Владимир Дунаев: Высшее образование не реагирует на запросы рынка труда

Когда белорусский выпускник приходит на рынок труда, оказывается, что для него нет работы.

Выполнение Беларусью положений дорожной карты по сближению национальной системы высшего образования с положениями и ценностями Болонского процесса может стать критерием оценки договороспособности белорусских властей в целом.

Такое мнение в интервью naviny.by высказал член Общественного Болонского комитета профессор Владимир Дунаев, комментируя перспективы белорусского образования в условиях нарастающего недофинансирования и неопределенности по отношению к реформам.

— В 2017 году планируется увеличить расходы бюджета на финансирование системы образования на 12,1%. Может ли это положительно сказаться на белорусском образовании?

— Само по себе это означает, что затраты на образование хотя бы не будут уменьшаться, то есть с учетом инфляции мы будем наблюдать сохранение финансирования на существующем уровне, и это благо. Однако надо иметь в виду, что существует международная оптимальная норма финансирования образования в виде определенного процента от ВВП: 10% на образование в целом и 2% на высшее образование. Хотя мало где удается выполнять ее в полной мере. В свое время Беларусь приняла эту норму законодательно, включив ее в закон «Об образовании».

— Включила, но не выполнила?

— Да. Никогда размер финансирования образования не достигал 10% от ВВП, а оставался в лучшие времена, то есть в начале 2000-х, на уровне 6-6,5%.

При этом Лукашенко в марте 2006 года на третьем «всебелорусском народном собрании» обещал, что к 2010 году расходы на образование будут существенно увеличены и достигнут 10% ВВП. Этого не случилось. И все последующие годы речь идет о том, что хорошо бы достичь уровня 5,5%, чего не происходит.

А что касается высшей школы, ситуация особенно печальна. Более того, в Кодексе об образовании уже нет нормы по финансированию образования в размере 10% от ВВП, вообще нет никаких ориентирующих цифр по затратам на образование. Таким образом, в Беларуси происходит хроническое недофинансирование системы образования.

— Наши чиновники любят сравнивать Беларусь с другими странами, и из этого сравнения выходит, что мы в процентах от ВВП тратим на образование не меньше, чем развитые государства.

— Справедливости ради необходимо сказать, что в развитых странах затраты на образование также не доходят до 10% от ВВП. И все же они несопоставимы с белорусскими, потому что не стоит сравнивать 5% от ВВП Германии и Беларуси. В любом случае хорошее образование стоит дорого.

— Каковы резервы финансирования системы образования Беларуси?

— Уменьшается количество студентов, платных в том числе. Соответственно, попытка поправить дело за счет платы за обучение становится все более призрачной. Бизнес в Беларуси не готов финансировать университеты. Надо признать, что ситуация с финансированием образования является критичной.

— Однако деньги — это еще не все, что нужно для организации системы, которая будет давать качественное образование. Трудно представить, что белорусское образование сделало бы рывок, если бы вдруг появилось много материальных возможностей, не так ли?

— Рывок возможен при условии достаточного финансирования, не консервации того состояния образования, которое есть, а его модернизации в соответствии с вызовами современности. Консервировать то, что у нас есть — это жить надеждой, что история движется по кругу и когда-нибудь мировые лидеры, описав круг, сравняются с белорусами, которые никуда не шли. Это опасная фальшивая мифология.

Вера в то, что можно отсидеться в бульбе, может сыграть зловещую роль в истории нашего образования, которое находится перед двойным вызовам. С одной стороны, это глобальные вызовы, а с другой — национальная стратегия уклонения от реформ, которая является белорусским ответом на них.

— Можно ли назвать попыткой такого ответа вступление Беларуси в Болонский процесс?

— Да. Однако надо иметь в виду запоздалость этого ответа, что означает существование анахронизмов в белорусской системе образования. По сути, Болонский процесс в Европе подходит к своему завершению — заканчивается 20-летний этап, который был определен для него. А Беларусь, которая только условно принята в этот процесс, уже рассуждает, какие его принципы будет выполнять, какие нет. И это вместо того, чтобы как можно быстрее ликвидировать дистанцию между белорусской и европейской системами образования.

— Однако у нас есть дорожная карта, которая является своего рода планом модернизации белорусского образования…

— Да, но от власть имущих мы слышим, что реформ не будет, что Болонский процесс является сомнительным мероприятием, мол, надо подумать, какие принципы нам подходят, какие нет. На мой взгляд, если такие вопросы возникают, не стоило вообще вступать в Болонский процесс.

Министерство образования, судя по доходящей до нас неофициальной информации, предлагает какие-то изменения в Кодекс об образовании, но они блокируются на различных уровнях. Сам процесс выработки решений, в том числе законодательных, является закрытым, хотя Беларусь заверяла европейцев, что процесс модернизации законодательства образования будет публичным.

— Даже имея желание и инструменты, чиновники не будут ничего принципиально менять в системе образования, пока не получат отмашку с самого верха?

— Да, речь идет о политических решениях на самом верху. Однако не менее существенен консерватизм и серьезное сопротивление в самой системе образования и среди потребителей услуг — родителей, работодателей. В Беларуси очень боятся реформ, полагая, что всякие изменения приведут только к ухудшению ситуации. История реформ в образовании дает основания для этого. Вместе с тем консервативная стратегия является самоубийственной.

— Такая точка зрения превалирует среди экспертов, однако власти и обыватели чаще всего не разделяют ее. Как вы думаете, почему?

— Думаю, в обществе нет осознания проблемы. Одним из критериев качества образования должно быть трудоустройство выпускников. В настоящее время система образования не реагирует на запрос рынка труда во многом потому, что сфера образования материально не зависит от рынка труда. Кризисная ситуация с финансированием, о которой мы говорили, заставляет вузы все больше ориентироваться на спрос потребителя услуг, а не работодателя. Однако когда выпускник приходит на рынок труда, оказывается, что для него нет работы.

— Каким же образом можно достучаться до тех, кто является заказчиком и потребителем услуг, чтобы они пытались влиять на рынок образования?

— К сожалению, в Беларуси нет площадки, где бы осуждалась проблема образования. Третий сектор делает то, что может. Например, мы проводим международную научно-практическую конференцию «Общественное участие в модернизации высшей школы: роль гражданского общества в имплементации дорожной карты реформирования высшего образования Беларуси». Цель конференции — обсудить стратегию имплементации дорожной карты реформирования высшего образования Беларуси и приведения белорусского высшего образования к европейским ценностям и стандартам.

Мы констатируем, что график выполнения обязательств по дорожной карте срывается. Важно понять, почему это происходит и что надо делать для того, чтобы продвигаться по пути реформ, даже если эти реформы кто-то будет называть шлифовкой или модернизацией. Ответ должен быть дан.

В этой связи важно оценить опыт трансформаций стран, которые давно участвуют в Болонском процессе — что удалось и что не удалось сделать, что следует перенять и чего желательно избежать. Важно учиться на чужих ошибках.

— Ответ невозможен без участия представителей власти?

— Мы приглашали министерства образования, труда и социальной защиты , иностранных дел принять участие в мероприятии. Согласие участвовать получено только от Республиканского института высшей школы.

Хочу также подчеркнуть, что, по сути, дорожная карта является единственной согласованной программой реформ между Европой и Беларусью. И выполнение обязательств по этой программе станет критерием оценки договороспособности и добросовестности белорусской стороны.

Если белорусская сторона цинично и откровенно не выполняет обязательства, которые взяла на себя по имплементации инструментов, ценностей и целей..