Инвалида ни за что неделю продержали в тюрьме на Окрестина

Правда, доказать это он не может уже полгода.

Летний день 24 июня 2016 года 54-летний минчанин Игорь Рыльков до сих пор вспоминает с содроганием.

- Тем вечером я возвращался с дачи, - рассказывает belaruspartisan.org Игорь Венидиктович. - С дачного участка, что в Жуковке под Минском, я возвращался на общественном транспорте. Из автобуса вышел за одну остановку от дома -- день был теплым, решил прогуляться пешком. В районе 6-ой поликлиники, на Ульяновской ко мне подошла девушка-милиционер - старший сержант патрульно-постовой службы Наталья Вербицкая. Попросила показать документы. Её смутила моя шаткая походка, ей показалось, что я пьяный... Я и на самом деле хожу не всегда ровно, тяну ногу, прихрамываю, но это следствие болезни - у меня поражение нервной системы, которое дало осложнение на ноги. Со стороны и правда может показаться, что я "под мухой". Я показал ей удостоверение инвалида второй группы. И рассказал, что возвращаюсь с дачи домой.

В ответ прозвучало: "Вам нужно проехать с нами, у нас есть подозрение, что вы пьяный..." Естественно, я взбунтовался, сказал, что никуда с ними не поеду. Тут к моему задержанию подключился ее напарник - милиционер Владислав Исакович. Задержание было довольно грубым - меня уложили на землю, испачкали одежду, надели наручники... Милиционеры вызвали машину, на которой меня отвезли в опорный пункт милиции, что на улице Ленина. В милицейском участке ко мне отнеслись спокойно, даже безразлично. Никто не занимался выявлением того, пьяный я или нет, никаких экспертиз на этот счет не проводилось. Да оно и понятно: единственное, что могли выяснить милиционеры, так это то, что я абсолютно трезвый, что автоматически доказывало бы мою невиновность и противоправные действия людей в форме.

- Долго ли вас продержали в милицейском участке?

- Несколько часов. Я был абсолютно спокоен и уверен в том, что сейчас это недоразумение прекратится, передо мной извиняться и отпустят. Поэтому и не настаивал на звонке матери -- не хотел лишний раз волновать пожилого человека. Но всё, как выяснилось, только начиналось. Из ГОМ на Ленина меня повезли в спецприемник-распределитель на Окрестина. А оттуда, как бы ни хотел, звонить не дают. Там меня обыскали, забрали паспорт, часы. Сказали отдать шнурки, ремень, чтоб не удавился от несправедливости, и определили в камеру. Кстати, я уже тогда обратил внимание на то, что среди документов не было моего инвалидного удостоверения. Его при задержании забрали, и где этот документ сейчас, мне не известно. Не исключаю, что "корочка" была выброшена в тот же вечер...

- Потом был суд?

- Судебных заседаний было два. На первое, на следующий день после задержания, меня, как матерого преступника, привезли на "автозаке" с охраной. Заседание было недолгим, судья суда Ленинского района Минска приняла решение перенести рассмотрение дела на 1 июля. Как я узнал позже, в отношении меня были составлены аж два административных протокола -- за "нецензурную брань в общественном месте" и за "неподчинение законным требованиям сотрудников милиции". Недельная пауза нужна была суду, чтобы объединить два дела в одно производство. Время в ожидании суда я провел все там же, на Окрестина, правда, ни в одном из судебных документов не указан сам факт моего пребывания в спецприемнике-распределителе. По документам получается, что я сам дважды приходил в суд с улицы, хотя на оба судебных заседания меня привозили на "спецтранспорте". Доказать это у меня не получается уже несколько месяцев. Хотя у суда была возможность этот факт установить. Достаточно было сделать запрос в спецприемник-распределитель, потому что я расписывался в тамошнем журнале за получение изъятых у меня после задержания вещей. Но этого никто ни сделал.

Точно так же проверку в отношении задерживавших меня милиционеров прокуратура проводить отказалась: мол, все чисто, все законно. На прием к начальнику ГУВД Мингорисполкама генералу Александру Барсукову я попасть не могу. То он занят, то "окон" для приема у генерала нет.

- Зачем вам нужна аудиенция у Барсукова?

- Во-первых, для того, чтобы добиться проверки по факту моего задержания. Во-вторых, я хочу добиться отмены решения суда: меня же признали виновным по двум обвинениям. По решению суда доказано, что я "ругался матом и не подчинялся милиционерам". Штраф за оба "преступления" для меня неподъёмный – теперь я должен государству 315 рублей, а это почти полторы мои пенсии. Для неработающего инвалида сумма, поверьте, серьёзная... Естественно, я ни копейки не заплатил и платить, пока не добьюсь пересмотра своего дела, не собираюсь. Потому что виновным себя не считаю. Наоборот, считаю, что передо мной должны ка минимум извиниться за незаконное задержание. В этом случае я готов простить, задерживавших меня милиционеров...

Милицейская версия: "Упирался ногами, падал на землю, убегал..."

В нашем распоряжении есть судебные документы по делу Игоря Рылькова - постановление по делу об административном правонарушении и сам протокол судебного заседания. И там на самом деле нет ни слова, что инвалида продержали на Окрестина.

Однако, документы эти по-своему уникальные, хотя бы потому, что, изучив их, можно понять милицейскую логику, которая не отличается последовательностью и здравым смыслом. Итак, вот что получается по милицейской версии. Гражданин Республики Беларусь Сергей Венидиктович Рыльков спокойно идет по улице и, ни с того, ни с сего начинает: "находясь в общественном месте на улице, выражаться нецензурной бранью, громко кричать, вести себя вызывающе и размахивать руками". И это, как следует из официального документа, происходит еще до того, как сотрудники милиции просят гражданина Рылькова успокоится, делая ему "неоднократные замечания". 

