Юрий Кендыш: В Литве молодому футболисту проще развиваться

Хавбек БАТЭ сравнил белорусский чемпионат с литовским.

Зимой 2016 года Юрий Кендыш вернулся в Беларусь после двухлетней побывки в чемпионате Литвы. Успел ли он в Прибалтике стать своим? Какое там отношение к легионерам? Как работают тренеры и клубы? Какие зарплаты у футболистов и насколько развита инфраструктура? Обо всем этом в интервью (Offside.by http://offside.by/articles/1778/) рассказал полузащитник БАТЭ.

— За два года белорусскому футболисту можно успеть стать своим в Литве?

— Я думаю, да. Ко мне там хорошо относились и относятся до сих пор, я с радостью приезжаю в «Жальгирис». У меня хорошие отношения с президентом, со спортивным директором. Чувствую, что ко мне есть уважение.

— Какое отношение в принципе к легионерам, белорусам в частности, в чемпионате Литвы?

— Не могу говорить за весь чемпионат, буду рассуждать только о своих командах. В «Тракае» было хорошее отношение ко всем. В «Жальгирисе» было чуть по-другому. Того, кто цеплялся за предоставленную возможность заявить о себе, усердно работал, старались поддерживать морально. А к тем, кто не оправдывал надежды, было несколько иное отношение. И я считаю, что это нормально.

— Хорошее отношение к тебе могло быть обусловлено тем, что ты русскоговорящий и из соседней страны?

— Нет, нисколько. В футбол не берут за красивые глаза. Ты на поле показываешь свои навыки и так завоевываешь уважение.

— Как относились к тебе одноклубники?

— В любом случае чувствовал за спиной черные глаза. Просто я быстро распознаю человека, которому неприятен. Обычно это конкурент по амплуа. Но я все понимаю. Ведь кому понравится, когда на его позицию приходит другой человек, забирает его место в команде, деньги. А вообще, в принципе, в «Тракае» был замечательный коллектив, в «Жальгирисе» тоже работали над созданием благоприятной атмосферы в клубе. Так что никаких проблем. И ни там, ни там каких-то подстав не было. И что касается помощи со стороны одноклубников, я знал, что 90% людей могут мне помочь в любое время, я всегда могу им позвонить.

— Собирались ли компаниями вне поля?

— Безусловно. Я не раз говорил, что Литва хоть и ближняя, но Европа, так что бокал пива вечерами никто не отменял. И когда «Жальгирис» ездил на заграничные сборы, за ужином можно было выпить бокал вина. Мне кажется, что если с головой к этому относиться, это пойдет на пользу и человеку, и команде в целом.

— Отличия от белорусского тимбилдинга заметны и есть ли они в принципе?

— Нет, все построено таким же образом. Лишь в «Жальгирисе» было чуть больше клубных собраний, особенно перед матчами Лиги чемпионов: в волейбол поиграть, шашлык поесть. Либо когда что-то шло не так, могли собраться за круглым столом 3-4 раза в год. Если у кого-то что-то накопилось на душе, люди высказывались, рассуждали о причинах спада в игре. Шло открытое обсуждение всех вопросов. С этим я встретился и в БАТЭ, когда во время предсезонки в Турции мы никак не могли выиграть в товарищеских поединках.

— С тренерами, под руководством которых работал в Литве, поддерживаешь отношения?

— Конечно. И созваниваемся, и переписываемся. 3-4 раза за год был на матчах «Жальгириса». Для меня нет проблемы зайти в раздевалку, поздравить ребят, с тренером поговорить. То же самое касается и отношений с президентами клубов.

— Насколько сильно в Литве, и в твоих командах в частности, президенты влияют на работу тренеров?

— В отличие от Беларуси, там это чувствовалось. Но все это происходит в форме диалога, поиска общего решения: как выстроить систему, работу, какой состав сформировать. Тренер предлагает свое, президент – свое. Но они всегда приходят к общему знаменателю. В «Тракае» такая практика была менее распространена, а вот в «Жальгирисе» президент клуба находился на скамейке запасных во время матча.

— А в раздевалку заходил?

