Выборы из одного кандидата

В свободной стране и такое возможно, и никакой угрозы демократии это не несет.

Недавно в Эстонии творили историю. Впервые президентом страны стала женщина, 47-летняя Керсти Кальюлайд. На свой пост она была избрана членами парламента, 80% которых сошлись во мнении, что лучшего кандидата на пост главы государства у них нет.

Такое редкое единодушие обусловлено тем, что другого кандидата и не было. У депутатов было две возможности - поставить галочку напротив единственного имеющегося кандидата или опустить в урну пустой бюллетень. Практически как четверть века назад. Отличие от советских времен составлял лишь подсчет голосов, который, благодаря многочисленным телекамерам, прошел на глазах у сотен тысяч простых граждан.

Страна зааплодировала и вздохнула с облегчением. Все, кто знают г-жу Кальюлайд, могут засвидетельствовать, что она превосходный специалист. До последнего момента она работала в европейской Контрольной палате, где ее зарплата превышала жалование президента Эстонии в несколько раз. До избрания президентом она рассматривалась как основной кандидат на должность руководителя главного экспертного центра страны "Праксис". Несколько лет назад она вела на крупнейшей частной радиостанции КУКУ передачи, посвященные Евросоюзу.

И тем не менее, можно с уверенностью утверждать, что когда имя кандидата стало известно - а произошло это за пару дней до выборов - 90% жителей Эстонии даже не представляли себе, как она выглядит. Немногим более широкому числу людей был знаком ее голос. Журналисты в панике бросились искать тех, кто ее знает.

Хорошо еще, что Кальюлайд в нескольких опубликованных статьях дала понять, какого образа мыслей она придерживается: стало ясно, что человек она независимо мыслящий, разделяющий "дух Европы", и уж, во всяком случае, не кукла, послушно следующая в фарватере чужих мнений. Но какая политическая сила ей наиболее близка? Каковы ее взгляды на трансатлантические связи? А что она думает об отношениях с Россией? Понятно, что о "пророссийскости" речь не идет, но будет ли она столь же бескомпромиссна, как и уходящий президент Тоомас Хендрик Ильвес?

Люди лишь качали головой. Когда в свое время главой компартии Китая стал Ху Цзинтао, весь мир с широко раскрытыми от удивления глазами задавался вопросом "ху из Ху?" Точно так же практически все мало-мальски интересующиеся политикой жители Эстонии любой разговор начинали с вопроса, который был отнюдь не риторическим, но продиктованным искренним любопытством: "Может, хоть ты знаешь, КТО такая Керсти Кальюлайд?" Затем стали появляться детали - например, ее первый муж был связан с эстонской внешней разведкой. В отношении же нынешнего супруга госпожа Кальюлайд сообщила парламентской комиссии, что не знает, чем он занимается, сказав лишь, что у него есть допуск к гостайне. В результате уровень таинственности, если не сказать мистики, начал уже зашкаливать.

Итак, еще в понедельник, 4 октября, пожалуй, никто в Эстонии не знал, что через неделю Кальюлайд будет избрана президентом. Если чье-то имя и называли, то, скорее, Юри Луйка, бывшего министра иностранных дел, опытного дипломата, бывшего до недавнего времени послом в России. Но симпатизировали ему далеко не все, так что до официального выдвижения его кандидатуры дело не дошло.

Но уже в среду прозвучало имя Кальюлайд, к четвергу были собраны подписи, необходимые для выдвижения, в понедельник на внеочередном заседании парламента она была утверждена в должности. Однозначно против высказалась лишь одна маленькая фракция, известная среди прочего своим критическим отношением к европейским ценностям как таковым.

Наверное, нет никого, кто бы считал корректным подобный способ избрания президента. Но вместе с тем это в точности тот способ, который заложили в конституцию ее авторы. Если все пойдет хорошо, Кальюлайд станет популярным президентом. В общем, первый срок для этого - самое удобное время. Полномочия, которым наделяет президента конституция, дают ему прекрасную возможность для принятия лишь таких решений, которые будут нравиться большинству населения.

Но все же: Кальюлайд оказалась первым президентом в истории Эстонии, который был избран на безальтернативной основе (даже в довоенные годы у руководителя тогдашнего профашистского режима Константина Пятса был конкурент. Правда, его шансы на победу были такими же, как и у соперника Лукашенко). При этом никто в Эстонии не видит какого-то особого кризиса демократии.

Неудивительно, если во всем этом вам чувствуется некий парадокс. Вышеописанная ситуация стала возможной как раз из-за того, что конституция Эстонии крайне затрудняет захват власти какой-нибудь личностью с ярко выраженными диктаторскими наклонностями.

