недоволен приговором суда.

«Конечно, он был страшно обижен, – рассказал адвокат, защищавший Гаврилова. – Он считал, что его должны были освободить от наказания, потому что именно он предоставил много важной информации следствию».

Где сейчас Анатолий Гаврилов и как сложилась его судьба после отбытия наказания – неизвестно. В Могилеве его давно не видели. На связь с теми, с кем проходил по одному делу, он все эти годы не выходил.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Роман РАДИКОВСКИЙ:

«Нам грозила смертная казнь…»

Романа Радиковского обвинили в бандитизме. Следствие не нашло доказательств, что он принимал участие в террористическом акте в отношении Миколуцкого и готовил теракт в отношении президента. Зато правоохранительные органы были уверены, что именно Радиковский снабжал банду Ткачева оружием.

Роман своей вины не признает и считает, что оказался на скамье подсудимых случайно.

– Роман, расскажите, как вы оказались причастны к этому громкому делу?

– Я был знаком с Ткачевым, мы изредка общались. В то время я увлекался оружейной тематикой, коллекционировал специальную литературу, любил при случае подержать «живые» образцы, но это был чисто технический интерес – к конструкторским решениям, истории создания и т.п. Разумеется, это увлечение было незаконным и подпадало под статью, но не было направлено против личности; никто от него не пострадал – прямо или опосредованно. Это была сравнительно легкая статья, и если бы не было предвзятости, мое дело должны были выделить в отдельное производство. Тем более что кроме меня в деле хватало аналогичных фигурантов. Но меня решили присоединить именно к делу убийства Миколуцкого – из-за того, что отказался «сотрудничать». Говорили прямо: не дашь компромат на Ткачева – пойдешь в составе банды. Я отказался, поскольку не желал усугублять его положения. Тем самым усугубил свое…

– С Миколуцким вы когда-нибудь пересекались?

– Нет. Никогда о нем даже не слышал. Я вообще далек от политики, чиновников, от их имен-фамилий.

– Какое у вас сложилось мнение по поводу того, как шло расследование? Спрашиваю, потому что многие считают, что точка в этом деле так и не поставлена.

– Когда меня задержали – около месяца продержали в КПЗ, затем отпустили, видимо, поняв, что я не тот, кто им интересен. Спустя некоторое время арестовали и больше не выпустили.

При ознакомлении с материалами дела у меня сложилось впечатление, что вначале расследование шло в одном направлении (похоже, нити вели высоко), а затем что-то изменилось: то ли, наткнувшись на непреодолимую стену, то ли зайдя в тупик, стали искать «стрелочников». И на следствии, и на суде не покидало впечатление, что усилия направлены не на поиск заказчиков и организаторов, а на создание негативного имиджа обвиняемых. Повышенное внимание уделялось второстепенным и незначительным деталям. Поскольку заказчики не установлены – очевидно, что расследование не доведено до конца.

– А генерал Лопатик гордится раскрытием этого дела.

– Его право, конечно. Я до сих пор помню, как вдова Миколуцкого – Алла Валентиновна – войдя в помещение суда, с ненавистью посмотрела на нас, обвиняемых, и пожелала издохнуть. Очевидно, ее убедили, что виновные в гибели мужа пойманы. Но в процессе судебного разбирательства ее настроение постепенно менялось. Все ждали, что назовут заказчиков, кому было выгодно устранить Миколуцкого, кто заинтересован в его смерти. А в итоге никто не получил ответов на эти главные вопросы.

Миколуцкая говорила, что ей стыдно находиться в этом суде. Помнится, она рассказывала, что ее муж как-то пришел домой озабоченный, по долгу службы он нашел какие-то крупные злоупотребления, что-то связанное вроде бы со спиртзаводом. Говорил: ты не представляешь, какие люди замешаны, какие головы полетят… И где эти головы? Где эти большие начальники? Судят каких-то «отморозков» – по ее словам.

Как-то очень уж «кстати» погиб Ткачев, который якобы был организатором и главарем банды. Понятно, он должен был знать заказчика и мог бы назвать его имя в суде. Но покончил с собой в камере – и все «удачно» срослось: нити, ведущие наверх, обрезаны, а на скамье подсудимых остались мелкие сошки с непонятными ролями.

Судебное заседание было закрытым. Закрыли его, на мой взгляд, по надуманным причинам. Якобы Ткачев знал частоты, на которых переговариваются спецслужбы, имел сканер и мог их прослушивать. И эти частоты были отражены в уголовном деле. Но еще на этапе следствия, насколько я помню, было указание сменить эти частоты, поскольку они стали известны криминальным элементам.