— Безусловно. Он был частью команды. И на тренировках был, и перед мачтами заходил, и после. В «Тракае» – только после финального свистка.

— Насколько часто в твоих литовских клубах президенты вызывали игроков на индивидуальные беседы?

— Не скажу, что часто, но бывало. Просто суть в том, что я в принципе много общался с президентом «Жальгириса». Как я говорил, у меня с ним сложились хорошие отношения. И общение с ним, какие-то индивидуальные беседы не вызывали никакого волнения. Возможно, другие игроки где-то и побаивались оставаться с ним тет-а-тет в кабинете. Просто, считаю, нужно работой заслужить благосклонность руководителей клуба. Тогда и бояться ничего не надо будет.

То же самое касается и отношения с тренерами. Только своими действиями на поле ты способен заслужить уважение и наставника, и окружающих. И это не только в Литве, естественно. И если два года назад меня многие «поливали», то сейчас, мне кажется, мнение окружающих меняется. И именно за счет моей работы на тренировках и в матчах.

— Есть ли какие-то отличия в тренировочных процессах Литвы и Беларуси?

— Если говорить о Беларуси, то могу сравнить с БАТЭ. В Борисове тренировочный процесс аналогичен тому, что был в Литве, особенно в «Жальгирисе». Когда начали работать с Александром Владимировичем, оказалось, что требования практически одинаковые. Фактически для меня поменялась лишь команда и страна. Что касается временных рамок, продолжительности тренировки, тоже практически все совпадает.

— Где тренеры более сдержанны в эмоциональном плане?

— И в Литве, и в Беларуси все одинаково. Мы же все люди, эмоции одни и те же. Только вот с теми специалистами, которые в порыве эмоций выбегали на поле, я за границей не сталкивался.

— А если говорить о гневе, крике на игроков и летающих по раздевалке предметах?

— Да, кричали, бывало. Но когда человек не выполняет требования, любой тренер может, образно говоря, слететь с катушек. И в Беларуси такое тоже было, поилки летали.

— Насколько литовские тренеры плотно работают с игроками в психологическом плане? Могут подойти, расспросить о делах, поговорить по душам?

— Еще в Беларуси мне удалось поработать под руководством тренера, который уделял много внимания психологии, мог произнести мотивирующую речь, показать нужное видео. Это Сергей Гуренко. С таким же подходом я столкнулся и в «Жальгирисе». Но как по мне, за собственную психологию ты должен отвечать сам. И если ты настраиваешь себя на работу как на каторгу, то ничего хорошего не выйдет. Как говорил Эдгарас Янкаускас в «Жальгирисе», это не профессия, а сказка. Пришел, два-три часа потренировался и делай все, что хочешь. И тебе еще за это деньги платят. Где такую профессию найти? Поэтому нужно ценить каждый момент, работать и получать от этого удовольствие.

— Какие условия для работы были созданы в «Тракае» и «Жальгирисе»?

— Обе команды тренировались на искусственном поле федерации футбола Литвы. В остальном же отличия имелись. Например, в «Жальгирисе» после тренировок всегда можно было поработать с массажистами. Восстановительные, медицинские процедуры были на другом уровне. Также в «Жальгирисе» за нас стирали форму. То есть мы приезжали на тренировку и уезжали с нее с пустыми руками. Бутсы, полотенца, другие вещи были в комнатах.

— Это все естественно, учитывая финансовое состояние клуба. А в курсе, как дела обстояли в других командах?

— Подробно ничего не расскажу. Но если в «Тракае», который шел в тройке призеров, таких условий нет, то что уже говорить об остальных коллективах? Однако я считаю, что такие условия должны быть везде, ведь это стандарт для футболиста, который позволяет ему работать лучше, прогрессировать. Я вот с Ваней Маевским разговаривал, так он рассказал, что в «Анжи» даже бутсы моют за игроков. И не скажешь, что это хорошо или плохо, просто создаются все условия, чтобы футболист думал только об игре.

— Когда ты переходил из «Тракая» в «Жальгирис», насколько сильно ощутил разницу в условиях для работы?