Абсурд? 

Абсурд начинается позже, когда, опять же по милицейской версии, после просьбы милиционеров проехать с ними Рыльков упирался ногами и добровольно "падал на землю, убегал". Можно себе представить картину, как инвалид, зная о своем диагнозе и болезни ног, пытается убежать от двух подготовленных милиционеров. Тем не менее, эти факты суд под сомнение не поставил.

Интересным выглядит и допрос свидетеля в судебном заседании. Как водится, им выступил сотрудник милиции, задерживавший Рылькова, -- Владислав Исакович. Когда бравые милиционеры "паковали" инвалида, гражданских свидетелей, по обыкновению, не было. На кого Рыльков "кричал и выражался", тоже не обнаружили…

Так вот, отвечая на вопросы суда, Исакович говорит, что от "Рылькова алкоголем не пахло" (хотя причина для задержания первоначально называлась именно такая). Дальше свидетель показывает, что на требование предъявить документы Рыльков "с недовольным видом дал нам паспорт". 

И после этого милиционер Исакович "включил" Шерлока Холмса. Его, оказывается, насторожило то, что у Рылькова, который возвращается с дачи, "не было с собой никакой сумки". Хотя какое милиции дело – с сумкой человек или без сумки? Где написано, что если с дачи – то обязательно с сумкой надо быть? 

И тем не менее, милиционеры что-то заподозрили и решили отвезти Рылькова в участок. На землю после задержания, с милицейских слов, Рыльков упал сам. 

Вот, как это описывает сам свидетель.

Вопрос суда: Рыльков падал на землю?

Ответ свидетеля: Да. И отказывался вставать. Я испачкал форму в землю, потому что Рыльков оказывал сопротивление при его задержании. Когда надевали на него наручники, он качался по полу. Также он говорил, что напишет на нас и нас уволят, говорил на нас "малолетки офигевшие". С горем пополам мы надели на него наручники, подъехала патрульная машина и его доставили в РУВД.

Этих показаний хватило суду, чтобы признать Сергея Рылькова виновным. 

История, к сожалению, типичная для современной Беларуси. Хотя, с трудом вериться, что хромающий инвалид, трезвый, спокойно шедший по улице, вдруг стал сквернословить и агрессивно себя вести. Наверняка, к такой реакции его подтолкнул конфликт с милиционерами. Ведь до встречи с ними Рыльков не нарушал общественный порядок. Да, милиционерам показалось. что Рыльков пьян. Так подошли бы, выяснили, что это не так, извинились и помогли бы добраться домой. 

Хотя, это были бы не белорусские милиционеры...

Эта история характерна еще и тем, что в делах где "слово идет против слова", белорусские суды становятся на сторону людей в погонах. Судам проще взыскать штраф с инвалида, чем разбираться в милицейских ошибках...

Вместо эпилога

Комментируя дело Игоря Рылькова, руководитель правозащитного центра "Правовая помощь населению" Олег Волчек отметил следующее:

- Прочитав постановление суда, изучив протокол судебного заседания, прихожу к выводу, что в отношении инвалида Рылькова была применена незаконная, грубая физическая сила, которая причиняла ему боль и пытки в связи с его задержанием, и ограничение свободы, с направлением в центр изоляции для правонарушителей.

Из материалов дела видно, что суд при изучении материалов подошел формально, не выяснив следующие обстоятельства дела: в адрес кого он выражался нецензурной бранью (прохожих или задерживающих его милиционеров); что именно он громко кричал и в чей адрес; что значит размахивал руками (неужели человеку идя по улице нельзя размахивать руками?); кто его успокаивал, граждане или милиционеры; в чем выразилось нарушение общественного порядка и спокойствия граждан. Ему не были вручены копии протоколов об административном правонарушении административного задержания.

В деле нет свидетелей или даже косвенной информации, что на Игоря кто-то жаловался из посторонних граждан. Административные протоколы составлены с нарушением административно-процессуального законодательства. Милиционеры, по сути, скрыли свои противоправные действия.

Виновность Игоря Рылькова основывалась исключительно на показаниях сотрудников милиции, которые его задерживали, участвовали в составлении процессуальных документов, были понятыми, т.е. были заинтересованными лицами в ходе административного процесса

Объективность (достоверность) их показаний в отношении задерживаемого инвалида вызывает обоснованные сомнения.

Такие протоколы сегодня пишутся под копирку во всех РУВД, которые проходят через суды, где судьи на эти злоупотрбления органов внутренних дел, не обращают внимания. Задержанным не разъясняют права на защиту.

Милиционеры Вербицкая, Исакович в нарушении закона об органах внутренних дел незаконно применили физическую силу и спецсредства в отношении инвалида, который был трезвым и не представлял угрозы не для окружающих.

Следует отметить, что гражданин представился, сказал, что является инвалидом и предъявил удостоверение, которое странным образом исчезло не только из материалов дела, но и в самом постановлении суда нигде о нем не упоминается. При вынесении решения суд был обязан учесть смягчающие обстоятельства и сам факт, что человек (инвалид по нетрудовой группе) был под арестом, следовательно, речи о штрафе вообще не должно было быть.

Исходя из материалов дела, не было у сотрудников милиции оснований задерживать больного человека, потому что он выполнил все законные требования сотрудников.

В постановлении ничего не сказано об отбытом аресте. Невозможно понять, сколько дней Рылькова продержали за решеткой, в деле не было даже паспорта или другого документа для установления личности. До сих пор удостоверение инвалида Игорю не вернули.

Дело изучено уже несколькими правозащитными организациями и уже предпринимаются действия по защите его чести и достоинства. В настоящий момент нами готовятся процессуальные документы для обжалования действий работников милиции.