Бизнесмен: Инновации в белорусской промышленности пока мало кому нужны

Руководители предприятий оперируют государственными деньгами и несут огромную ответственность, не допускающую какого бы то ни было риска в принципе.

Бизнесмен и изобретатель Дмитрий Врублевский рассказал в интервью onliner.by почему белорусская промышленность упорно отказывается от внедрения инноваций:

- Когда мне говорят, что в Беларуси практически невозможно создавать инновационный промышленный бизнес, я с подобным утверждением категорически не согласен. Возможно. Но вот вопрос: кто и на каких условиях готов инвестировать в такие проекты? Кто готов продолжать работу в стране, несмотря на трудности и искушение от них избавиться, переведя бизнес за границу? Но давайте обо всем по порядку.

Начнем с того, что, как это ни парадоксально звучит, технические новинки никому в Беларуси по большому счету не нужны. Это притом что у нас есть крупные предприятия, есть специалисты, которые на них работают, и представить успешное развитие этих производств без постоянного внедрения новых технологий и материалов достаточно сложно.

Надо понимать, что технические стартапы очень сильно отличаются от проектов, создаваемых в других областях. Для того чтобы запустить обычный IT-проект, способный стоить 3—5 миллионов долларов, понадобится 5 человек, несколько компьютеров и год-полтора на разработку. Технический стартап требует, как правило, участия массы специалистов разных отраслей, немалых производственных мощностей, длительного, а порой многолетнего, финансирования. По расчетам венчурных инвесторов, отдача по IT-проектам происходит уже через 18—24 месяца с момента первых инвестиций. Прорывные проекты в промышленности могут проходить этап разработки до пяти лет и больше, все это время инвестор не требует выхода на прибыльную работу. Не менее важно, что всегда существует риск: даже после многолетней разработки такие проекты не выстреливают.

Кроме того, стоит отдавать себе отчет, что в отличие от IT-стартапов в успешных промышленных значительно более далекие горизонты планирования. Надо думать о том, что будет востребовано через 5 лет минимум, а еще лучше — через 10. Грубо говоря, начинать сейчас разработку усовершенствованной коробки передач уже бессмысленно, надо думать о беспилотных электромобилях. Согласитесь, многих белорусских производителей такие перспективы сегодня просто пугают.

В общем, инновационные проекты — сложные, трудоемкие, энерго- и ресурсозатратные. Мало кто в Беларуси готов пойти на такие риски.

Я уверен, что о необходимости появления прорывных производств задумываются руководители предприятий. Беда здесь в том, что они, как правило, оперируют государственными деньгами и несут огромную ответственность, не допускающую какого бы то ни было риска в принципе.

Скажу больше: рисковать государственными деньгами сегодня у нас сродни тому, что положить голову на плаху. Удалось реализовать проект — ты герой, не получилось — сразу слышишь, как свистит топор. Просто попробуйте стать на место руководителя, который отчитывается за полученные из бюджета деньги. Картина первая — он говорит: «…я купил новую линию и нанял 10 конструкторов». Картина вторая: «…я купил 50% стартапа, который может создать прорывной двигатель. Хотя есть шанс, что не создаст».

Может ли государство повлиять на появление и развитие венчурных инвестиций? В теории — да. Наверное, самый реальный сценарий — появление авторитетного лидера отрасли, готового взять на себя ответственность. Хороший аналог этому — Валерий Цепкало и ПВТ. Ведь Парк высоких технологий по большому счету стартап, который мог не выстрелить. Его создатель, во-первых, сумел убедить государство в том, что стоит рискнуть, а во-вторых (что не менее важно), осознавал ответственность и был готов принять последствия, если бы проект провалился.

Найдя подобного лидера в технологической сфере, мы смогли бы в привычной для государства форме создать «костяк», на который при определенных успехах можно было бы наращивать «мясо». Я имею в виду некий фонд с государственными и частными деньгами, которые инвестировали бы успешные предприниматели. Это должны быть не госслужащие, а бизнесмены и новаторы с немного иной, более склонной к риску и нестандартному взгляду на вещи, психологией.

Условно говоря, $20 млн, выданные какому-нибудь тонущему предприятию для «поддержки на плаву», можно потратить на создание венчурного фонда, часть проектов которого, вероятно, прибыли не дадут. Но один из них может стать «золотым единорогом» — прорывной компанией с потенциалом в миллиарды долларов. Вы думаете, это маловероятно? Считаете, что подобные «золотые единороги» не водятся в наших широтах? Мы этого не узнаем, пока не начнем что-то делать.

Мы с партнерами запускаем проект по применению композитных материалов в строительстве, изменению процесса строительства зданий, который по существу не менялся многие десятилетия. Говоря очень просто, мы сейчас даем возможность применять решения, которые опережают действующие стандарты на 15—20 лет. Например, мы делаем окно с теплопроводностью как у стены, а стеновую панель могут спокойно поднять два человека. Подобные технологии раньше применялись лишь в космических кораблях и самолетах и стоили очень дорого.

И вот с какими трудностями столкнулись лично мы. В Беларуси, как уже я говорил раньше, не существует инфраструктуры по поддержке технически сложных стартапов. Мы, как и другие предприятия, планирующие создать инновационное венчурное производство, просто вынуждены искать инвесторов в России, Европе или Америке.

Здесь стоит оговорить один нюанс: техническому стартапу остро нужны деньги на первой стадии, когда есть идея, но нет прототипа. После создания прототипа и прохождения испытаний продукт готов, его начинают покупать, и желающих вложиться уже может быть очень много. И неудивительно, что это, как правило, зарубежные компании. Если стартап не «словили» в стране на стадии идеи, то, скорее всего, вы можете помахать ему (и упущенной прибыли) ручкой.

Из этого вытекает вторая сложность: иностранные инвесторы, как правило, вкладывают на первом этапе от полутора до пяти миллионов долларов, после чего вполне обоснованно настаивают на переезде в страну, откуда пришли инвестиции как минимум основателей проекта. Объяснить на этой стадии, что хотя бы часть производства стоит оставить в Беларуси, очень сложно — слишком большие риски. То есть все — проект полностью упорхнул за рубеж.

Нужно понимать, что есть разные подходы к решению насущных для страны вопросов. Помните, как Лукашенко потребовал снизить себестоимость производств на четверть? Можно, конечно, по старинке начать экономить и потуже затягивать пояса, в том числе с ущербом для качества. Есть ли у такой тактики перспективы? Я сомневаюсь. А можно задуматься о том, что задачу требуется решить в корне по-другому: привлечь грамотных инженеров, разработать новую технологию — тогда у нас в руках появятся инновационные производства, новые технологии. Вполне возможно, что очень даже конкурентоспособные.