— Все возросло в разы. И финансы, и организация. В Литве, допустим, нет заездов перед игрой на базу из-за того, что это нецелесообразно из-за малого расстояния между городами. Но в том же «Жальгирисе» в день матча ты приезжал в гостиницу, завтракал или обедал, потом час-два спал, шел на теорию и выезжал на игру. А вот в «Тракае» игроки сразу собирались в автобусе и ехали на матч.

— Можно сказать, что «Жальгирис» – на одной ступени, все остальные команды – на другой?

— Именно. Инфраструктура и условия для работы похожи на брестские (искусственные и натуральные поля, крытый манеж, хороший тренажерный зал, питание), на то что есть в «Судуве». В этом клубе неплохие финансовые условия.

— Литовская федерация футбола равномерно уделяет внимание всем командам? А то складывается ощущение, что «Жальгирису» – все, остальным – что осталось.

— Возможно, но, наверное, все потому, что «Жальгирис» представляет страну на евроарене. Поэтому им, естественно, больше внимания. Как со стороны федерации, так и со стороны СМИ.

— Насколько в Литве развиты спортивные СМИ и большой ли там интерес к футболу, игрокам?

— Первый сезон внимания журналистов я практически не ощутил, не давал интервью. Может, ко мне не подходили, потому что я только приехал, ничего еще не добился, себя не проявил. А потом, в «Жальгирисе», познакомился со многими журналистами, различные СМИ крутились вокруг клуба, игроков.

— Если сравнивать с Беларусью, где лучше развита эта сфера?

— Здесь больше журналистов, мне кажется. Визуально раза в два-три. А в Литве одно издание, которое посвящено именно футболу. Что касается телевидения, то Литва, конечно, выигрывает. Матчи постоянно показывали в HD-качестве. В интернете прямые трансляции с этого года стали платными – 2 евро. Но потом, после окончания матча, можно его посмотреть бесплатно, в записи, но в таком же хорошем качестве. Просто в Литве именно в спортивное телевидение вкладывается больше финансов.

— Если уж ты затронул тему денег, то какие финансы крутятся в «Жальгирисе», «Тракае» и остальных клубах?

— Когда я приезжал в «Тракай», уровень финансов там был невысокий. Моя зарплата была 1100 евро. В то время можно было в три раза больше заработать в Беларуси практически в любом клубе. В «Жальгирисе» большая разбежка в зарплатах игроков: может быть и 7 тысяч, может быть и 10, может и совсем маленькая. Средняя зарплата? Не скажу точно, потому что суммы для легионеров отличались от тех, что получали местные футболисты. Как я слышал, когда был в «Тракае», местный игрок максимум получал что-то в районе 4 тысяч евро.

— За два года были проблемы с финансами?

— Никогда. Даже существенных задержек по выплатам не было. В «Жальгирисе» максимум на неделю. Просто там для руководителей клубов важен авторитет и уважение, поэтому они и стараются не создавать каких-то проблем с финансами.

— В литовский чемпионат вкладывают достаточно денег?

— Я думаю, нет. Даже в белорусское первенство, наверное, вкладывается больше.

— А соответствует ли отдача тем финансам, которые вкладываются в Литве и Беларуси?

— Я бы не сравнивал с этой точки зрения, потому что в двух странах разные цели. «Жальгирис» работает для того, чтобы участвовать в групповом этапе Лиги чемпионов, покупает хороших легионеров, берет лучших литовцев. Поэтому об этом клубе мы не говорим. А вот тот же «Атлантас» – частный, у него нет господдержки. Владелец Константин Сарсания каждый год продает футболистов, воспитанников клуба, за 150-200 тысяч во Францию, Италию, Англию. И за эти деньги «Атлантас» существует. И остальные команды стараются работать так же: подпускают к основе побольше молодых игроков, чтобы они засветились, а потом за хорошие деньги уехали за границу и приносили своим клубам доход.

— Есть ли в чемпионате Литвы команды, которые, как говорят болельщики, непонятно для чего и кого существуют?

— Конечно. Они всегда располагаются внизу турнирной таблицы, неизвестно, откуда берут финансы. Но такие же клубы есть и в Беларуси, не будем уточнять их название.

— Когда говорим о деньгах, непременно вспоминается и тема договорных матчей, подкупа судей. Есть такое в Литве?