Принятая в 1992 году на референдуме конституция с тех пор практически не изменялась. Коррекции подверглись лишь технические пункты, связанные с уточнением подчиненности вооруженных сил, а также чисто популистский момент, касающийся защиты эстонского языка и культуры - это было объявлено первоочередной ценностью. Конституционная ассамблея при написании текста основного закона учла опыт 30-х годов, когда те, кто приходил к власти совершенно законным путем, затем теряли всякое уважение к законам.

Таким образом, в конституции очень четко описан порядок избрания президента. Чтобы быть избранным в парламенте, кандидат должен получить поддержку двух третей депутатов. Иными словами, помимо популярности новый президент должен иметь еще и как можно меньше тех, кому он не нравится. Изначально красивая идея, однако, столкнулась с политической реальностью в виде разнонаправленных вкусов парламентариев. Точно как в старой поговорке: кому нравится поп, кому попадья, а кому свиной хрящик.

Таким образом парламент ожидаемо не смог избрать президента. Ситуацию усугубило и то, что правящая партия так и не смогла прийти к единому мнению относительно поддержки какого-то одного единого кандидата. Процесс со всеми конфликтами перешел в коллегию выборщиков, где процедура выдвижения кандидатов облегчается тем, что для этого необходимо заручиться поддержкой лишь 21 из 335 выборщиков.

В ходе начавшейся в апреле кампании в прицел общественного внимания попали шесть кандидатов. Они дали бесчисленное количество интервью, участвовали в дебатах, публиковали программные статьи. Это была настоящая избирательная кампания. Народ всему этому сопереживал и требовал еще и еще - невзирая на то, что граждане напрямую президента не выбирают, это за них делают депутаты. Популярность такого кандидата как Марина Кальюранд - бывшей главы МИДа, успевшей, как и Луйк, поработать послом в России, при этом смешанного русско-латышского происхождения, то есть вообще не эстонки - судя по опросам вплотную приблизилась к 50%.

И в итоге - ноль. Из коллегии выборщиков, где для победы достаточно лишь простого большинства голосов, весь процесс вернулся в парламент. Дальнейшее вам известно. Согласно лучшей, на мой взгляд, версии, депутаты то ли осознали всю неприглядность ситуации, то ли испугались божьего, то есть народного гнева, и решили на этот раз во что бы то ни стало найти человека, который бы действительно никого не раздражал. Для этого всем фракциям, вне зависимости от их численности, даже дали право вето.

Процесс выборов завершился, однако в воздухе остались висеть несколько болезненных вопросов.

Как это вообще оказалось возможно? Один из авторов конституции Юри Адамс вспоминает теперь, что в свое время чисто техническую возможность того, что не только парламент, но и коллегия выборщиков не справится с поставленной задачей, просто упустили из виду.

Нужно ли менять порядок выборов президента? В принципе, все согласны, что да. Но народу право выбирать главу государства все же не дадут. Во-первых, избрание президента всенародным голосованием предполагало бы расширение полномочий главы государства, а это уже входит в противоречие с принципом парламентской республики. Во-вторых, президент столкнулся бы с искушением увеличивать свой политический капитал за счет огульной критики правящих партий.

Что означают превратившиеся в настоящий цирк президентские выборы для демократии? Одним из двигателей прошедшей кампании была пресса, с первого дня требовавшая, чтобы президент не являлся продуктом закулисных договоренностей. Мы сами в нашей газете буквально кричали, что имеем право знать, кто будет нами управлять - пусть он выскажется, пусть пишет и дискутирует!

В итоге мы получили президента, которого мы вообще не знаем, и который настолько является продуктом тех самых закулисных договоренностей, насколько это вообще возможно.

Ситуацию наиболее точно описывает разошедшийся по интернету мем в виде комикса из четырех картинок с Владимиром Жириновским, который, жестикулируя в своей обычной экспрессивной манере, рявкает направо и налево: "Калласа знаю! Марину знаю! Этого лысого тоже помню! А кто такая Кальюлайд?"

У эстонцев, по-видимому, будет время и возможность ее узнать. С другой стороны, в целом не так уж и плохо, что в центре политического кризиса оказалась столь малозначительная фигура, как президент. В отличие от Беларуси, полномочия президента Эстонии не позволяют ему причинить какой-либо вред никому и ничему.

Кристер Парис, специально для charter97.org

Кристер Парис является руководителем отдела мнений газеты "Ээсти Пяэвалехт" - одной из двух ведущих газет Эстонии.