Почему Дорофеевой стоило бы задержаться в могилевской тюрьме

Почаще бы Дорофееву с Давыдько привозили в места лишения свободы. Заключенные хоть поедят по-человечески.

Огурчики как у тещи, а еда как в ресторане – с удовлетворением и улыбками рапортовали певица и депутат Ирина Дорофеева и директор Национальной библиотеки Роман Мотульский после посещения столовой в тюрьме № 4 Могилева.

Смотришь на их веселые лица – и хочется верить этим искренним людям при должностях: тюрьма в нашей стране – это просто санаторий. Вот только их впечатления и бравый отчет МВД об условиях содержания в тюрьме и ИВС как день от ночи отличаются от того, что говорят о пенитенциарной системе люди, которые провели в заключении несколько лет.

Руководитель правозащитного центра «Вясна» Алесь Беляцкий в интервью «Салідарнасці» отмечал, что система отлажена со сталинских времен.

— З першай да апошняй хвіліны я ніколі не адчуваў сябе ў спакоі і ў бяспецы, — отмечал правозащитник, который провел в заключении три года.

Бывший политзаключенный вспоминал, что в тюремной лавке было не докупиться яблок и лука.

— У маім турэмным жыцці было так, што мне на працягу амаль году не дазвалялі харчовых перадачаў, і я за год з’еў толькі адзін яблык. Ці ж гэта не сталінскія рэцыдывы ў беларускай турме?

По мнению Алеся Беляцого, условия содержания в местах лишения свободы требуют серьезного улучшения.

— Калі на 100 чалавек чатыры стульчакі ў прыбіральні, можаш сабе ўявіць, што там робіцца…

А якія загаджаныя і нялюдскія перасылачныя камеры. Якая бывае перанаселенасць у следчых ізалятарах, калі затрыманыя вымушаныя спаць па сменах, па чарзе: хто ноччу, а хто — днём.

Нярэдкія ў атрадах такія хваробы як кароста, а часам з’яўляюцца і сухоты.

А вот воспоминания еще одного бывшего политзаключенного — волковысского бизнесмена Николая Автуховича, проведшего в заключении восемь с половиной лет:

— Во Вьетнаме люди сидели в заключении в ямах. А в Ивацевичской колонии зимой в 2010-м в здании на первом этаже не работало отопление. Вместо трубы для радиатора был вварен лом, чтобы создать видимость для проверяющей комиссии, что это и есть отопление. На ночь люди грели бутылки, надевали все теплое, чтобы не замерзнуть.

...За все время пребывания в лагере я ни разу не ходил в столовую. Антисанитария, тараканы по стенам бегают. Я посмотрел и сказал: «Пошли вы на ...!».

…Когда они поняли, что все, что появляется в прессе, это дело моих рук, меня решили изолировать. Начался тотальный контроль…

Автухович считает, что колония построена по модели нашего государства.

— Для администрации колонии и тюрьмы перевоспитать человека – это заставить его бояться, сделать его послушным рабом, — рассказывал бизнесмен.

После рассказов людей, признанных международными правозащитными организациями узниками совести, читаешь отзывы членов общественного совета при МВД о том, какие райские условия в наших тюрьмах (Брейвик мог бы позавидовать!), и думаешь: почаще бы Дорофееву с Давыдько и компанией привозили в места лишения свободы. Заключенные хоть поедят по-человечески.

Татьяна Гусева, «Салiдарнасць»