— Я в «договорняках» точно не участвовал. Но играл в одном матче, который мне показался странным. Обыграли «Бангу», где защитник как будто пытался забить сам себе. На 87-й минуте после прострела стелется в подкате и поражает свои ворота, и это при счете 4:0. Мне было непонятно, мерзко, что они даже не пытались играть. Может быть, с их стороны и был договорной характер. Но утверждать не буду, конечно.

— В этом году в Беларуси случился судейский скандал, как помнишь. Что-то подобное было в Литве?

— Никогда. Были странные матчи, как я сказал, судьи тоже чудили порой, но никто никого за руку не ловил и не обвинял в сдаче. К тому же судью там тяжело подкупить, потому что у клубов просто на это нет денег (смеется).

— Есть они фактически только у «Жальгириса». И он играет наверняка на лучшем стадионе в стране?

— Домашние матчи проводит на той же арене, где играет сборная. Очень похож на тот, что в Бресте. Поэтому, да, это лучший стадион Литвы на сегодняшний момент. Неплохие арены у «Судувы» (чем-то похож на гомельский), у «Утениса». У «Атлантаса» старенький стадион, но добротного качества. В принципе, на всех стадионах можно играть, кроме одного – домашней арены «Круои». Стадион находился в деревне в буквальном смысле, окружен частными домами. Если бы у моей бабушки на огороде нанесли разметку, получилось бы то же самое. Два раза там играли: один раз снег месили, второй – грязь. Наверное, если вокруг новополоцкого «Атланта» поставить домики, получится этот стадион.

— Насколько хорошо заполняются эти арены?

— Не сказал бы, что случаются аншлаги. По тысяче человек приходит. Конечно, у каждого клуба есть хотя бы минимальная поддержка. Но самая большая – у «Жальгириса». У клуба хороший стадион, команда постоянно выигрывает. Поэтому и ходят люди. После чемпионства с некоторыми мы могли встретиться, сходить в ресторан, отметить, провести какие-то конкурсы. В общем, отдохнуть, развлечься.

— Случались ли выяснения отношений с ними после матчей?

— Нет. Когда я пришел в «Тракай», команда только пробилась в Высшую лигу, и у нее болельщиков в принципе не было. Поддерживали в основном родственники игроков, друзья. А в «Жальгирисе» что выяснять, если команда всегда первая?

— Сравнить с белорусскими болельщиками можешь?

— Поддержка в двух странах одинакова, если честно. А в той же Англии стадион поет на протяжении 90 минут – вот от этого мурашки по коже. Хочется, чтобы так же было в Литве и в Беларуси.

— Нелицеприятные выкрики с трибун слышал?

— Может, и кричали, в том числе и обо мне. Но все на литовском языке, так что я просто не понимал этого (смеется).

— Ты уезжал из Беларуси в 2014 год. Какое первенство на тот момент было сильнее?

— Однозначно сказать и определить это нельзя. Что в чемпионате Беларуси, что в чемпионате Литвы у тебя вагон времени на принятие решения. Такого давления и прессинга, как в той же Лиге чемпионов, нет, когда соперник всегда рядом. В Литве и Беларуси можно принять мяч, а вокруг, на расстоянии в несколько метров, никого нет. В этом чемпионаты очень схожи.

— И напоследок. Как считаешь, где молодому футболисту проще развиваться: в Литве или Беларуси?

— Я бы уехал в Литву в любом случае. Во-первых, потому что это Евросоюз. Там подпускают молодежь, много с ней работают. В Беларуси же, даже если команда не борется за медали, еврокубки, все равно играют возрастные футболисты. В Литве в командах такого уровня молодой игрок точно будет выходить на поле. Помню, когда я играл за «Жальгирис», из того же «Атлантаса» такой нападающий, как Панюков (молодой воспитанник московского «Динамо») уезжал во Францию, потом вернулся, провел один матч в чемпионате Литвы и уехал в «Брагу». И принес своему клубу 300 или 400 тысяч евро. И таких каждый год из «Атлантаса» уезжает по 3-4 человека. А из белорусских клубов, как показывает практика, совершить такой переход молодому футболисту очень-очень тяжело.