– Роман, а как вы познакомились с Ткачевым?

– Точно не помню. Наверное, кто-то познакомил. Чтобы вы понимали, кто такой был Ткачев: он знал почти всех в городе и его знали все. Он общался с коммерсантами, директорами предприятий, чиновниками силовых структур, криминальными авторитетами, и т.д. и т.п.

Мы с ним пересекались редко – всего несколько раз. Фактически это было шапочное знакомство.

– А как вели себя во время суда и следствия другие обвиняемые? Признали вину?

– Янчевский все отрицал. Гаврилов сотрудничал со следствием. Приговор вам известен.

– Да: Янчевскому – 11 лет, Гаврилову – пять, вам четыре, но вас освободили прямо в зале суда.

– Тогда для некоторых категорий лиц действовала амнистия, и тех, у кого наказание не превышало, по-моему, пяти лет, освобождали. Ко мне применили амнистию как к ликвидатору последствий на ЧАЭС.

Думаю, никого из нас суд не мог оправдать вчистую. Я, выходит, должен быть рад такому исходу, даже несмотря на то, что мне необоснованно инкриминировали заведомо более тяжкие статьи, чем я заслуживал. Нам грозила смертная казнь, но с меня обвинение в бандитизме, предусматривающем в том числе исключительную меру наказания, судом был снято; из зала суда я вышел на свободу.

Не думаю, что сегодня надо ворошить все это. Почти 20 лет прошло и вряд ли вы доищетесь правды…

СЕМЕЙНЫЕ УЗЫ

Старший брат Евгения Миколуцкого долго не мог устроиться на работу

Судьбу Валерия Миколуцкого тоже можно назвать в каком-то смысле трагической. Ему не удалось избежать колонии.

После освобождения он некоторое время с семьей жил в Минске. От интервью о брате и себе он категорически отказывался. Последний раз мы разговаривали с ним около пяти лет назад. Тогда он был в некотором отчаянии…

– До сих пор не могу толком на работу устроиться, – говорил он. – Принял решение уехать в деревню. Думаю, там проще будет. Нахожу работу, а потом откуда-то звонок – не брать, и все. Ой, не хочу об этом даже говорить…

По специальности я ученый-агроном, окончил техникум, академию. Нашел недавно работу, представили коллективу, а потом звонок – и все.

– А за что вы попали в места не столь отдаленные?

– Влез не в свою отрасль. Наша организация начала выигрывать тендеры, завозили мазут дешевле «Белнефтехима», продавали потребителям «Белнефтехима» и кому-то перешли дорогу. Там красиво уголовное дело сделали… Богатые люди, известные имена, с ними лучше не связываться. Боюсь я их…

Мне насчитали ущерб в виде упущенной выгоды. Хотя я для предприятия заработал 30 миллионов. Ну какой ущерб может быть?

– Долго вы сидели?

– Полтора года под следствием. И по суду восемь с половиной. Пять лет отсидел в общей сложности.

Сейчас собираюсь на Шкловщину, в родные места. Там мою семью знают как порядочную. И там дом отца.

– Расскажите о семье, в которой вы родились.

– Я самый старший в семье, родился в 1954 году.

Сестра родилась в 1956 году, она погибла в ДТП больше 20 лет назад. Муж остался в живых, а она была непристегнутой и погибла.

Брат родился в 1959 году, его взорвали.

Мать умерла, отец тоже. Меня арестовали 16 января, а отец ушел из жизни 9 мая в 9 часов утра. Это было в 2004 году…

Слава Богу, есть своя семья, жена, дети...

Я не хочу, чтобы вы обо мне что-то писали. Боюсь, своим выступлением в прессе только все усугублю. Я ведь много писал, в том числе и на имя президента. Это и брата касалось, и меня. Но все бесполезно. Видимо, не доходило.

А напишете обо мне, так потом столько грязи на меня могут вылить… Мол, зек, чего его слушать. Вы не представляете, какое отношение у нас к бывшим зекам. Приходишь устраиваться на работу: «Сидел? Вы нам не подходите!» И чепуха, что у тебя высшее образование. Сразу на тебя смотрят совершенно другими глазами…

ЗАКУЛИСЬЕ

Адвокаты, защищавшие обвиняемых по делу об убийстве Миколуцкого, работали в режиме строгой секретности. Им не давали выносить из Верховного суда никаких записей. Даже свои речи они готовили в одном из залов суда.